Взгляд сквозь шторы. Сборник № 1. 25 пикантных историй, которые разбудят ваши фантазии - Андрей Райдер

Грубые пальцы сдвинули в сторону ее трусики и полезли в промежность. Ощупали половые губы, затем скользнули между ног вверх вдоль лобка, поскребли когтями его поросль и вновь вернулись вниз мерзкой клешней. Дина была на грани обморока, туман сгустился у неё в голове, а воздуха в комнате не хватало.

– Ну-ка прогнись чуток. А руками опирайся о стол. Прямыми руками. Прямыми, я сказал! – его хрип заставлял её холодеть всё больше и больше. Держа её всей пятерней за промежность, охранник второй рукой надавил ей на спину, сгибая в пояснице, и она безропотно подчинилась, потеряв последние остатки воли.

– Не надо… прошу вас… не надо, – жалобно проскулила она сквозь слезы, перебирая вспотевшими ладонями вперед по крышке грязного стола и вставая в позу.

– Ах, какая у тебя жопа классная! – он уже не слушал, что она говорит. – Холеная, сочная… Ну-ка давай приподними её ещё немного… – жадно мял он рукой её ягодицу, ещё выше задирая при этом юбку и спуская до колен трусики. – Уровень, говоришь, надо чувствовать, не забываться. Вот я тебе сейчас и вдую этот уровень по самые яйца. Будешь знать, как хамить тут мне, воровка, – и, смачно плюнув себе на пальцы, он смазал слюной стоящий колом член. Харкнув еще раз, он смочил и вход во влагалище, а затем стал суетливо примеряться, нащупывая головкой вход. Чувствовалось, как ему уже не терпится оттрахать её. Он весь дрожал от дикого нетерпения, этот ее скулеж только сильнее будил в нём животное.

Дину сковало смертельным ужасом, ей показалось, что она сейчас вот-вот описается от страха. Дыхание перехватило настолько, что она уже не могла вымолвить ни слова и с трудом дышала; по спине текла струйка холодного пота, а колени подгибались. Еще бы чуть-чуть, и она реально грохнулась бы в обморок. Наверное, такое же ощущение возникает у обреченного человека за мгновение до падения на шею ножа гильотины во время казни.

– Шлеп! – звонко хлопнул его живот о Динины ягодицы, и член резким толчком засадился в неё так, словно кто-то со всего маха вогнал во влагалище пыточный кол. Судорога выгнула дугой её тело, воздух горячим комом застрял посередине груди, а комната досмотра одной вспышкой превратилась в преисподнюю. – Шлеп, шлеп, шлеп… – начал сотрясаться её зад от жестоких ударов. Рычащий, словно обезумевший зверь, охранник остервенело трахал ее.

Он делал это грубо и жадно, как дорвавшееся до желанной дичи голодное животное, вцепившись пальцами в её отвисающие груди, на давая упасть животом на стол, а резко подтягивая к себе с каждым толчком и тем самым сильнее насаживая… Его хрип позади неё становился все глуше и глуше, он сопел и брызгал слюной, он выл и обливался потом, он конвульсивно дергался, словно внезапно запрыгнувший на расслабившуюся домашнюю собачку дворовый кобель, он был просто бешеным. Лишь только на секунду он приостановился, чтобы окончательно сорвать с нее трусики и отбросить свои упавшие на пол штаны, а затем с рычанием жадно накинулся вновь, чтобы дальше трахать и трахать.

Дина ощущала себя захваченной врасплох самкой, пожираемой дичью и бесправной рабыней… Словно в кошмарном полусне, она осознавала, что это животное просто жрёт ее, как свою добычу… Она старалась расслабиться и быть покорной, чтобы он не делал ей больно, она чуть сильнее прогнула спину, чтобы член входил ровнее и не выскальзывал, она старалась прогнать страх, чтобы у неё выделялась смазка, она хотела, чтобы он быстрее кончил, и эта жестокая пытка наконец прекратилась. Она скулила, задыхалась и плакала, она судорожно вздрагивала от каждого удара, она чувствовала, как кол его члена буквально жарит ее, все сильнее и сильнее деревенея.

Наконец, он стал долбить ее чаще и чаще, все резче и резче засаживая в неё член. Его хрип стал каким-то предсмертным, руки стиснули её груди буквально до боли, он вцепился зубами в её шею, шумно засопел носом и, сотрясаясь в агонии, стал кончать. Вогнав до упора свой пыточный кол во влагалище, он тесно прижался лобком к ее ягодицам и замер, конвульсивно содрогаясь внутри её лона, будто подыхая от припадка сумасшествия. Этот ублюдок не надел даже презерватива, и Дина ощущала, как он извергает в нее свою горячую сперму, буквально упираясь головкой в матку. Она чувствовала, что сама вот-вот умрёт от этого безумия.

…На подкашивающихся ногах Дина вышла из дверей универсама. Голова у неё кружилась, а в глазах было по-прежнему темно. Она плохо соображала, все вокруг казалось каким-то затуманенно-абстрактным, и ей было даже не ясно, в какую сторону теперь идти и что делать. Пройдя десяток шагов, она обессилено прижалась спиной к ближайшему дереву. Ей казалось, что ноги вот-вот подогнутся, и она сползет вдоль ствола на землю. Дина закрыла глаза и выронила из руки сумочку, а затем стала медленно и глубоко дышать, пытаясь хоть как-то прийти в себя.

Из этого полуобморочного состояния ее вывело неприятное ощущение, что по ноге кто-то мерзко ползет. Вздрогнув, она испуганно приподняла юбку. По внутренней стороне бедра медленно стекала сочащаяся из влагалища слизь спермы. Когда подонок охранник, наконец, выпустил ее из той пыточной камеры, она, сбегая, совсем забыла про валявшиеся на полу трусики.

Только теперь она до конца осознала, что с ней произошло. Надо было срочно идти в аптеку за мирамистином. Оставалось только надеяться, что она успеет как следует промыться…

А на дне её сумочки лежала маленькая баночка с красной икрой. Теперь она была уже действительно ворованной. В этот магазин Дина больше не ходила никогда.

23. Курсовая работа

В общем-то, Дарья была не самой худшей студенткой и к последнему курсу не накопила особых хвостов по учебе. Перед бакалаврской ей оставалось сдать только последний курсовик, и можно было смело выходить на финишную прямую перед выпуском. Но вот тут-то и появился некоторый сбой. Симпатичная молодая девушка, она, само собой, не могла избежать соблазнов жизни. Клубы, мальчики, тусовки… В общем, расслабилась нерадивая студентка под конец учебы и с курсовиком затянула до последнего. Замаячила весьма грустная перспектива.

И вот, с горем пополам доделав его, она начала предпринимать попытки сдать работу руководителю проекта, но это вдруг оказалось непросто. Приходит со своим горе-курсовиком к доценту раз, другой, третий, а тот не принимает его, и всё. То ли придирается, гад, то ли работа на самом деле получилась левая… Дарье абсолютно ничего не ясно, никак она не может понять, что же всё-таки ее руководителя не устраивает. Замучилась с этим своим курсовиком совсем, бедная.

И вдруг во время очередной встречи с доцентом она обращает внимание, что тот явно посматривает на её грудь и коленки, а потом как-то странно в глаза ей заглядывает. Слащавенько так и как бы с двусмысленной улыбочкой. Перехватывает Дарья этот взгляд и вдруг чувствует в нём что-то не то, как будто намек какой-то. Аж неприятно ей чуть-чуть становится. А тот спокойненько так дает ей понять, что ему неплохо бы провести с ней индивидуальную консультацию. Причем, упирает именно на индивидуальность. Иначе, мол, он даже и не знает, как дальше поступать с такой несерьезной работой.