Красавчик. Книга четвертая. Кавказ подо мною - Андрей Готлибович Шопперт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хусейн. — Брехт, прощаясь рано утром, положил ему могутную длань на плечико парчовое, и, глядя сверху на плешь хана, «посоветовал», — Ты вышли с нами парочку гонцов на самых резвых конях и заводных таких же подбери. Они увидят, что мы гоним персов, и тебе сообщат, ты тогда не медли, высылай воинов гнать супостата до Тебриза, а то останешься ни с чем при дележе добычи.
— Я так и сделаю, Ваше Превосходительство.
Всем … Как бы их назвать одним словом? Всем примкнувшим к нему ханам восточного Кавказа Пётр Христианович ещё с осени, предвидя все эти гонки, «совет дал». Типа, ребята, займитесь дорогами, хотя бы на десяток, а лучше на пару десятков вёрст от города, пройдите с лопатами, наведите порядок. Война же, ёксель-моксель. Логистика — наше всё. Сейчас, пройдя по дорогам трёх уже ханств, Брехт не уставал материться. Отказать ханы не отказали, выполнили указания старшего брата, только выполнили буквально. Да, дороги привели если не в идеальный порядок, то близкий к этому. Вот только ровно на десять вёрст от города. Сами, наверное, ходили с рулеткой, не дай аллах больше сделают исполнительные слуги. Отъехали на юг от Баку на десять вёрст и кердык, скорость упала вдвое. Дорога, широкая и ровная, вновь превратилась в тропку каменистую.
— Ну, ничего, дайте с шахом разобраться, — Брехт сплюнул в грязь, — научим Родину любить.
Событие пятьдесят первое
Выиграл сражение не тот, кто дал хороший совет, а тот, кто взял на себя ответственность за его выполнение и приказал выполнить.
Наполео́н I Бонапа́рт — император французов в 1804—1815 годах
— Ваше Превосходительство, разрешите доложить?! — посланный в разведку капитан Енакиев — командир роты егерей, мокрый насквозь, вломился в палатку, что вечером разбили для князя Витгенштейна посреди русского лагеря.
— Быстро ты, а чего мокрый, только не говори, что это слёзы. — Брехт поднялся и вытолкал офицера из палатки на воздух. Проснуться нужно, голову проветрить. Со сна ещё чего не того в голову придёт.
— Через кусты полез, а они все в росе. — Капитан стряхнул с ресниц и бровей капли. Прикольно смотрится, как Вию веки поднимали, не сверху вниз, а снизу вверх.
— Ну, чего высмотрели?
— Спят, Ваше Превосходительство. Огромный лагерь. В центре высокий шатёр хана Сулеймана. И вокруг полно тоже красивых шатров. Должно быть генералы ихние.
— Беки. Да, не важно. Как думаешь, удастся сюрприз? — Пётр Христианович вгляделся в серые сумерки. Нет. Далековато.
— Всё войско на том берегу речки этой Ленкораньчай. Прямо на берегу пушки стоят. Значит, и порох рядом. Должно получиться.
— Ну и здорово, всё, отдыхай пока капитан. — Разведчик ушёл, а Брехт поспешил к соседнему шатру. Только ещё рассвет забрезжил, но шатёр князя Мудара своей зелёной расцветкой на общем фоне уже выделялся.
— Начинаем?! — главный чеченец уже не спал, стоял рядом со входом.
— Начинаем. Не подведи, князь, на тебя вся страна смотрит. Я пойду егерей поднимать. Действуй по готовности, ничего не жди. Мы сами разберёмся, когда и по кому стрелять.
Вчера на левый берег реки Леонкараньчай вышли уже поздно ночью. Темень, не видно ничего. А! Не видно ни зги. Это такое колечко на хомуте у лошади. Новолуние, да и небо пасмурное. Заметили персы или нет появление у них под боком несколько тысяч врагов, неизвестно, но ночной атаки не последовало. Как там, в хоккее и футболе, правило есть, не забиваешь ты — забьют тебе. Вот, замечательный пример. Не напали персы — нападут союзные силы.
И первый удар нанесут самые трудолюбивые союзники. Те триста ослов, что выделил Хусейн-Кули-хан для перевозки припасов.
Про ослиную атаку Брехт где-то читал или смотрел по ящику. Время точное не запомнилось, но где-то тут, недалеко. И атаку ослами с горящими на них копнами сена организовали черкесы. С кем они воевали, тоже не всплывало в дырявой памяти, но раз в анналы истории эта атака попала, то задумка явно удалась.
На одних ослов надежды мало. Потому, весь левый берег, заросший кустами, должны занять егеря. Ослы подымут панику. Егеря во время этой паники успеют сделать по десятку выстрелов, больше нельзя. Нарезы забьёт свинцом и может разорвать ствол. Но четыре с лишним тысячи выпущенных пуль, панику явно усилят. И вот тогда настанет очередь кавалерии. Их в пять раз меньше, чем персов, но у страха глаза велики. Тем более что пойдут они на лагерь тремя расходящимися клиньями. Казаки по центу, справа лезгины и вайнахи, а с лева союзная кавалерия ханов. Там самое спокойное место — артиллерия персидская. Конный пешего и паникующего всегда одолеет.
Брехт отдал команду егерям и поспешил на холм небольшой метрах в ста от реки. Небольшой-то небольшой, но с него поле предстоявшего сражения было как на ладони. И даже словно по заказу небо на востоке над морем не только розоветь начало, но и светлеть, солнце решило тоже за эпической битвой понаблюдать и разгоняло мешающие тучи.
Река это и не так чтобы уж река. Сейчас, в марте, когда начали снега таять, она по колено, а летом местные говорят, её перейти можно, прыгая с камня на камень, не замочив ног. Но в данный момент вода есть и она нулевой температуры. Вчера было довольно тепло, когда шли по дороге. Градусов десять, но к реке подошли и сразу, и похолодало, и сырость. А так про этот город Брехт из будущего помнил, что тут одно из немногих мест в СССР, где настоящий субтропический климат.
— Приготовились. Поджигай. — Нет, Пётр Христианович за сто метров от места того, где эти команды прозвучали, их, конечно, не услышал, но зато увидел, как высекают искры чеченцы кремнями, и как вспыхивают несколько факелов. Ну, а дальше —
