Не созревшая рябина - Алина Карская

Окончание весны и тем более лето не щадили людей. Днем было жарко. Адски жарко. Температура поднималась не до экстремальной, +30 по Цельсию вынести еще можно, но духота заставляла желать окунуться в воду или снять с себя кожу. Ночь не всегда спасала. Два дня после заката наступали холода, пару раз выпадал снег, в остальное время давящая теплота не давала заснуть. Даже лежа по ночам на полу, Чиж чувствовал, как тело покрывается испариной, а голова саднила в тисках жары.

Пелена черноты в небе действовала, словно черная футболка, делая из мира огромную теплицу. Иногда от асфальта можно было заметить поднимающиеся черные пары. Мертвецов видно не было, но местами обнаруживались сгнившие человеческие кости.

Чиж с Даней могли только закрыть свое тело от воздействия окружающей среды. Не придумав ничего лучше, они прорезали отверстия в простынях, прикрепив к ним очки (Даня отыскал у себя только плавательные, а Чижу повезло больше – в соседней квартире оказались очки для сноубординга). Парни накрылись ими словно паранджой, натянув на лицо ставшие бесполезными респираторы. Своеобразный защитный костюм не помогал, но убеждая себя в обратном, становилось проще жить.

Бродя по городу в поисках не испорченной еды и воды, которую еще можно очистить, они даже не представляли, как их беззаботный глуповатый вид привидений веселил редких одиноких жильцов, прячущихся по разным уголкам.

Гораздо позже, когда в середине лета внезапно пошел ядовитый дождь, пришлось заменить легкие простыни непромокаемым брезентом.

Глава16. Даже в опустевшем городе можно встретить знакомых

В самом деле, после прибытия парни часто видели людей на улицах. Те собирались группами и стремительно направлялись к известной только им цели, стараясь скорее покинуть опасную улицу.

Видно их было издалека, и парни, не стремившиеся заводить новые знакомства, старательно избегали контактов с ними. Изначальная цель попасть в «Бункер» забылась как мимолетный сон. В опустевшем окружении со сломанным радио те новости казались сказочной нелепостью, которую парни придумали с тоски.

Дважды они ходили в знакомую им церковь. На второй день после возвращения издалека наблюдали, как заметно постаревшая женщина в красном платке сметает пыль со ступеней. Она их не заметила, и Чиж не решился войти внутрь.

В следующий раз они гуляли в этих местах только по прошествии месяца. Рядом и внутри никого не было. Само здание казалось пыльным и опустевшим, будто та встреча была последним днем, когда сюда еще кто-то приходил. Устала ли женщина в красном платке приходить сюда, или и она не выдержала болезни, парни не знали.

Пока Чиж зажигал найденные тут же остатки свечей, Даня пытался справиться с метлой. Подняв всю грязь в воздух, парень закашлялся. Тихо сложив руки у груди, Ваня беззвучно что-то шептал, стоя у иконы. Важная дама с состраданием смотрела на него сверху вниз, не спеша прекращать конец света.

Так могло продолжаться до самых морозов, пока однажды Чиж не бросился к группе выживших, расположившихся прямо посреди улицы. Оказалось, что парни случайно забрели на их территорию, о которой те долгое время заботились. Первые этажи близлежащих домов были заняты этой группой, а у подъездов расставлены солнечные батареи.

Они обустроились с комфортом, ни в чем себе не отказывая. Развели посреди дороги костер из мусора и сидели вокруг него, разговаривая приглушенными голосами. Даня заметил несколько жестяных бутылок пива неподалеку.

– Толь, здаров, – крикнул Чиж, снимая с головы простынь. Один человек из группы нерешительно встал и подошел к парням. Поражала разница между ним, выглядящим усталым и недоедающим, и Даней с Чижом, от измождения готовых превратиться в скелетов.

– О, а я думал, вы умерли, – глаза парни в изумлении округлились, и Даня с запозданием узнал в нем Толика. Парень пристально всмотрелся в Чижа. – В смысле Агата тогда так и сказала. Мол, Чиж помер. А ты, оказывается, с Мухиным сбежал.

Толик засмеялся неприятным смехом, Ваню передернуло. Они остановились в нескольких метрах от костра, остальные люди кинули на них пару простых взглядов и без интереса отвернулись. Даня подошел ближе, тоже снимая с себя покрывало.

– Она немного разозлилась, – неловко пробормотал Ваня, вспоминая их последний поцелуй, и без особой надежды задал вопрос. – Как она?

– Она умерла, – кивнул Толик. Помолчал минуту, собираясь с мыслями. – Перед Новым Годом. «Рассвету» пришлось заниматься кучей работы после того, как идиоты бюрократы посбегали. А когда присоединились к «Бункеру» проблем стало только больше. Ну, и нас отправили в больницу собирать лекарства. После второй волны зомби, почти все больницы оказались забиты мертвецами под завязку, но к декабрю многие уже перестали дергаться. Думали, что пройдем спокойно, заберем, что нужно, и уйдем. С первой больницей так и получилось. Там все зомбаки уже сгнили и пылью покрылись. Прям десятками на полу лежали. Как ковер. Мерзость. Еще и дым этот черный. Весь пол покрыт им. А он же противный, к ногам липнет, потом следы оставались. Пришлось всю обувь выкинуть.

Толик рассказывал с какой-то ностальгической улыбкой. Будто эти ботинки стали последней радостью в его жизни. Чиж с Даней внимательно слушали, но особой печали не испытывали. У них почти не осталось близких людей, и смерть Агаты казалась чем-то естественным. Пожаловавшись на испорченную черным веществом обувь, Толик перевел дыхание и продолжил.

– Мы не думали, что во второй больнице окажутся живые. Люди там совсем среди зомби с ума посходили. Напали на Серого, Агата пыталась его защитить. Смешная. Встала между ними, пыталась что-то сказать. Помните, у нее такая привычка еще была. Головой так встряхивать, что волосы ходуном ходят. Они ее за эти волосы об косяк лицом поводили. Так поводили, что она потом половину этих больных перекусала. И наших тоже. Тогда свалить успели… не знаю даже. Я? Еще кто-то был. Я просто ушел, если честно. Даже в «Бункер» не вернулся. Мы тут группой собрались, кочуем по городам.

Толик качнул головой в сторону товарищей. Даня понятливо хмыкнул.

– Почему не вернулся? – спросил он с некоторой надеждой. Больше всего на свете он хотел знать, что не испортил жизнь Чижу своим эгоизмом, и плохие новости о базе делают его счастливым.

– В «Бункер»? – вопреки ожиданиям Толик неловко пожал плечами, словно ему нечего было ответить. – Слишком много ответственности. Самим бы выжить, а тут еще о других беспокоиться. Там было здорово, на самом деле, но действительно хорошо жилось там только детям, наверное. Ни забот, ни тревог, хорошо было.

– А мандарины