Теодосия и изумрудная скрижаль - Робин ЛаФевер

– Прости, но я тебе не верю.

– Ах, Генри! Я так хотела, чтобы у тебя не появилось причины поверить мне. Я надеялась, что сумею таким способом удержать тебя вместе с остальными подальше от всего этого.

– Мне было бы легче, если бы ты меня разыгрывала. Но ведь ты не притворяешься, нет? Это все действительно взаправду? – он смотрел на меня так, словно все еще надеялся на то, что я все это придумала.

– Да, Генри. Все это взаправду.

Он долго молчал, потом спросил:

– У тебя есть еще эти твои… амулеты?

– Конечно, – я достала свой самый мощный амулет, золотой уаджет – Глаз Гора, подаренный мне Вигмером, и надела на шею Генри.

Он внимательно осмотрел амулет и только после этого спрятал его под воротник рубашки, подальше от посторонних глаз.

– Спасибо, – сказал Генри, уставившись взглядом куда-то вдаль. – Знаешь, я не такой, как ты, Тео. Не такой храбрый, когда сталкиваюсь с тем, чего не вижу.

У меня закололо в груди, а на глаза навернулись слезы.

– Ты очень храбрый по-своему, Генри. Думаешь, многие согласились бы прикрывать меня сегодня ночью? Многие смогли бы объявить тревогу, если я не вернусь через несколько часов?

Лицо Генри стало спокойным, и он ответил:

– Буду рад помочь тебе всем, чем смогу, – особенно выделив голосом в этой фразе слово «рад».

– Отлично. Я встречаюсь с Ови Бубу возле Иглы Клеопатры в пять часов. Если не вернусь до половины седьмого, начинай действовать. Найди папу и маму и скажи им, что я пропала.

– Но ведь ты вернешься к этому времени, правда, Тео?

Теперь он подчеркнул слово «вернешься» и умоляюще посмотрел на меня своими синими (совсем не такими, как мои) глазами.

– Надеюсь, что да, Генри, – я взъерошила волосы у него на голове, точь-в-точь как много раз делал это у меня на глазах папа, и поразилась тому, какие они у брата мягкие и шелковистые (тоже совсем не такие, как мои). – До скорого!

И я ускользнула по коридору в сторону своего чуланчика.

Там я вынула спрятанную Изумрудную табличку и золотой шар бога Ра, переложила их в свой саквояж и направилась к западному выходу из музея.

Прием в честь открытия выставки был назначен на довольно ранний час для того, чтобы дать возможность гостям успеть полюбоваться экспонатами при естественном освещении.

К сожалению, день сегодня выдался совершенно не солнечный, а ближе к вечеру на Лондон начал наплывать густой вонючий смог, но все равно, выйдя из музея, я чувствовала себя выставленной напоказ, открытой ветру и следящим за мной отовсюду чьим-то глазам.

Мне невольно вспомнились слова Ови Бубу о том, что у ветра есть уши, чтобы слышать, и рот, чтобы разносить повсюду вести. Сейчас это не казалось мне преувеличением. Я крепче сжала в одной руке свой саквояж, а второй ухватилась за висевший у меня на шее амулет «Кровь Исиды», да так сильно, что острый кончик амулета порвал насквозь мою перчатку.

Амулет. Именно ему я доверила свою жизнь, решившись в такой час и в такую непогоду одна перейти Оксфорд-стрит. Туман сгустился настолько, что не было видно ни зги. Кучерам пришлось слезть со своих кебов и вести лошадей под уздцы, иначе они рисковали врезаться в другой кеб или, того хуже, столкнуться с омнибусом или автомобилем. Туман странным, причудливым образом искажал и отражал звуки – мне казалось, что я иду под водой в огромном аквариуме.

Сумев каким-то чудом благополучно пересечь Оксфорд-стрит, я решительнее двинулась вперед. Я проходила мимо утонувших в густом тумане обветшавших домов с их опасными обитателями. Я чувствовала их присутствие, оно тревожило меня. Наверное, мне было бы легче, если бы я видела их.

Повернув на Гаррик-стрит, я услышала звук, от которого у меня все похолодело внутри – стук шагов идущего следом за мной человека.

Может быть, это Сопкоут? Решил завладеть табличкой, не дожидаясь, пока я дойду до условленного места? Я еще крепче сжала ручку саквояжа и замерла на месте. Если шаги за спиной тоже стихнут, я буду точно знать, что этот человек преследует именно меня.

Шаги звучали все медленнее, затем остановились. У меня во рту появился противный кислый привкус, как от медной ручки, если ее полизать языком. Наверное, таков на вкус страх. Я глубоко вдохнула и быстро зашагала вперед – нужно постараться добежать до Иглы Клеопатры раньше, чем меня схватят слуги Хаоса.

А может, это не они, а Троули со своими Скорпионами? Стилтон по горло занят на открытии выставки, и я ничего не говорила ему о своих планах. Правда, Ови Бубу был уверен в том, что Скорпионы будут преследовать меня, и это слегка успокаивало. Погоня Скорпионов как раз входила в наш план.

Конечно, хотелось бы, чтобы этот план оказался не так сильно действующим на нервы. Если бы можно было припустить к набережной Темзы бегом, но я боялась, что могу в таком тумане промахнуться мимо нее.

Мои нервы были натянуты сильнее, чем струны арфы. Я изо всех сил старалась не обращать внимания на шаги у себя за спиной и все пробиралась, пробиралась вперед. Внезапно слева от меня в густом, как гороховый суп, тумане появилась размытая фигура. Я ринулась бежать, но незнакомец уже успел схватить меня за руку.

Глава тридцатая. Стилтон делает выбор

– Постойте, мисс, и не дрожите так!

Весь адреналин, который гнал меня вперед, моментально растекся мягкой патокой, от которой подкосились колени.

– Уилл!

Он качнулся на своих каблуках, озабоченно взглянул мне в лицо.

– Подумали, что я один из тех типов из Хаоса, да?

– Или один из Скорпионов. В любом случае очень рада, что это ты.

Сказать по правде, от радости я готова была поцеловать Уилла в его холодную красную щеку.

– А то как же! Должен же кто-то прикрывать вас сзади?

Мое сердце подскочило от радости, но я тут же вспомнила о том, что для Уилла поставлено на кон, и сказала:

– Но, Уилл, зачем? Это же так опасно…

– Опасно? – с показным презрением фыркнул он. – Слишком опасно для меня? А для вас разве не опасно, мисс? Бред! А я, между прочим, живу здесь неподалеку, знаю эти места как свои пять пальцев.

– Я имела в виду опасность другого рода. Вигмер будет рвать и метать от злости, если узнает, и тогда, боюсь, ты окончательно рискуешь потерять шанс стать в будущем членом Братства Избранных хранителей.

– Я готов рискнуть, мисс, – ответил Уилл, упрямо поджимая губы. – На то мы и люди, чтобы помогать друг другу, поэтому я не оставлю вас здесь одну.

От этих слов у меня защипало в глазах, и я ответила, отчаянно моргая:

– Этого Вигмер тебе не простит.

Уилл какое-то время стоял молча, на его лице, быстро сменяя друг друга, промелькнули огорчение, отвращение, смирение и, наконец, решимость.

– Плевать. Я буду делать так, как считаю правильным. А бросить вас здесь одну – неправильно.

Не в силах сдержаться, я обняла Уилла, сильно стукнув его при этом по спине своим тяжелым саквояжем.

– О, Уилл!

– Руки, руки! – запаниковал он, отодвигая меня. Оказавшись на безопасном расстоянии вытянутой руки, он расправил свою куртку и буркнул, прокашлявшись:

– Так и будем стоять здесь всю ночь? Пошли.

Когда мы двинулись по затянутой туманом улице, я услышала позади еще чьи-то шаги, хотела сказать об этом Уиллу, но он опередил меня:

– Не беспокойтесь, мисс, это всего лишь Крысеныш. Мы с ним привыкли работать на пару.

– А, – сказала я, начиная понимать, что к чему. – Значит, он прикрывает тебя сзади, как ты прикрывал меня.

– Совершенно верно, мисс, – похвалил меня Уилл таким тоном, будто я была его очень способной ученицей.

По дороге к набережной я рассказала Уиллу о плане, который придумали мы с Ови Бубу. Уилл подумал и решил, что они с Крысенышем должны спрятаться где-то поблизости, чтобы сделать свой ход, если что-то пойдет наперекосяк.

После этого оставшуюся часть пути мы прошли молча. Туман скрадывал очертания предметов и глушил звуки – я практически уже не видела шагавшего слева от меня Уилла и не слышала шагов Крысеныша. Даже если не думать о том, что ждет меня в конце пути, это путешествие в тумане было уже само по себе нереальным.

Самое сложное началось, когда мы достигли Веллингтон-стрит и должны были затем пройти мимо Сомерсет Хаус с его сотнями окон. Радовало меня только то, что Вигмер, насколько мне известно, находится сейчас в нашем музее на открытии выставки, а не за одним из этих стекол. Ему, по крайней мере, мы здесь на глаза не попадемся.

А затем мы оказались на набережной Темзы, выйдя к ней со стороны парка. Над рекой клубился туман, редкие фонари бросали бледно-зеленые круги света на мокрый бетон набережной.

Было холодно, сыро и пустынно. Видно в тумане было не дальше, чем на пару метров, и я даже начала опасаться, как бы мы не промахнули мимо Иглы Клеопатры. Не говоря уже о том, что в любую секунду мог появиться и налететь на нас Сопкоут со своими головорезами. Я покрепче перехватила ручку саквояжа.

Наконец сквозь туман проступили очертания монумента. Если честно, то вначале я увидела не сам шпиль, а заднюю часть одного из охранявших Иглу каменных сфинксов. Я остановилась, взялась рукой за руку Уилла.