Последний реанорец. Том IV (СИ) - Павлов Вел

Вот только как бы то ни было, по статистике одаренных людей всего десять-двенадцать процентов от всего населения, а пробужденных в империи находят весьма быстро. Вероятнее всего, как раз-таки здесь и находятся будущие поколения, что будут вершить судьбы мира и империи.

Шум, гам, множество разговоров и различных голосов, что сливались в единую звуковую гамму и до зубного скрежета сбивали всё реанорское чутье, которое приходилось регулировать на ходу.

Не успели мы миновать главный вход и оказаться в просторном коридорном помещении, как до ушей донесся радостный голос откуда-то сбоку.

— Воскресшие мертвецы среди нас! Кому расскажешь, не поверят! — весело выпалил Романов, а мгновение спустя ладони будущего императора уже были на моих плечах, и вместе с этим нас накрыл полог тишины. — Живой! Живой, бесячий сын! А ведь мы с Мариной не сомневались на твой счет. Верили. В отличие от моей сестры, — гоготнул довольно Ростислав, сдав великую княжну с потрохами.

— Не неси ерунды, — тотчас приструнила своего брата Виктория со сладкой улыбкой, подходя следом, удерживая в руках весьма странную поклажу. Мой бордовый пиджак и галстук, который я оставил ей на хранение еще при приёме у Трубецких. — Рада видеть вас в добром здравии, граф. Как и обещала, я сохранила это для вас.

— Ваши императорские высочества, Марина, моё вам почтение. Виктория, я благодарен вам за этот жест и сражен, — негромко откликнулся я, целуя руки девушкам и здороваясь с парнем, попутно принимая от великой княжны свою одежду, пока Потёмкина и Трубецкая исполнили по реверансу, а мимо проходящие студенты не забывали тем кланяться и быстро проходили мимо.

— Я, Марина и Виктория хотели спешно отправиться к тебе две недели назад для встречи, ведь не поверили в твою смерть, но дед и Александр Александрович не позволил, сказали, что ты в пятне, — тихо произнес цесаревич. — Тебя даже было приказано похоронить.

— Наслышан об этой театральщине, хоть свою могилу и не видел, — усмехнулся я. — Нужно будет взглянуть.

— Всё также не перестаёте меня удивлять, граф. Вы, как и всегда беззаботны, — взяла слово Виктория продолжая наблюдать за мной изучающим и в то же время игривым взглядом. — Мне и брату уже не терпится послушать о ваших странствиях в стигме и еще… о кое-чем или точнее ком.

— При первом удобном случае я обязательно обо всем вам поведаю, и если не сочтете за грубость, то приглашу вас в свою усадьбу в Царицыне.

— Граф, видимо, вы меня совсем не знаете, — рассмеялась заливисто великая княжна, ловко подхватывая меня под локоть, и всей дружной компанией мы зашагали дальше. — Я не жду удобного случая, а создаю их сама. К тому же, я также желаю услышать о вашей стычке с Юстаном из дома Нассау. Вы не сидите спокойно на месте, как я погляжу. Говорят, что вы повздорили при первой вашей встрече. Два столпа что-то не поделили? И как понимаю, все не так просто, как видится на первый взгляд, — ухмыльнулась весело та, скосив свой взгляд на тотчас смутившуюся Прасковью. — Есть причина? Вы должны мне всё рассказать. Как насчёт сегодняшнего вечера в моей резиденции?

Кто бы сомневался, что Романовы узнают обо всём одними из первых. Похоже, Потёмкин уже донёс мою просьбу императору, поэтому нужно форсировать события, иначе Прасковья так и не решится что-либо предпринять.

— Как бы я этого сам ни желал, сестра, но боюсь, не выйдет, — скривился немного погодя Ростислав. — У Захара на завтра назначена аудиенция с дедом. Сама знаешь, касательно какого дела. Ему нужно будет подготовиться.

Завтра? Ну, наконец-то! Сколько можно ждать?

— Жаль, очень жаль, — поникла почти мгновенно Виктория, но быстро пришла в себя. — Тогда через два дня. Как вам такое, граф? Вы свободны? Я не слишком навязчива?

— Как можно, ваше высочество! — возмущенно успокоил я великую княжну, коснувшись её локтя. — Мне приятна ваша компания и лестно ваше внимание. К тому же почту за честь.

— В таком случае это приглашение касается всех присутствующих, — оглянулась та по сторонам, взглядом «касаясь» всех, кто был рядом.

— Я непременно буду, — кивнула с улыбкой Алина, стрельнув в меня глазками.

— Как и я, — следом отозвалась Прасковья.

— Вот и отлично, в таком случае прошу меня простить, но мне пора, — сообщила всем Виктория. — Марина, пойдем.

А пару мгновений спустя Романова и Голицына растворились в оживленном потоке одарённых студентов, которые то и дело, завидев великую княжну, успевали учтиво кланяться и отходить в сторону.

— Нам тоже пора, — вдруг опомнилась Алиша и, подхватив Прасковью за руку, попыталась уйти, но я быстро их остановил и как можно нежнее и галантнее на виду у мимо проходящих студентов прижал шокированную Потёмкину к себе.

— Так надо, здесь достаточно наблюдателей, — шепнул я ей на ухо и та быстро и как-то заторможено расслабилась.

Но миг спустя, княжна полностью преобразилась и, отстранившись от меня, лучезарно улыбнулась, проведя ладонью мне по щеке, я же в свою очередь на прощание еще и поцеловал той руку.

— Как понимаю, делаешь ты это не просто так? И не из-за пробудившихся к ней чувств? — ухмыльнулся понятливо Ростислав, когда мы остались с ним наедине и когда смущенная Прасковья и довольная Алина затерялись в соседнем коридоре академии. — Дела с Нассау, да?

Романов умён не по годам, хоть и прикидывается простаком.

— Ты прав. Они самые, — подтвердил я с хищной улыбкой его догадки.

— Тогда будь осторожен. Юстан отнюдь не слабый противник, — тихо изрёк цесаревич, а после с толикой раздражения провёл ладонью по подбородку. — Не хочу этого признавать, но я ему пока не соперник.

— «Пока» не соперник, — заострил я его внимание. — Всё идет и всё меняется. Могу тебе сказать, что он вовсе не так силен, как о нём говорят. Тебе, кстати, не нужно отправляться по царственным делам?

— В академии я появляюсь очень редко. Раз в месяц. У меня свои наставники, — ухмыльнулся весело юноша. — Сейчас же сюда прибыл только для встречи с тобой. Пойдем. Тебе же к ректору нужно? — махнул он головой в сторону. — На сегодня так и быть побуду твоим гидом, заодно поведаешь мне о своих альвах и стычке с Юстаном. Знал бы ты какой фурор произвел Потёмкин своим рассказом в роду Романовых, не поверил бы своим глазам. Ведь о подобном мы могли только догадываться.

Хм, занятно. Мне послышалось или он сказал «догадываться»?

Головин Игорь Андреевич. Чуть больше семидесяти лет, но выглядит как огурчик. Тянет максимум на сорок пять-пятьдесят. Ректор магической академии Петра. Глава рода Головиных. В придачу еще и один из столпов Российской Империи. Ветряк ранга архимагистра второй степени и младший сконатель второго спектра. Дед Егора Головина, добродушного увальня, моего знакомого из ночного клуба «Метелица».

Вроде бы ничего не упустил.

— Так уж вышло, Захар Александрович, что я уже наслышан о вашей гениальности, поэтому перейдем сразу к сути. Не будем тянуть кота за причинное место, — вдруг поднял на меня серьезный взгляд старик, оторвавшись от созерцания моего личного дела. — По приказу императора вы зачислены на пятый курс этой академии. Также по просьбе государя вы отныне обучаетесь на факультете по боевой магии для литых одарённых. Но с тем учетом, что вы еще и столп империи, — Головин невольно пальцами коснулся собственного перстня. — То вы переведены на систему наставничества. Вот только образовался здесь один… эксцесс

— И какой же, ваше сиятельство? — не понял я князя.

— После вашего… воскрешения, — вдруг хмыкнул ректор. — К вам выстроилась целая очередь наставников из числа наших учителей из самых знатных родов империи. И по этой самой причине по велению императора вам было назначено сразу… три человека в преподаватели.

— Три? — усмехнулся криво я. — Положен ведь один. Если не ошибаюсь, то три лишь у…

— Да-да, — отмахнулся мгновенно тот от моих пререканий. — У Ростислава Романова, но таков приказ. Радуйся! Из-за твоей персоны два старых пройдохи сильно распетушились и почти что проели плешь. Видел бы ты, что они здесь устроили, — и тот раздраженно махнул густой шевелюрой каштановых волос. — А ведь я тебе уже назначил до этого хорошего наставника, ну да Бог с этим. Приказ есть приказ.