Новые русские аферы: герои нашего времени - Валентина Агапова

В феврале 2004 года суд огласил приговор. Реальные сроки получили лишь бывшие руководители Госкомстата. Остальных суд счел возможным амнистировать.

Как следовало из материалов дела и показаний обвиняемых, в середине 1990-х в Госкомстате сложилась трудная финансовая ситуация. Сам комитет и его подразделение ГМЦ фактически обанкротились и были переведены «на картотеку» (финансовый режим, при котором налоговые органы могут списывать со счета предприятия деньги). В этой ситуации руководитель ГМЦ Борис Саакян решил заключать договоры на поставку информации с Министерством труда и ФАПСИ (основными потребителями) не через Госкомстат, а через его дочернюю организацию «Статинформ». Соответственно, и деньги шли в обход бухгалтерии Госкомстата на счета «Статинформа». Затем средства, по данным следствия, переводились на счета подставных структур, с помощью которых обналичивались и делились между сотрудниками ГМЦ. При этом значительная часть средств доставалась Борису Саакяну, а он делился заработанным с руководителем Госкомстата Юрием Юрковым. В последнем случае следствие считало Саакяна взяткодателем, а Юркова — получателем взяток.

Кроме того, руководителя ГМЦ Саакяна обвиняли в получении «черного нала» за сдаваемые в аренду помещения центра. Поскольку и в этом случае деньги проходили мимо бухгалтерии ГМЦ, следствие квалифицировало это как хищение. Большинство сумм, по данным следствия, присваивали Борис Саакян, его подчиненный Валерий Сальников и руководитель Госкомстата Юрий Юрков. Впрочем, сами обвиняемые постоянно твердили, что хоть и получали за аренду наличными, но делали это ненамеренно. По их словам, договоры аренды они заключали, но их долго согласовывали в Госкомимуществе. И поэтому какое-то время после вселения арендаторов приходилось брать у них наличность напрямую.

Также руководство Госкомстата обвиняли в незаконной продаже статистической информации, в том числе на магнитных носителях. Организовал эту продажу в обход счетов Госкомстата и ГМЦ бывший сотрудник центра Вячеслав Барановский. Он так успешно работал, что, по данным следствия, выручил 572 млн неденоминированных рублей и еще 521 тыс. рублей деноминированных. Всего же ущерб от действий обвиняемых следствие оценило в 7 млн деноминированных рублей. Прокуратура посчитала также, что в качестве взяток лицами, проходящими по делу, было получено более 1 млн рублей.

Однако суд критически отнесся к выводам следствия. Например, переквалифицировал эпизоды с хищениями денег, вырученных за продажу информации Минтруду и ФАПСИ, на менее тяжкую статью УК — присвоение или растрата. Отпали в суде и часть эпизодов со взятками. В частности, Мосгорсуд посчитал недоказанным, что обвиняемый Барановский передал в качестве взяток 60 млн рублей Саакяну и Юркову. Оказалось, что он платил им не взятки, а вознаграждение за работу.

С учетом же того, что большинство подсудимых были крупными научными работниками, имели госнаграды и ранее не привлекались к уголовной ответственности, суд, признав Валерия Далина, Валерия Сальникова, Зою Денисенкову, Михаила Малышева и Евгения Гурова виновными, счел возможным применить к ним амнистию. Вячеслав Барановский получил четыре года условно. Реальные сроки лишения свободы были назначены только Борису Саакяну и Юрию Юркову, которые должны отсидеть четыре с половиной и четыре года соответственно.

Несущие вместе

Несуны-2010

Что охраняем — то имеем.

Если помните, Кот Матроскин на вопрос Печкина о происхождении посылки, якобы набитой гуталином, ответил примерно так: «А это мой дядя прислал. Он на гуталиновой фабрике работает, у него этого гуталину — ну просто завались…» Логика здесь настолько очевидна и обыденна, что фраза не режет слух ни детям, ни взрослым, и даже цензоры не моргнув глазом оставили ее в детском мультфильме. Этот пример говорит о масштабах явления, фигурантов которого в Советском Союзе не решались даже именовать ворами, для них придумали специальный термин — «несуны».

В стране победившего социализма миллионы трудящихся ежедневно выносили с предприятий все, что только могли, для личных нужд. Капитализм у нас победил опять, однако несуны по-прежнему несут.

Наверное, каждый, кто работал в советское время на каком-нибудь предприятии хотя бы во время летней практики, знаком с этим явлением не понаслышке. Порой несуны проявляли недюжинную ловкость и изобретательность. «В 1980-е годы одна сотрудница нашего предприятия пробовала пронести через проходную пол-литровую флягу со спиртом в своей прическе, — рассказывает Екатерина Гамова, руководитель пресс-службы группы компаний „КиН“ (производство коньяка). — Попытка увенчалась бы успехом, но бдительный охранник в последний момент заметил торчащий из волос работницы колпачок. Еще рассказывают про мужчину, который, жалуясь на нездоровье, принес с собой на работу грелку. В конце рабочего дня во время процедуры досмотра на проходной сотрудник охраны учуял запах спиртного из грелки». Как вспоминает бывшая сотрудница одного текстильного комбината, куски ткани у них выносили, обматывая вокруг талии. Сама она работала на ниточном производстве, соответственно, выносила за смену просто в сумке по паре катушек — накопленного запаса хватит, наверное, на несколько десятилетий.

Когда-то повсеместное распространение несунов объяснялось советской бесхозяйственностью и отсутствием безработицы. Был популярен миф, что при капитализме и частный владелец не допустит воровства, и сами работники, дорожа своим местом, не рискнут. Капитализм пришел, однако несуны не исчезли. Конечно, выносить стали значительно реже. Однако этот спад во многом объясняется исчезновением тотального дефицита в торговле: зачастую мелочи для домашнего хозяйства проще купить, чем украсть, да и продавать украденное поштучно, с рук, как широко практиковалось когда-то, уже сложно. Зато с тех пор, как появились частные торговые точки, несуны ориентируются на них. «Моя теща в начале 1990-х несколько лет подряд ежедневно просто в сумке выносила с кондитерского комбината кексы и сдавала их в палатку у дома, — вспоминает Виктор Томин, директор по персоналу торговой компании. — На вырученные деньги она тогда купила мебель в квартиру».

По наблюдениям Александра Брежнева, представителя пресс-службы координационного совета при ДООП МВД России, наиболее активны несуны на предприятиях в сфере производства, строительства, на складах, в меньшей степени — в торговле. Наиболее часто выносят металлолом и все, что можно в него превратить, стройматериалы, ГСМ, реже — товары народного потребления. Вообще, несунов привлекает все, что можно быстро, не привлекая внимания, продать. Сергею Козлову, эксперту-консультанту по вопросам экономической безопасности предприятий, известен случай, когда работники склада бытовой техники «экономили» упаковочную пленку, которой обертывали палеты с готовой продукцией перед транспортировкой. Излишки продавали предпринимателям, имевшим точку по упаковке багажа в аэропорту. Прибыль несунов составляла около $800 в неделю. «По статистике на нашем производстве 70 % пойманных выносили для собственного употребления, 20 % — на продажу, 10 % — по просьбам знакомых, родственников, друзей, — рассказывает Геннадий Щиглов, руководитель службы безопасности „Артпласт“. — Несут в раздевалку и прячут в сумки, одежду, обувь. Был случай, когда пакеты пытались вынести в пачке из-под сигарет. Объясняют воровство тяжелым материальным положением, необходимостью купить какую-то вещь, семейными обстоятельствами (бракосочетание, например). Однажды была раскрыта цепочка, в которой участвовали материально ответственные сотрудники и клиенты. Вывезли две тонны пакетов, перегрузив товар сверх накладной».

Зачастую для вывоза украденного не требуется и поддельных документов. Например, по наблюдениям Сергея Елисеева, кризис-менеджера, управляющего партнера УК «Менеджмент 911+», на многих предприятиях персональные автомобили высшего руководства не досматриваются, соответственно, при наличии сговора рабочих с водителем украденное можно вывозить в неограниченных количествах. А на иных предприятиях основной канал утечки — арендаторы. «Транспорт арендаторов досматривают меньше, и в накладных они могут указывать практически любое имущество, — комментирует Николай Хоронжук, начальник охраны ОАО „ГОЗ Обуховский завод“. — Именно контроль над деятельностью арендаторов является главной задачей в борьбе с хищениями на промышленных предприятиях».

Случается, что вывозят по абсолютно законным документам, используемым несколько раз. «На одном производстве инструмента сотрудник предприятия за наличные вполне официально со скидкой приобретал продукцию, — рассказывает Сергей Елисеев. — Соответственно, вывозил на собственном автомобиле. Если охрана не досматривала, то вывозил следующую партию, и так до первого досмотра, на котором он предъявлял официальные документы о покупке».