Бледная Холера - Иоанна Хмелевская

— Н-но... н-но... — стал заикаться пан Теодор, — к-как же так... я не... Не могли бы вы…

— Не могла! Ничего не могла бы! Не врезаться же мне в такси на собственной машине! Впрочем, попытаюсь задержать их ненадолго. А вы спасайтесь бегством, не теряйте время!

Задержать, задержать... Я швырнула мобильник на пассажирское сиденье, газанула, легко обогнала такси и затормозила у него под самым носом. Дистанция между машинами сократилась до неприличия. Потом я поехала дальше — так же неуверенно, как и они ехали по Маршалковской. Вправо, влево, с третьей передачи на вторую — слепая курица разыскивает номер дома. У таксиста оказалось ангельское терпение, он покорно волочился за мной, теряя секунды и минуты.

Я сама не понимала, по какой причине мне так хочется спасти пана Теодора от когтей экс-супруги, но в глубине души почему-то была уверена, что так надо. Кроме того, я хотела насолить ей. И еще мне было страшно интересно, что она предпримет, если и это пристанище окажется недоступным. Куда еще придется за ней мотаться? Ведь какое-то место для ночлега у нее должно быть! Да и Гурский мне припомнился. Ведь он собирался Еву изловить и допросить! Ау, доблестный сыщик, где ты?

Я опять взяла в руки мобильник и принялась искать номер Гурского.

— Роберт, где вы обретаетесь, черт побери? Бледная Холера... то есть Ева Бучинская — в Варшаве, в Саской Кемпе...

Гурский оборвал меня сразу же:

— Я вам кричал, когда вы поехали за ними. Но может, так оно и лучше. Не останавливайтесь, пожалуйста, у дома Бучинских! Не вмешивайтесь ни во что!

Вот холера!

Мимо дома пана Теодора я проехала и остановилась метров через тридцать. Передо мной стояла патрульная полицейская машина и полицейские из ДПС, а между ними метался пан Теодор в пижамных брюках, шляпе и куртке. На босу ногу у него были надеты разные ботинки. Я так и остолбенела.

Секунд через двадцать я смогла отвести взгляд от разыгрывавшейся передо мной сцены, посмотрела в два зеркала (центральное и боковое) и увидела, что делалось за спиной. На машину, которая проехала мимо и остановилась впереди, где-то перед патрульной машиной, я вообще не обратила внимания.

У дома пана Теодора затормозило знакомое такси. Пассажирка вышла и полезла в багажник за сумкой. Решила, значит, заночевать здесь. А пана Теодора нет дома. Насколько я помню, он говорил, что поменял замки. Значит, зараза в квартиру не попадет, так ей и надо!

Поголовья полиции между тем прибавилось, и пан Теодор в толпе не бросался в глаза. Хотя... полиция ли это? Какие-то типы в гражданском... Господи, Гурский!

Получается, он все это время ехал за нами. Интересно, чего это он за мной прятался? А, понятно. Если бы она сообразила, что кто-то за ней следит, то подозрения пали бы на меня. Вот вам, пожалуйста, и моя глупость на что-то сгодилась. Пусть теперь он только попробует не допустить меня к расследованию!

Бледная Холера скрылась в подъезде. Пан Теодор выбрался из толпы, с отчаянием осмотрелся вокруг и неожиданно заметил мою машину. С воплем облегчения он бросился ко мне.

— Вы же так велели! — как в горячке выкрикивал пан Теодор. — А я прямо из ванны! Даже одеться не успел как следует! Я не хотел, а тут... Сами видите! Что за невезение? Нет, вы мне скажите!

— Тише! — прошипела я. — Она вошла в дом!

Перепуганный пан Теодор смолк. Рядом с ним опять появились представители власти. По нескольким коротким фразам я поняла, что ему действительно не повезло: через две минуты после бегства из собственного дома его застукали за взломом собственного автомобиля. Во всяком случае, все на то указывало. Теодор так разволновался, что в спешке забыл о сигнализации. Железяка взвыла, а тут очень некстати проезжала полицейская машина. Вид субъекта в необычном одеянии, ковыряющегося в двери автомобиля, глубоко растрогал служивых, и они попросили предъявить документы, коих у пана Теодора, разумеется, при себе не оказалось. И если бы не Гурский, ночевать бы ему в обезьяннике.

Пока мы объяснялись, такси тронулось с места, подъехало к нам и остановилось сразу за мной. На улице выстроилась вереница из пяти машин: автомобили Гурского и пана Теодора, патрульная машина, моя и теперь вот такси.

Из такси выбрался мой племянник Витек.

— Что-то тут происходит? — напористо спросил он. — И чего ты у меня на хвосте сидела? Что за чертовщина тут вообще творится?

— Так это ты? — удивилась я. — Знать бы, что это ты, не стала бы мотаться по всей Варшаве!

— Ты что, не узнала моей машины?

— Конечно, не узнала. Такси как такси, таких много ездит.

— Что за грохот? — прервал нас Гурский, прислушиваясь.

— По-моему, клиентка начала бить стекла, — предположил Витек.

— Где?! — так и подскочил пан Теодор.

— Где-то на задах, похоже. Слышите звон?

— Пан Теодор, вы закрыли террасу?

— Я? Закрыл... И зачем только я...

Со стороны дома пана Теодора внезапно донеслись крики. Кто-то явно скандалил, только слов было не разобрать, одни гневные вопли. Гурский решительным жестом взял пана Теодора под руку и энергично зашагал в сторону дома. Само собой разумеется, я двинулась за ними, на ходу объясняя Витеку, кого он вез.

— Это я и сам сообразил. А ты что, и в лицо меня не узнала?

— Я даже не посмотрела на водителя. Мне и в голову не пришло, что это ты. Ведь ты работаешь по утрам.

— Ну да. А тут подвез постоянного клиента на вокзал, в виде исключения, он рядом с нами живет. А раз уж там оказался, можно было и подработать немного. Мне и в голову не пришло, что эта баба начнет таскать меня по всему городу. Сначала сказала, что ей надо на улицу Королевы Марысеньки, это мне по пути, потом стала менять адреса. Я бы с удовольствием высадил ее на первой попавшейся стоянке, но любопытно стало, она такие разговоры по мобильнику вела...

Всей гурьбой мы вошли в дом. Пан Теодор открыл дверь ключом и машинально зажег свет. Откуда-то раздался крик, все во главе с Гурским бросились в гостиную.

Два стекла в двери на террасу были выбиты.

— Говорю же, я закрыл дверь. - обрадовался пан Теодор. - Сами смотрите, вот задвижка! И она закрыта! Смотрите же!

Триумф пана Теодора был вполне объясним Мало того, что в кои-то веки он не забыл закрыть дверь как положено, так еще у взломщика не было ни малейшего шанса: даже перебей он все стекла, к задвижке не подобраться. В получившиеся дырки пролезла бы разве что кошка.

Но восторги пана Теодора длились недолго Кто-то из полицейских открыл дверь на террасу, и в комнату фурией ворвалась Бледная Холера. Она швырнула свою сумку на пол

и подскочила к бывшему супругу.

— Где ты болтаешься, я звоню и звоню, почему не берешь трубку?! Ты что думаешь, я мало для тебя сделала?! Да ты на коленях должен меня благодарить!

— За что? — Вопрос Гурского прогремел, точно выстрел.

Бледная Холера даже не взглянула на него.

— Как это — за что?! Я спасла все твое состояние, из зубов выдрала у этого паразита, у гниды этой! Хрен бы он тебе что оставил, если бы не я! Какое ты имеешь право запирать

от меня дом?!

— Вы вырвали у него из рук... — ловко подсказал Гурский.

— А то нет! Он уже собирался сматываться! Все хотел украсть, все!!! Меня хотел обмануть, меня!!! А ты ему на тарелочке... Хрен вам, не позволю, прочь с дороги!

Одним движением она смела со стола все, что на нем находилось. К счастью, как я заметила, это был не старый фарфор, а вещи вполне обыкновенные: стакан, кружка, незамысловатая пепельница и какая-то металлическая посудина, которая загромыхала по полу. Пан Теодор заботливо поднял посудину. Я поняла, что это предмет, который ему принесли на реставрацию.

— Во всем обмануть норовит! — вопило прелестное создание, выдергивая с полки книги и расшвыривая по комнате. — Где мужлан, который должен был меня встретить? Ведь кто-то должен был меня встретить! Это заговор, этот подонок из мести его организовал, а ты ему еще помогаешь! Идиот... Да ты бы подох в нищете, если бы не я. Да на кого ты похож, в чем ты разгуливаешь по городу?!

Эффектная сцена, ничего не скажешь. Хороша была зараза во гневе! Ради такого зрелища стоило поколесить по городу.

— Признаете ли себя виновной в убийстве пана...— начал было Гурский.

Бледная Холера не дала ему закончить.

— В каком еще убийстве?!! — заорала она, подбоченившись. — Кого это я убила?! Неженка какая, получил разок по дурной башке, и все! А иначе мне было не отнять, он уже к двери несся, я его и тюкнула слегка, делов-то! Убийство, как же! Симулянт хренов!

Я даже засомневалась на секундочку, может, Тупень и впрямь инсценировал свою смерть? Воздействовать на психику зрителей дамочка умела превосходно — пожалуй, она все-таки не бездарная. Я вдруг поняла пана Теодора, который пятнадцать с лишним лет позволял вытирать о себя ноги. Добавьте еще женскую красоту, к которой я равнодушна. Холера и сейчас была — ого-го! Только найдется ли смельчак, готовый связать с ней свою жизнь?