Телохранитель - Сюзанна Брокман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь, когда Минди знала, что он не может быть ее мальчиком, она стала держаться свободнее и увереннее. Это, конечно, хорошо, но он предпочел бы, чтобы она так держалась где-нибудь в другом месте.
— Я… мне… жаль, но я не могу. Мне надо сделать домашнюю работу. И потом — скоро папа приезжает навестить нас, поэтому мне надо убрать в своей комнате.
Блестяще! Просто гениально! Визит отца был прекрасной причиной для отказа — тут уж ничего не попишешь.
Минди снова улыбнулась, но теперь совсем неуверенно.
— Ну, тогда я не возражаю против того, чтобы помочь тебе убрать в комнате. Говорят, сколько голов, столько умов, и две головы лучше одной, а когда речь идет об уборке, то четыре руки лучше двух, верно? Кроме того, я просто гений по части уборки. Моя мама держит агентство «Веселые горничные», и я постоянно помогаю ей, когда заболеет кто-нибудь из ее сотрудниц.
Если бы Минди вошла в дом, то ее велосипед все равно остался бы на улице, возле ворот, и каждый любопытный мог бы его увидеть и сделать свои выводы. Его могли увидеть Рики, Джош и прочие их ублюдочные приятели, а к завтрашнему утру вся школа узнала бы, что Минди-Гора провела день в доме Шона-Педика.
Господи! Но если он отвергнет помощь, она поймет, что разговоры об уборке — только предлог, чтобы отшить ее.
Шон откашлялся и сделал новую попытку:
— Ты бы поставила свой велосипед за гаражом — моя тетка не любит, когда велосипеды оставляют у крыльца.
Минди обернулась и увидела трехколесный велосипед Эмили, стоящий прямо впритык к ее собственному. И когда она снова посмотрела на Шона, то по выражению ее огромных, увеличенных очками глаз он понял, что она догадалась, почему он захотел, чтобы ее велосипед оказался подальше от глаз людских, и что это не имело никакого отношения к вкусам Мардж. Она поняла также, почему Шон отказался идти с ней в парк. Он не хотел, чтобы их видели вместе, не хотел, чтобы кто-нибудь из школы решил, что они друзья.
Выражение смущения и боли в ее глазах вызвало у Шона неприятное ощущение стыда. И чем же он лучше какого-нибудь Рики или Джоша? Нет, он даже хуже! Рики и Джош не подавали Минди несбыточных надежд, они не были с ней милы и любезны.
— Я не против убрать свой велик, — сказала Минди, и на губах ее появилась странная, ничего не выражающая улыбка. — Встретимся у задней двери, да?
Шон почувствовал себя еще хуже. Она знала правду, но настолько нуждалась в друге, что соглашалась на такое дерьмовое обращение. Она могла бы съездить его по физиономии, втоптать в грязь и плюнуть на его окровавленные останки, могла завопить от ярости. Вместо этого Минди молча перенесла свой велосипед за гараж.
Когда она скрылась за углом дома, Шон хотел окликнуть ее и сказать — ладно, пусть велик останется где стоит; какое ему дело, кто что подумает? Но он увидел Энди Хортона, мчащегося по улице на роликовых коньках, и закрыл дверь, моля Бога о том, чтобы его добровольная помощница шевелила своим толстым задом пошустрее. Теперь Шон ощущал себя полным и абсолютным трусом, ничтожеством и неудачником. Неудивительно, что отцу было тошно с ним и он не приезжал повидаться.
— Расскажите мне все о ваших детях.
Алессандра вела машину, сжимая руль обеими руками и, пожалуй, чуть медленнее, чем хотелось бы Гарри. Он то и дело оглядывался, пытаясь понять, почему она не перестраивается на другую полосу, где машин почти не было.
Глаза Алессандры казались усталыми, а нос оставался слегка красным несмотря на тот факт, что, выплакавшись, она с час поспала.
— Вы ведете машину слишком медленно, — сказал он.
— Не увиливайте.
— Прибавьте газу и не сводите меня с ума такой ездой.
— Я это сделаю, если вы мне расскажете.
Гарри вздохнул.
— Ладно, ваша взяла. Шон в восьмом классе. Он похож на мать. Эмили ходит в детский сад, в старшую группу. Бедняжка похожа на меня — темноволосая коротышка.
Алессандра чуть улыбнулась.
— Вы вовсе не коротышка.
— Джордж считает, что коротышка. Вы знаете, что говорят о низкорослых людях?
— Догадываюсь: это вульгарно и грубо, да?
— Вы меня загнали в угол. Черт! Я думал, вы это знаете.
Алессандра рассмеялась, и Гарри воспринял ее смех как настоящую победу, потому что она все еще была очень печальной из-за Джейн.
— Я надеялся, что мы будем ехать быстрее, — сказал он. — Хотя стоит вас предупредить, что машина с норовом — вы оглянуться не успеете, как окажется, что мы делаем девяносто миль в час.
— Благодарю за важное предупреждение, но надеюсь, вы мне все-таки расскажете о своих детях.
— Вы специально тренируетесь, чтобы быть такой занудой, или все получается само собой?
— Это тщательно разработанная деталь моего перевоплощения — Элис Плоткин положено быть приставучей занудой. Только Господу Богу известно, как она достает меня, но я считаю справедливым, чтобы она доставала и вас. — Алессандра снова посмотрела на него. — Вот почему отныне я всегда буду такой, — добавила она скрипучим голосом.
— Да прекратите вы это представление! Вам вовсе незачем стараться выглядеть смешной. Из нас двоих смешной я, и этого достаточно.
— Я и не пытаюсь быть смешной, — сказала Алессандра тем же ужасным голосом. — Просто перевоплощаюсь в Элис Плоткин, хочу стать похожей на нее во всех отношениях.
— Ладно, хватит, — проворчал Гарри. — Господи помилуй, я чувствую себя Франкенштейном. Ну что за чудище я сотворил!
Она снова рассмеялась, и Гарри вдруг с изумлением понял, что прекрасно проводит время в обществе Алессан-дры и даже наслаждается ее глупой болтовней. Это было невероятным парадоксом, но ему нравилась миссис Ламонт. Она оказалась совсем не такой, какой он ее представлял, а гораздо лучше. Гарри не мог припомнить, когда в последний раз так жестоко ошибался в человеке, положившись на первое впечатление. Мир Алессандры рухнул — по сути, у нее отняли жизнь. И все же она стремилась куда-то, стремилась идти дальше, поскольку не могла примириться со своей судьбой, не хотела без конца оплакивать прошлое или мазохистски смаковать несправедливость случившегося с ней несчастья.
— Расскажите мне все-таки о ваших детях, — сказала она своим обычным голосом. — Мы приближаемся к ним. Я хочу знать, чего мне ждать.
Гарри пожал плечами.
— Я, собственно, не представляю, что вы хотите узнать.
У нее красивый рот, отметил он, полные и изящно изогнутые губы. Но это не важно. Никакого секса, даже мыслей о сексе! Не сметь думать о том, чтобы нежно прихватить зубами эти губы…
Гарри отвернулся и принялся копаться в отделении для перчаток, разыскивая карту.
— Ну? — спросила она. — Какие они? Чем бы они хотели заниматься, каковы их вкусы? Начнем с главного, например, как они справились с трагедией, с потерей матери и Кевина, а потом и вас?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});