Монастырь (Книга 1) - Баян Ширянов

Дальнейшее оставило в памяти Николая странные обрывки противоречивых воспоминаний.

Он помнил, что лежал на спине, закрыв глаза. И вдруг помещение залил яркий свет. Он был настолько резок, что слепил даже сквозь смеженные веки.

Через мгновение Николай услышал Глас.

- Не прикасайтесь к этому отроку!

Говорила женщина. Слова были тихи, но, почему-то пробирали до костей своей неземной мощью, скрытой в этих простых звуках.

После этого послышался топот, испуганные вопли зеков. Мимо шконки Кулина кто-то промчался, хватаясь, для скорости, за вертикальные стойки кроватей.

- Атас! Менты!

- Шухер!

- По шконкам! Быро!

Грубый пинок по койке заставил Николая открыть глаза. Двое в военной форме направили на арестанта два мощных фонаря.

- Чего разлегся? - С блатными интонациями спросил один из прапоров.

Кулин моментально вскочил.

- Кто? - Осведомился другой краснопогонник.

Автоматически отбарабанив формулу представления, Николай продолжал стоять под лучами фонарей.

- Какая твоя тумбочка?

- Эта. - Указал Куль.

Один из прапорщиков занялся личным досмотром, прогладив заскорузлыми ладонями все тело зека, другой в это время занимался немногочисленными личными вещами Николая. Все содержимое тумбочки было вывалено на пол, прощупано и отброшено.

- Чисто. - Удивленно пробормотал прапор, занимавшийся Кулиным. - А у тебя, Синяк?

- Тоже.

- А ну, дыхни! - приказал Синяк Николаю.

Тот послушно выдохнул краснопогоннику в нос.

- Ну и воняет же у тебя!.. - Скривился прапор.

- Чего?

- Не бухал. - Констатировал Синяк.

- А ну, зычара, - шмонавший тумбочку схватил Кулина за лацканы робы, признавайся, куда водяру заныкал?!

- Какую водяру, гражданин начальник? - Николай состроил мину оскорбленной невинности, - Я не при делах!

- Ну, смотри у меня, зычок! - Прапорщик еще раз для острастки встряхнул Кулина и выпустил ткань из кулака.

- А ну, сколько вас тут? - Синяк вышел в проход, прошелся взад-вперед по коридорчику. - Слышь, Черпак, кажись, одного нет...

- Точно. - Черпак потерял интерес к Николаю и присоединился к напарнику. Шестнадцать должно быть. Где еще один? Эй, зычки, вас спрашиваю!

- Не знаем... - Послышалось с разных сторон.

- Я в дальняк загляну, - предложил Синяк и направился к туалету, - Может, ему от нашего появления днище пробило!

Хохоча над собственной шуткой, прапорщик зашел в сортир и оттуда, спустя мгновение, раздался громкий рык:

- Черпак, топай сюда!

- Нашли... - Пробежал по нарам тихий шепот.

Спустя минуту Черпак и Синяк появились вновь, уже волоча под руки потерявшего сознание Филонова. Штаны зека были спущены, но он еще оставался в трусах, видно насильники не успели начать свое черное дело.

Филонов застонал и, дернувшись в руках прапоров, выплюнул струю почти черной крови.

- Э, - Покачал головой Черпак, - Да его в больничку надо.

- Кто его так? - Сурово спросил Синяк.

Зеки подавленно молчали.

- Ну, зычки, шифруйтесь, блин! - Черпак погрозил этапникам кулаком. Сейчас тут кум будет, и кто-то из вас, мудил, пойдет на раскрутку!

- Мы все тут повязаны! - Налим, едва прапорщики унесли блюющего кровью Филонова, вскочил на табуретку и замахал руками. - Если кто закозлит и расколется - все на него валить будут! А никто не скажет - и все чисты! Может, он сам упал так неудачно...

Этапники кивали, соглашаясь.

Николай вновь лег, с трудом сдерживая желание подойти и разбить этому подленькому трусливому Налиму лоснящуюся самодовольством харю. Поймав себя на этой агрессивной мысли, Кулин несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, попытавшись успокоиться и вновь войти в состояние полнейшего безразличия. Весь срок, который он провел в тюрьме, Николай свято придерживался этого, установленного им самим для себя, правила. Почему же сейчас, он с трудом смог сдержать порыв набить морду, и этим хоть как-то восстановить справедливость?

Размышления Куля прервал истошный вопль:

- Этап! Встать!

В сопровождении красного запыхавшегося Сиволапова пришел уже знакомый Николаю майор, начальник оперативной части. Он встал в проходе между кроватями и скомандовал:

- Этап, в одну шеренгу становись!

Зеки нехотя вышли из промежутков между шконками и составили относительно прямую линию.

Последовал очередной приказ:

- Согнуть руки в локтях, ладонями вниз!

Этапники подчинились. Кум быстро прошел по ряду, разглядывая костяшки кулаков. На мгновение он остановился напротив Николая, взглянул тому в лицо.

- А, осужденный Кулин! - Лакшин по-домашнему улыбнулся. - Что скажешь? Ничего?

Куль только и смог, что кивнуть.

- Что ж, другого я от тебя и не ожидал, - вздохнул майор. - А вы, граждане преступники, что мне можете поведать?

Все насуплено смотрели в пол и затравленно дышали.

- Хочу вам сказать, граждане осужденные, что побои, которые кое-кто из вас причинил осужденному Филонову, уголовным кодексом квалифицируются как нанесение тяжких телесных повреждений. Делайте соответствующие выводы.

Кум дал зекам несколько минут на произведение умственной работы, после чего продолжил:

- Я-то все равно узнаю, кто это сделал. Из вас самих кто-нибудь, да стукнет. Так что, жду чистосердечного признания, смягчающего, как вы знаете, вину...

- И увеличивающего срок... - Невольно добавил Налим. Майор пригвоздил этапника взглядом к шконке, но от комментариев воздержался.

- Что, нет добровольцев?.. Последний раз спрашиваю. - Предупредил кум.

Ответом было то же затянувшееся молчание.

- Ладно. Я вас предупреждал. - Лакшин развернулся и пошел прочь. У дверей он остановился и обронил, словно, невзначай:

- А те, кто бил этого парня, ждите сюрпризов!..

Едва кум удалился, в секцию влетел провожавший его Сиволапов:

- Вы чего это, рожи козлиные, творите?! - Заорал шнырь во всю глотку.

- Ты сам-то кто? - Нагло осклабился Налим. - Косяк нацепил, думаешь, на нормальных мужиков можешь наезжать?!

- Это кто тут нормальный мужик? - Сиволапов подскочил к Климу и чуть ли не боднул того лбом в нос. - Это ты, что ли, нормальный мужик, блатота недоделанная?

Попов выдержал взгляд в упор и процедил сквозь зубы:

- Я с кумом чихнарку не глушил. И глушить не собираюсь.

- Ха, с кумом! - Шнырь отступил на шаг. - Ды, чего, такой наивный? Думаешь, Лапша с тобой разбираться будет? Хрен там! Сейчас сюда авторитеты подвалят - они-то тебе кожаную пилюлю и пропишут!

Налим отшатнулся. Даже в тусклом свете шестидесятиваттной лампы было видно, как он побледнел.

И правда, не прошло и десяти минут, как в карантинку ввалилась толпа из пяти человек. Николай, уже привыкший оценивать зеков по внешности, сразу определил статус каждого из вошедших. Главным был один, Куль видел его, когда ходил на разборки к Крапчатому. Четверо других, хотя и были одеты как блатные, являлись "торпедами", бойцами.

- А ну, мужички-беспредельщики, стройся, блин! - Гаркнул блатной. Этапники, недоуменно поглядывая на визитеров, выполнили команду.

- Я - Колесо. - Представился зек, - А эта братва - мои помощники. Детекторы лжи, блин. Ну, кто тут косяки порет?

Не дожидаясь ответа, Колесо мотнул головой. Двое боевиков вышли вперед. Один пробежал в начало строя, второй остался вначале.

- Сперва, - маленький урок. - Предупредил блатной.

"Торпеды" немедля приступили к делу. Каждый из этапников получил по мощному удару в грудину. Николай тоже получил свою порцию. Дыхание у него на миг перехватило, но он, в отличие от многих, удержался на ногах.

- Ну, кто тут основной? - Глумливо спросил Колесо после конца экзекуции.

- Вон тот. - Протиснувшийся между бойцами Сиволапов указал на Попова. - Он всех подзуживал.

- Утухни, косячник! - Цыкнул на него блатной и шнырь испарился. - Без тебя разберусь.

Колесо, покачиваясь, словно шел по палубе во время шторма, приблизился к Налиму:

- Так это ты, в натуре, чувачка грохнул?

- Так малява была... - Промямлил Клим.

- Что за малява? - Чуть ли не ласково спросил блатарь.

- Что петух он...

- Петух дырявый, или как?

- Что он с хаты ломанулся, когда его хотели за крыску отпидорасить.

- И чего, в маляве фамилия была прописана?

- Нет, только погоняло и приметы. - Попов, завороженный длинным разговором, ощутимо успокоился.

- Какие приметы?

- Ну, среднего роста, темный...

- А, братва, - Обернулся Колесо, - Это и ко мне подходит!

Бойцы дружно заржали.

- Ша! - Тихо сказал блатной и смех немедленно прекратился. - А погоняло какое? - Он вновь пристально уставился на Налима.

- Филя.

- И ты стопудово уверен, что тот пацан был пидором? - Теперь в голосе блатного сквозило такое холодное издевательство, что Николай, слушая этот базар, невольно поежился.

- Так фамилия у него... - Начал Попов и вдруг он осознал сказанное ему, Почему был... - Внезапно охрипнув, прошептал Клим.

- А кончился он в больничке. Ну! Отвечай, косячник!

Этапник попытался совладать с собой, выпрямился и, как мог твердо сказал: