Гнев Титана (СИ) - Mazurenko

Наконец избавившись от «наваждения», маг перевёл взгляд на одну из рук монстра и притянул к себе.

«Неочищенной магии совсем немного… хм…» — как только котёнок отлетел в сторону, Эрос вонзил кинжал в руку, а после стал поглощать Тёмную Магию, при этом переместившись во внутренний мир, оставив вместо себя одно из сознаний.

Перед хмурым магом лежал самый, что ни на есть настоящий слизень, просто двигающийся в сторону Эроса. Густая чёрная лужа, которая то и дело пыталась принять форму руки, но все попытки оканчивались неудачей. От неё мужчина вообще не ощущал опасности или каких-либо других эмоций, она словно на инстинктах двигалась в его сторону.

«В ней куда меньше неочищенной Тёмной Магии, даже чем в тех монстрах, имеющих звериную форму… видимо, из-за её недостатка, она не может принять нормальную форму, а это значит, что и с другими не должно возникнуть проблем», — направив ладонь на «слизня» Эрос создал вокруг него барьер, тот же в ответ стал вяло пытаться вырваться, но всё было безуспешно, и титан просто погрузил его в болото, — «Осталось ещё немного, и я наконец смогу вернуться домой…» — лишь одна эта мысль вызвала у титана приятную дрожь по всему телу, а в его голове стали всплывать лица согильдийцев, друзей, семьи, и даже вечно ворчащую Ур он был бы не прочь вновь увидеть, — Как же хочется надеяться, что это будет моим последним делом и я наконец смогу зажить обычной жизнью семьянина…

***

В неизвестном месте на небольшой полянке, освещаемой ярким солнцем, лежал задумчивый котёнок, имеющий огромное сходство с Лаки, за исключением взгляда, в котором не было того ребячества и детской непосредственности.

— И что же мне делать? Госпожа сказала привести его в том случае, если он восстановит свою душу, неужели мне придётся с ним сразиться и принести его тело…? — как только у него в голове появилась эта мысль, то посланник Истинного Бога вздрогнул, вспоминая битву двух монстров, которую он недавно лицезрел, и сражаться с Эросом после этого ему хотелось в последнюю очередь, — Лучше всё же уточнить у неё, ведь он победил, а я ещё пожить хочу… — страдальчески вздохнув, протянул котёнок, приложив лапки к глазам…

Глава 299. Итоги.

Час спустя.

С облегчением выдохнув, Эрос распахнул глаза, и, даже не взглянув на ногу Анкселамы, из которой торчал кинжал, он послал в неё волну магии разрушения, полностью стерев её, не оставив от последней части тела Божества и следа.

«Наконец эта затянувшаяся битва пришла к своему завершению, и… у меня почти не осталось магии…» — это был второй раз в жизни мага, когда он истратил все свои силы как умственные, так и физические, и оба этих раза, как бы это ни было иронично, произошли из-за одно и того же человека, — Надо бы побыстрее покинуть это место: не хочется мне сейчас сталкиваться с другими «богами», а особенно с Божествами: хрен знает, что у этих стариков появится на уме, увидев моё ослабленное состояние, ну что, понесёшь меня?

Увидев уставший вид своего хозяина, Лаки гордо поднял мордочку вверх и дважды стукнул себя лапкой по груди, словно говоря: «Конечно, доверься мне!» — чем вызвал улыбку на лице титана, а после из тоненького тела котёнка вырвалась аура, ничуть не уступающая мощи четырём Божествам, ранее пришедшим, чтобы подавить Анкселаму.

Тело Эроса окружил тонкий слой серой энергии, которая сразу же повлияла на него, начав медленно восполнять его силы, а также одновременно с этим она вызывала успокаивающее чувство из-за схожести их магии.

И, полностью доверившись своему маленькому напарнику, титан прикрыл глаза и погрузился в сон для ускорения восстановления, а Лаки, увидев это, не стал его тревожить, полетев в сторону подпространства Бога Драконов…

***

Как и предсказывал Эрос, уже через час после их ухода на том самом месте стали собираться «боги» и Божества, среди которых были и те четверо, ранее сбежавших.

Все они удивленно переглядывались и обсуждали, что же могло случиться и кто уничтожил Город Смерти, насчёт же Анкаешамы они были не уверены, жив ли тот или нет. Конечно, большинство не сводили глаз с Танатоса и его трёх коллег, предполагая, что это именно они сделали. Но вот остальные Божества в этом сильно сомневалась, ведь они были намного чувствительнее к магии и сразу заметили, что на месте битвы совсем не было следов четвёрки, а кого-то более сильного.

— Танатос, ты видел, кто это был? — спросил высокий пожилой мужчина, имеющий смуглую кожу, и тело покрытое огромными мышцами. По его легкомысленной манере общения с Божеством можно было понять, что тот был примерно в той же категории сил.

— Велунд, и ты здесь, ты ведь обычно из своей кузни и шагу не ступаешь.

— Я бы с радостью и дальше занимался ковкой, но даже меня насторожил тот магический импульс, так ты видел, кто это был?

— Это был новенький, — поглаживая бороду, задумчиво ответил он, чем слегка удивил других богов, собравшихся поблизости и прислушивающихся к разговору двух «бегемотов» Пустоты.

От его ответа на лице артефактора не появилось и толики удивления, словно он это и предполагал. Ведь кто мог одолеть второго по силе среди Божеств, конечно, лишь первый или же третий, но при поддержке первого, ведь как только Велунд приблизился к месту недавней битвы, он сразу же ощутил и магию Галакронда, да и следы одного из артефактов, который он сделал два месяца назад по просьбе Бога Драконов, говорили всё за себя.

— Думаешь, Анкселама ещё жив?

— Надеюсь, что нет, но говорить наверняка я бы не стал, сам знаешь, насколько живуч тот таракан, — устало вздохнул тёмный «бог», посмотрев куда-то вдаль.

— Насчёт его противника, насколько он силён? — с интересом взглянул смуглый бог на Танатоса, который в ответ покачал головой, переведя взгляд на своего коллегу, лишившегося руки, — Это он…?

— Это Анкселама, он игрался с нами, как с детьми, но тот молодой человек бился с ним на равных, так что даже мне неизвестны пределы его сил…

— Понятно…

В этот момент прозвучал мужской голос, заставивший пятерых Божеств недовольно сморщиться.

— О, почти все старпёры в сборе, редко такое можно увидеть, не хватает лишь Бальдара и старухи Ран, эх… когда же вы все уже свалите и дадите дорогу молодым, — над ними парил мужчина, одетый в яркую плотную одежду с золотыми наручами