Убить двух зайцев - Марина Серова

Я четко проследовал по заложенному в голове маршруту и через полчаса уже бежал в сторону дома. Лес сократил путь и скрыл мою личность от глазастых жителей деревни.

Войдя в дом, я никак не мог отдышаться, меня мутило и колбасило от бушующего адреналина, вони, застрявшей в носу, грязи, облепившей тело. Я провел в ванной, как мне казалось, вечность, в трансе, в безвременье.

Очнулся от тревожной мысли о том, что ветровка до сих пор находится в доме. Камин полностью остыл. Времени для розжига не было, через пятнадцать минут, по обычному расписанию, я должен был ехать на работу.

Первым безопасным соображением стало зарыть куртку в саду на время. Жена без меня в огороде не копалась, боялась за самочувствие. И я без дальнейших раздумий спрятал улику в сырую землю под яблоней.

Отъезжая от дома, я с улыбкой поприветствовал каждого встречного соседа. По дороге позвонил верному помощнику, не задающему лишних вопросов, и точно сформулировал задачу – отправиться в общежитие, убедиться в неадеквате Кости и договориться любым способом с вахтершей, чтобы та стала свидетельницей против мальчика. Созвонился с Никулиным и обозначил ему ситуацию. Он мужик еще с тем темным прошлым, знал, как работать в подобной ситуации. Просил меня держаться выдуманной истории и не отходить от нее ни на миллиметр, вести себя как обычно. А Леня порешает остальные вопросы. Я ему верил.

Когда Костю схватили, я выдохнул. Скупил после работы полмагазина с разными деликатесами, несколько бутылок дорогого вина и букет алых роз. Прикрылся перед Светой тем, что хочу поддержать ее, ведь она потеряла подругу, а также помянуть бренное тело соседки и заесть стресс. В действительности я втайне улыбался и смеялся, отмечая маленькую победу, такую сладкую после года мучений!

Мой рай закончился через день, когда я понял, что трагедия нанесла жене неизгладимую травму. Но по ночам я спал спокойно, ел с аппетитом, работал неистово. До тех пор пока в Твери не появились вы, Татьяна Иванова!

Глава 22

Дождь за окном перестал лить и барабанить в стекло. В непривычной тишине было слышно тихое потрескивание камина и тяжелое дыхание Николая, вглядывающегося в настенные часы.

– Длинный рассказ получился, – сказал он под нос, словно сам себе.

– Главное, что подробный. Многое стало мне понятно. За это благодарю, – я допила последние капли вина из бокала.

Металл пистолета Макарова нагрелся от тепла руки, прилипая к коже. Мне хотелось избавиться от оружия, но беспокойный взгляд Ворохова и отсутствие доверия к нему не давали отложить его в сторону. Дуло продолжало смотреть в живот Николаю.

– Вы действительно не сожалеете о содеянном?

– Сожаления? – фыркнул Ворохов. – Я рад, что избавился от проблемы.

– Я бы сказала, от двух сразу, – добавила я. – Костя не в курсе, что вы его отец. Но кто знает, что он смог бы раскопать. А вы убили двух зайцев одним выстрелом, а точнее, несколькими ударами тупым предметом по затылку.

Ворохов рассмеялся от моего сравнения с устойчивым фразеологизмом.

– Вы правы. Получается, именно так я и поступил. Если хотите что-нибудь добавить про мальчишку, то поймите – Костя мне никто, его жизнь никаким образом не относится ко мне, и, если он будет гнить в тюрьме до конца дней своих, я не расстроюсь и передачки в камеру слать не буду под раздирающим чувством вины.

Николай смотрел на меня стеклянными, с лихорадочным блеском глазами.

– Моя жена не должна ничего узнать. Она проживет еще несколько лет в спокойствии, любви и заботе. Мой грех не станет причиной ее гибели.

– Неужели вы думаете, что она так любит вас и не выдержит горя от предательства?

Ворохов удрученно кивнул.

– Тогда как она отнесется к новости, что вы хладнокровный убийца?

– Она не узнает! – вскрикнул Николай.

– Я думаю, – поправила я в ладони рукоятку пистолета, – что Светлана сильнее, чем вам кажется. В вашей семье скоро появится внук. Думаете, этот светлый миг не станет для нее истинной целью, чтобы продолжить жить?

Николай погрузил влажное от пота лицо в ладони и стал нервно проводить пальцами по лбу, глазам, носу. Я молча ждала, понимая, что Ворохов пытается совладать с телом и мыслями, понять, кем он является на самом деле – убийцей или спасителем?

– Что вы будете делать дальше? – Ворохов знакомым движением по джинсам стер пот с рук.

– Пойдем в полицию. Напишете чистосердечное, на том и расстанемся.

– Я не могу, – твердо произнес Николай. – Не сдамся.

– У вас выбора как такового нет. На вас направлено оружие. Труп в подвале. Свидетель перед вами. Куда побежите? Как спасетесь?

– Хм, вы ставите меня в безвыходную ситуацию, – уголки губ Ворохова поползли наверх. – И возможно, так бы оно и было, если бы только час назад я не написал сообщение Герману. С минуты на минуту он приедет с подмогой, и на мушке окажетесь уже вы, Татьяна. Я дам вам на выбор два варианта развития событий, я не так жесток, как вы. Во-первых, вы можете уехать отсюда, прекратить расследование, молчать о деталях и разговоре в тряпочку. Во-вторых, отбросить коньки в этом доме. Второй вариант мне нравится больше, сами понимаете.

– Герман – тот ваш незаменимый и верный помощник, смею полагать? – спокойным тоном отреагировала я. – Вечно скрывающийся в тени и предпочитающий костюмы?

Николай казался сконфуженным моим спокойствием и очередными догадками, но словами неуверенность не выдал.

– Да, именно он следил за машиной оперуполномоченной Прониной и навел порядки в ее квартире.

– Знаете, я бы на вашем месте так сильно не полагалась на Германа. Нам удалось улизнуть от него трижды. В первый раз – я пообщалась с Леонидом Никулиным, во второй – побывала в Кашине.

Ворохов грозно нахмурил брови и пробурчал:

– А в третий? Вы не договорили…

За дверью и у нескольких стен послышались глухие удары и стоны. Николай закрутил головой, пытаясь понять происходящее. Он почти сорвался с места к входной двери, но направленный пистолет приструнил его.