Однажды и навсегда - Мора Сигер

В суп следовало бы положить чуть больше укропа, но он и так оказался неплохим. Сара съела еще немного и положила ложку. Подумала и ответила:

— Кое-что лучше держать подальше от посторонних глаз.

— Как тебе заблагорассудится. Пусть Ходдинуорты немного помучаются. Я буду изображать из себя джентльмена. И если мне повезет, раскушу, из какого теста вылеплен молодой Ходдинуорт.

— Они попросили разрешения взять с собой гостя. Кто-то из друзей виконта сейчас гостит у них.

— Будущий миротворец, — задумчиво сказал Фолкнер.

— Кто-кто?

Он вкратце пересказал ей сцену, свидетелем который стал возле гостиницы, когда прибыла карета, а в ней юный Ходдинуорт и его лондонский приятель.

— Значит, Морли отказался их обслуживать, — озабоченно сказала Сара. — Возможно, я заблуждалась, полагая, что у Джастина водятся деньги. К тому же, если он ездил в Лондон, то как мог откупиться от Дейви?

— Трудно сказать, сколько он отсутствовал, но давай попробуем это выяснить завтра, — предложил Фолкнер.

Он поднялся и протянул ей руку. С коврика у камина поднялся Руперт. Он внимательно, но беззлобно посмотрел на Фолкнера.

— Ты нравишься Руперту, — удивленно сказала Сара, — она даже не заметила, когда ее пес успел подобреть к нему.

— И еще, смею полагать, я нравлюсь его хозяйке, — ответил Фолкнер и притянул ее к себе.

ГЛАВА 23

— Ну, Сара! — воскликнула леди Элизабет. — Как ты чудесно выглядишь. Вот уж ни за что не ожидала, что ты, в твоем возрасте, решишься надеть такое легкомысленное платье. Однако я, конечно же, была не права.

Фолкнер возвел глаза к потолку, надеясь, что небесные силы вмешаются в этот бред. Однако ничего не произошло, трещин над головой маркизы на потолке не оказалось. Обреченно вздохнув, он улыбнулся.

— Леди Элизабет, я давно мечтал познакомиться с вами.

Он мечтал об этом так же, как человек ожидает, когда же, наконец, ему вырвут гнилой зуб. Но говорить об этом или давать это понять было бы неуместно.

Маркиза зарделась под толстым слоем пудры.

— Как мило с вашей стороны, — заявила она, протягивая ему руку.

Сара глубоко вздохнула и на мгновение закрыла глаза. Она решила последовать за Фолкнером. Уж если он на такое способен, то чем она хуже?

— Лорд Харли, разрешите представить вам сэра Уильяма Деверо Фолкнера.

Маркиз вскинул голову. Это был низкорослый мужчина с редеющими волосами и слезящимися глазами. Почему-то он напоминал старого петуха, из которого давно испарился боевой дух. Вид у него был несколько растерянный, словно он никак не мог поверить собственным глазам.

— Он не хотел верить, — фыркнула леди Элизабет, будто это самое забавное, из когда-либо слышанного. — Даже когда я сказала ему, что вы будете здесь сегодня вечером, он ответил, что я, по всей видимости, ошибаюсь.

— По всей видимости, нет, — пробормотал виконт, пока продолжалась церемония знакомства. Он смотрел на мать с таким откровенным презрением, что Сару так и подмывало дать ему пощечину. Она не питала особого расположения к Элизабет, однако была возмущена, увидев, что сын так неуважительно относится к собственной матери.

— Прошу вас, — вежливо пригласила она, указывая на дверь столовой. Чем раньше они приступят к ужину, тем скорее все закончится.

Фолкнер предложил руку леди Элизабет, которая ухватилась за нее с такой силой, что, того гляди, могла оторвать. Лорд Харли предложил себя в пару Саре. Джастин следовал за ними, вместе с другом, которого он представил как Бертрана Джонсона, сына баронета и своего старого школьного приятеля.

Бертран, увидев Фолкнера, исполнился такого благоговения, какого Джастин пытался не допустить в себе, всеми правдами и неправдами. Казалось, вся эта церемония навевает на него непреодолимую скуку. Однако Сара заметила, как он исподтишка поглядывает на Фолкнера так, словно все еще пытается убедиться, что действительно видит его перед собой.

Сдерживаясь изо всех сил, Сара заняла место в дальнем конце стола. Фолкнера она усадила во главе, леди Элизабет пристроила по правую руку от него, Джастина — по левую. Лорд Харли и ошеломленный Бертран таким же самым образом уселись по обеим сторонам от нее. К счастью, этикет допускал некоторые отклонения в подобных ситуациях. Верно, Сара могла бы усадить лорда Харли слева от Фолкнера. Однако существовала традиция по возможности разделять супругов. Особенно, если они не возражали. Если пожелает, хозяйка может усадить справа от себя первого по старшинству мужчину.

То, что Сара пустилась в такие тонкости, еще раз подтверждало, насколько сложны обстоятельства, в которых она оказалась. Не будь Элизабет ее троюродной-четвероюродной сестрой, имейся у нее хоть какая-нибудь возможность избавиться от Ходдинуортов, чтобы они каким-то чудом убрались из Эйвбери, Сара не задумываясь, послала бы их всех к дьяволу. Но, вместо этого, она должна была сидеть с ними за одним столом и улыбаться. Она кивнула миссис Дамас, показав, что пора подавать угощение.

Между прочим, платье на ней трудно было назвать легкомысленным. На самом деле, оно было весьма замысловатого фасона, сшито из шелка абрикосового цвета и украшено коричневым кружевом. Впереди был изящный лиф с атласными бантами. Нижняя юбка синего цвета вышита крошечными золотыми цветами. Вырез был оформлен широким декольте, зато в отличие от декольте Элизабет, не слишком глубоким. Рукава — до локтя и заканчивались несколькими рядами оборок.

К счастью, Саре не требовалось затягивать себя в корсет. Однако ей пришлось уступить модным веяниям, вернее, настоятельным просьбам миссис Дамас, и согласиться на небольшой кринолин. Ее рыжеватые волосы были зачесаны наверх, ниспадая ей на спину длинной тяжелой косой. Сара не стала пудриться, как, впрочем, ей не было необходимости с помощью белладонны придавать блеск глазам. Собственно говоря, они и без того сверкали, наблюдая, какие фортели разыгрываются на противоположном конце стола.

Благоразумие, кажется, так выражается Фолкнер? Это скорее напоминает совращение. Он с самого начала намеревался пустить в ход свои чары. Однако сегодня он явно перестарался. Еще несколько минут, и Элизабет придется приводить в чувство.

Раковый суп миссис Дамас прослыл в трех графствах. Сара едва прикоснулась к нему. Она с трудом заставила себя прислушаться, о чем же говорит лорд Харли. Он твердил что-то о вложениях в Вест-индский сахар — право, нечто несущественное.

Интересно, а сколько лет леди Элизабет? Она так следила за собой, что ее возраст было невозможно угадать. Но, если Саре не изменяет память и судя по возрасту Джастина, ей уже за сорок. Однако сей факт, по всей видимости, явно не останавливал ее от того, чтобы, без зазрения совести, кокетничать с мужчиной менее чем на десяток лет старше ее собственного сына. Причем, прямо перед носом у мужа.