Возрождение - Дмитрий Анатольевич Воронин

— Нет, шшеловек, — тут же пошла напопятную женщина-змея. — Не торгуюссь. Сспрашшивай.

— Некоторое время назад стало невозможно связаться с другими слоями посредством хрустальных шаров. Вернее, не со всеми слоями, а со слоем Земли. Он тебе знаком?

— Сснаком, мои предки поссещали её в древноссти.

— Ты можешь сказать, в чём причина?

— Нушшен хрусстальный шшар. И обрасс того, сс кем ты шшелаешшь бесседовать.

Экзорцист извлёк из мешка хрустальный шар и поднёс его к самому лицу пленницы. Затем закрыл глаза, старательно вызвал перед внутренним взором лицо Теодора, и передал эту картинку ламии. Довольно простая магия, её учат на первом курсе Академии. Язык человека ненадёжен, иногда свидетель какого-то происшествия, хоть он даже высокообразован, не способен связно описать то, что видел. В этих случаях подобная магия и применяется. Можно передать свою мысль, можно перехватить чужую — если человек этому не противится. Кстати, умение блокировать мысли входило в тот же курс, и именно в этом вопросе преподаватели не знали снисхождения. У Ордена немало секретов, хранить их — первейшая обязанность каждого, кто посвящён в тайны.

Ламия упёрлась взглядом в шар и словно окаменела. Прождав минут пять, Руфус предположил, что тварь сейчас пойдёт на хитрость и потребует развязать ей руки, дабы контакт с шаром получился полноценным. В общем-то, это было правдой, хотя иногда и самому экзорцисту удавалось пользоваться шаром без физического контакта. Не для пользы дела, а так, из чистого интереса. Ну а если взять, к примеру, Нату — там вообще взаимодействие с шаром осуществляется исключительно на уровне магических потоков, заподозрить призрака в наличии у того каких-либо частей тела ну никак нельзя.

Но никаких просьб от ламии не поступало. Всё тот же остановившийся взгляд, всё то же абсолютно неподвижное тело. Наконец потерявший терпение Гордон подошёл к пленнице и взял шар в руки, прерывая контакт. Одновременно с этим по телу твари пробежала конвульсивная волна, хвост забился, пятная траву ядом, пальцы, прижатые к змеиной части тела сетью, скрючились, когти проскрежетали по чешуе.

— Ссерая мгла, — прошипела ламия, продолжая дёргаться в судорогах. — Не могла ссама вырватьсся, ты правильно посступил, шшеловек, шшто ссабрал шшар.

— Что за серая мгла?

— Магия. Ссильная. Сстарая.

— Магия? С её помощью блокируются шары?

— Нет, шшеловек, — сквозь шипение женщины-змеи пробилась явственная насмешка. — Сс её помощью убивают любопытных.

— Таких, как я? — недобро прищурился Гордон.

Яркие губы ламии растянулись в презрительной усмешке.

— Ты сслишшком сслаб, шшеловек. Это — для ссильных. Для тех, кто намного ссильнее и меня, и тебя.

Гордон задумался. Рассказ старого друга Клумма стал приобретать интересные оттенки. Кто-то воспользовался древними силами, чтобы не только обезопасить Землю от контактов с другими слоями — по меньшей мере, контактов посредством магии хрустальных шаров — но и убить неосторожных, решивших этим средством воспользоваться. И выходит, что жертвами должны были стать не обычные волшебники, а некто особо великий.

— Кто мог использовать эту, как её?..

— Ссерая мгла — ссаклинание боевых волшшебников народа шша-де-ссинн. Не сснала, что кто-то из них ещё шшив. Память рода говорит, шшто это ссильные маги. Пошшти бессмертные.

— Боги?

— Ты ссчитаешшь вашшу Ссирилл богиней? — чуть надменно поинтересовалась ламия. — Это не исстина. Ссирилл — из рассы ссуашши, Открывающих пути. Шша-де-ссинн — их враги. Сстарая война, никто не сснает пришшин. Она нашшалассь до того, как первая ламия увидела ссвет дня.

Руфус внимательно посмотрел на ламию. В её словах содержалась какая-то странность, и он лихорадочно пытался понять, что же резануло слух. К его удивлению, следующий вопрос прозвучал из уст Ника.

— Первая ламия? Ты хочешь сказать…

— Насс ссоссдали ссуашши. Нам дали память поколений, шштобы мы ушшилиссь на ошшибках тех, кто погиб в бою. Мы бились с шша-де-ссинн, но они окассалиссь ссильнее. Все ссуашши погибли. Мы надеялиссь, шшто шша-де-ссинн тошше. Ссирилл была одной из посследних. Насс поссылали на поисски шша-де-ссинн в рассные миры, и ессли мы там умирали, осстальные усснавали, где исскать врагов. Но Ссирилл погибла, погибли и другие. Ссуашши большше нет. Нам некому сслушшить.

— А Рыцари Смерти, — снова встрял Ник, — и они создания суаши?

— Эти, как вы их нассываете, Рыссари, вссего лишшь боевые големы. Магия, соссдавшшая их, не иссякла, но у Рыссарей нет цели, им не отдают прикассов. Оборотни — тупые твари, натассканные на охоту за шша-де-ссинн, но не брессгающие любой кровью. Моховики, пессчаники, ледяные тролли, драконы… вссех их ссоссдали для войны. Но ссуашши иссчессли, и их ссоссдания не сснают, сс кем надо ссрашшаться. Мы помним прошшлое, мы сснаем, кто нашш враг.

Мир переворачивался с ног на голову. Всю свою жизнь Руфус верил в то, что светлая Сирилл принесла его народу мудрость и процветание… а выходит, что эта женщина, как и другие, ей подобные, попросту использовала Суонн в качестве плацдарма в безнадёжной войне. И твари, с которыми уже столько веков насмерть бьются воины и маги, есть не более чем одичавшие слуги богини. С именем которой, кстати, зачастую войска Ордена идут в очередной бой. Бесспорно, для того, чтобы осуждать или преклоняться, надо было бы выяснить причины той войны. Вполне вероятно, что создание армий из подобных чудовищ — не самая высокая цена и уплачена ради благого дела. Только вот взгляды на добро и справедливость у противоборствующих сторон, как правило, различаются.

Вообще говоря, уважаемому третьему магистру Затору Клумму следовало бы узнать об этом, но что-то подсказывало Руфусу, что старый друг вряд ли обрадуется подобному сотрясанию устоев. В конце концов, Орден был построен во славу и по слову Сирилл, её имя свято, её образ вдохновляет рыцарей и магов. Не решит ли Великий Магистр, выслушав доклад о сведениях, добытых каким-то сельским экзорцистом, что для государства будет гораздо полезнее отправить этого искателя истины в иной мир? Где он, если верить основам веры, сумеет лично задать богине интересующие его вопросы, но не будет иметь возможности распространять ответы, буде они окажутся «неудобными», среди истинно верующих. Ведь кто-то из этих самых верующих вполне может соотнести эту информацию и термин «порождение Зла». И задать вопрос — а кто является олицетворением этого Зла?

И вот что интересно. На Земле погибли люди Ордена,