Битва драконов. Том 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

— Интересно девки пляшут, — хмыкнул Шубин. — Военизированная структура по подобию Тайного Двора в какой-то глуши, и о ней ничего не знают?

— Знают Бельские, — ответил Никита. — И очень давно, кстати. Предки нынешних князей наладили с атаманами контакты и через них толкают контрабанду. Там у них золотые прииски, работа сезонная. Все, что намыто за весну-осень, распределяется согласно договоренности между артельщиками, атаманами и Бельскими. Княжеское золото уходит в Мезень, где успешно продается иностранным купцам. Или же обменивается на какие-то товары. Что это за товары — наемник не знает.

— Дела-аа! — теперь протянул и Бекешев. — Помимо казны, значит, решили богатства свои наращивать?

— Думаю, это золотишко частично обменивается на европейских биржах и оседает на счетах Бельских, — высказал здравую версию Шубин. — Само по себе действие не криминальное, если об этом императорское казначейство знает. Но с таким нахальством мошну набивать в обход государева ока… Это для Бельских смертный приговор.

— Оставим лишний козырь в рукаве, — кивнул Никита. — Пригодится еще. Главное выяснили: вычегодские наемники исполняли приказ князя Ивана Бельского, но решение принимал его старший брат, я подозреваю. Васильевых хотели показательно покарать за обиду, нанесенную Шереметевым и Бельским. Как бы оно все вышло на самом деле — я не представляю. Могли полностью уничтожить семью, а могли просто сжечь подворье и выдавить Васильевых из Устюга.

— Если бы хотели сжечь — в дом не проникли бы, — заметил Ильяс. — Значит, хотели провести жесткую акцию.

— Так и есть, — спокойно подтвердил Никита, поглаживая пальцем по супружескому кольцу с сапфиром. — План был именно такой. Глеб поинтересовался, какая судьба ждала Юлию Николаевну. Командир группы сказал, что она должна была пойти в часть оплаты за работу наемников. Атаману Авинову…

— Не понял, — ошарашенно произнес Антон и переглянулся с Ильясом, у которого челюсть едва не отвисла от услышанного.

— Что непонятного? — раздражение все-таки прорвалось в голосе Никиты. Но эмоции его были связаны с подробностями нападения, а не удивлением Шубина. — Девчонку князья хотели отдать Авинову — одному из атаманов Тайного двора — в жены ли, а то и в наложницы. Сам пленник не хотел уточнять, в качестве кого Авинов видел Юлю в своем доме, пока не потерял передние зубы. Ничего хорошего боярышню не ждало, думаю.

— Ну и сука этот Бельский, — Шубин нервно хрустнул пальцами. — Просто так оставлять подобное нельзя, ты же знаешь…

— Знаю, — холода в голосе волхва прибавилось. — Поэтому и не оставлю. Но сначала ограничимся предупреждением князю Ивану, а вот поселок, где заправляет наемный атаман…

Он замолчал, словно прикидывал, что сделает с потайниками. Шубин его понимал. Между Тайными Дворами, чего уж скрывать, происходили стычки, порой серьезные, но они были обоснованы. А в этом случае обвинение очень тяжелое, которое могло привести к настоящей войне.

Как поступит молодой хозяин, Антон представлял в общих чертах. У Никиты хватало возможностей для демонстрации своего гнева, не прибегая к помощи боевого крыла клана. Яна, Роман, старик Фрол, да и сам Никита могли играючи разнести на молекулы весь вычегодский Тайный Двор. Не говоря уже о прирученных демонах, скучающих в своей инфернальной норе. Шансов у отшельников никаких.

— Я сам исполню наказание, — мрачно ответил Никита. — Раскатать на бревнышки поселок труда не составит, но надо сделать так, чтобы сигнал дошел не только до Ивана Бельского, но и до его старшего брата. Отправлюсь сначала в Устюг по навьему каналу, чтобы не терять время.

— Когда? — спросил Ильяс, прикидывая в уме, что придется говорить разгневанным женам неугомонного Никиты, которые обязательно заметят его отсутствие. И никакие отговорки о его поездке в поселок не помогут.

— Ночью, — откликнулся погрузившийся в задумчивость волхв. — Мне хватит несколько часов, чтобы разобраться с потайниками и встретиться с Бельским.

— Один к князю не ходи, — предупредил Шубин. — Ты должен показать свою солидность и умение вести серьезные дела. Свита делает короля, не забывай. Не сомневаюсь, что ты и в одиночку сможешь противостоять врагу, но пусть Бельские начнут относиться к тебе как к равному.

— Думаешь, недооценивают меня? — иронично спросил Никита.

— Абсолютно в этом уверен, иначе бы князь Иван не сделал такой ошибки, как нападение на Васильевых, — ответил Антон. — Он плохо просчитал последствия, но фактически ты не имеешь права его наказывать.

— А моя позиция по Васильевым ему известна?

— Я не знаю, Никита, о чем думал Бельский. Но поддерживаю твое решение показать границы дозволенного.

— Ладно, уговорили, — Никита сцепил ладони на затылке и с удовольствием потянулся, до хруста позвонков. — Возьму с собой Глеба и пару бойцов с внушительными габаритами.

— И тех новичков-волхвов не забудь, — посоветовал Ильяс.

— Что бы я без вас делал, мои верные советники? — усмехнулся Назаров.

— Наверное, служил бы в каком-нибудь полковом штабе в качестве второго или третьего боевого волхва, — во взгляде Антона мелькнули озорные искорки. — А потом, свихнувшись от безделья, попросился бы в Закавказье или на восточные рубежи.

— На востоке я и так побывал, — рассмеялся Никита. — Меня до сих пор туда тянет как магнитом. А вот на Кавказ съездил бы с удовольствием.

В дверь кабинета негромко постучали. Мужчины переглянулись, и поймав взгляд Никиты, Ильяс пошел посмотреть, кто такой робкий рвется к владельцу «Гнезда». И удивленно отошел в сторону. На пороге стояла Юля, сжав опущенные вдоль бедер руки в кулаки. Даже костяшки пальцев побелели от волнения.

— Юлия Николаевна? — Никита посмотрел на безопасников, и те деликатно исчезли из кабинета, оставив наедине молодых людей. — Чем обязан?

— Никита Анатольевич, — с такой же официальностью ответила девушка, — я хотела бы поблагодарить вас за спасение моей семьи. Никогда бы не подумала, что можно быть настолько мстительным из-за… недоразумения, произошедшего со всеми нами.

— Вы не заслуживали подобной участи, Юлия Николаевна, — Никита сдерживал биение сердца и ликовал. Его чувства к этой красавице никуда не исчезли, не подернулись пеплом, как он боялся. Аурное поле полыхало протуберанцами и тянулось к золотисто-алым и изумрудно-желтым всполохам, которые угадывались в ауре девушки. — Это я должен просить прощения. Если бы знал, насколько вам важна свадьба с княжичем Велимиром, ни за что бы не повел себя дерзко в том кафе.

— Никита, да хватит уже! — неожиданно прервав чопорность, притопнула Юля ногой. — Я давно забыла о несостоявшейся свадьбе, и не жалею о случившемся! Можно бесконечно играть разозленную девицу и делать вид, что из-за тебя разрушено мое будущее. Но зачем обманываться? Как ни странно, ты сделал доброе дело, сам того не осознавая.

— Да? — приподнял брови от удивления Никита. — Пояснишь?

— Свадьба с княжичем Шереметевым не входила в ближайшую перспективу, — отмахнулась Юля, и раздраженно оглянувшись, спросила: — Может, предложишь даме присесть?

— Да, конечно, — спохватился озадаченный эмоциональностью девушки Никита и показал жестом на диван. — Извини, не ожидал твоего визита, собирался заняться делами…

Юля примостилась на самом краешке, разгладила ткань платья на коленях, положила на них руки, и Никита сразу обратил внимание, какие у нее изящные тонкие кисти.

— Я не хочу так рано выходить замуж, но отец постоянно давит на меня, как будто цель его жизни — избавиться от моего присутствия, как будто я семейная обуза, — продолжая кипеть, выплескивала свое недовольство Юля, сжимая пальцами округлые колени. Нервничала.

Никита молчал, давая девушке высказаться. Он мог бы возразить, приведя в пример Тамару, которая не испугалась потерять молодые годы, взяв на себя бремя семейных обязательств вместо того, чтобы прожигать жизнь в ночных увеселениях в компаниях дворянской аристократии. Мало того, осталась одна с двумя детьми, пока непутный муженек скитался по чужим мирам и плотно увяз в интригах. А Юле сейчас гораздо больше, чем его первой жене, когда она встала перед Алтарем. Двадцать один год девице, как-никак.