Империя крови - Ричард Кнаак

Это, может, просто для урсув суурт — пошел и отпустил. А как объяснить все Мариции Де-Дрока, в каком виде он предстанет перед собственными подчиненными?

Голгрин злобно зашипел — не стоило показывать командующей кольцо Бастиана... Тогда она бы не поверила в приказ Арднора... Мариция достаточно умна, чтобы теперь протянуть логический мостик от кольца к убийству Бастиана и его собственной причастности к смерти черного минотавра...

Совсем плохо, ведь он предпочел дочь матери...

— Этот союз, — проскрежетал Великий Лорд, — уже не так ценен, от него одни неприятности...— Он погладил мумифицированную руку. — Тут другой интерес...

Людоед кивнул, принимая решение. Нефера заставила его купить бараки в мешке — как говорит старая пословица. Но он сделает лишь то, что выгодно ему самому, ему больше нет дела до верховной жрицы.

И тут решение сверкнуло в мозгу Голгрина.

— Нагрок! У меня есть для тебя приятное дело...

Мариция безучастно сидела напротив Голгрина, пришедшего с Нагроком и несколькими охранниками навестить ее. Что его привело сейчас, он слишком хитер для простого визита...

— Все ли в порядке? Хороша ли каюта?

— Слишком благородна для моих простых вкусов. Предпочту свою.

Голгрин огляделся и не увидел никаких графинов рядом.

— Есть ли у тебя вода?

— У меня ее забрали, когда я пыталась проломить голову охраннику...

Великий Лорд рассмеялся, любуясь ею. Мариция иногда подозревала, что Голгрин очень жалеет об их принадлежности к разным расам. Только не знала, чувствовать гордость или отвращение.

— Ты пришел, я предполагаю, объявить мне о казни?

— Ах, совсем нет! Наоборот, меня привело счастливое известие — ты свободна! Все случившееся — лишь досадное недоразумение...

— Недоразумение! — резко вскочила Мариция. — Вроде моего кольца?!

— Ошибка в донесении, как вы любите говорить... Но теперь все исправлено!

— Если так, как ты говоришь, я уезжаю немедленно. Где мои охранники?

Мариция прошлась по каюте, словно собирая невидимые вещи. К ее удивлению, людоеды не делали попыток помешать ей.

— Два охранника уже отпущены и ждут на палубе.

— А оружие? Находиться среди людоедов без клинка...

— Нагрок?

Огромный людоед нехотя встал и почти швырнул командующей латы, меч и кинжал. Мариция даже не посмотрела на него, натягивая доспехи.

Опоясавшись мечом, она внезапно присмотрелась к кинжалу...

— Это не кинжал моего отца! Отдай немедленно!

— У меня его нет, — прорычал Нагрок, хотя из-за края его пояса выглядывала костяная рукоятка.

Мариция бросилась к нему, но ей заступили дорогу другие людоеды.

— Кул итак! Ирук!

Стража отступила, но теперь перед ней стоял сам Великий Лорд.

— Ты назвала его вором? — небрежно спросил он.

Дочь Хотака отшвырнула кинжал в сторону.

— Это не мое оружие. Я требую возвращения кинжала своего отца.

Посмотрев на Нагрока, Мариция больше не увидела любимого клинка.

— Я не вор, — заревел людоед. — Это ложь!

— Ты его куда-то спрятал!

Нагрок плюнул Мариции на ногу, и кровь бросилась командующей в лицо. Она пробовала сохранить спокойствие, но горечь от потери подарка отца пересилила. Людоед нагло украл кинжал и теперь подверг оскорблению ее честь.

— Г'лахди и сунг... — ревел Нагрок на родном наречии. — Нера и сунг...

Мариция плохо поняла, но, кажется, людоед назвал ее самкой, неспособной родить детей...

Это стало последней каплей. Командующая рванулась вперед и ударила людоеда в челюсть. Нагрок вздрогнул, но устоял на ногах.

— Ин хита ф'хон! Поединок чести!

— Вытаскивай оружие, — проревела Мариция.

— Нет, — вмешался Голгрин, вновь вставая между ними. — Дуэль плохо кончится, а я не имею права подвергать тебя опасности, потомок Хотака!

Ловушка захлопнулась — теперь ничто не могло помешать ей.

— Дуэль плохо кончится скоро!

— Император не поймет происшедшего, — покачал головой Великий Лорд.

— Позови моих телохранителей, пусть станут свидетелями!

— А если ты погибнешь, кто будет виноват?

— Никто, — гордо выпрямилась Мариция.

Голгрин вздохнул:

— Мариция, Нагрок — оскорбленная сторона. Дуэль будет по людоедским правилам и законам...

— Пускай! — Ее уже ничто не заботило. — А когда я его убью, кинжал станет моим вновь!

Нагрок усмехнулся, весьма довольный. Голгрин пролаял приказы, и людоеды бросились их выполнять, оставив его наедине с Марицией.

— Ты уверена? — спросил он.

Воительница уже начала понимать опасность, но честь не позволила отступить.

— До смерти уверена...

— Тогда готовься. — Голгрин с симпатией посмотрел на нее. — И берегись. Нагрок не проигрывает...

За ней пришли с рассветом. Рокот кожаных барабанов известил о парадном выходе Голгрина. Ему приходилось делать торжественное лицо, хотя внутри все смеялось. Дочь Хотака уже не переживает из-за «ошибочного» пленения, да и остальные на корабле тоже.

Нагрок все бы отдал за возможность мести, и Великий Лорд эту возможность ему подарил.

«Месть порождает месть», — печально вздохнул Голгрин.

— Все готово! — объявил он. Сегодня людоед отказался от пышных нарядов и был одет в килт и великолепную кирасу вроде легионерской. — Какая трагедия, что все зашло так далеко...

Мариция не показала слабости. «Никогда не показывай слабости перед врагом или союзником», — говаривал отец. А Голгрин был и тем и другим.

На палубе горели факелы и было расчищено место для боя. Мариция надеялась, что на флагмане минотавров не знают о дуэли, а если знают, то не нападут во время нее. Иначе альянс рухнет, а людоеды нужны для расправы с мятежниками.

Мариция ночью переговорила с телохранителями и убедила их не вмешиваться, теперь Голгрин, видимо, держал их в укромном уголке» чтобы не вызвать лишней напряженности.

Шестиугольник арены был вычерчен мелом — на каждой стороне нарисованы символы Высших Людоедов. Она узнала только змею, пожиравшую маленький череп.

Барабаны смолкли, и людоеды хором монотонно забубнили, ударяя дубинами по доскам палубы.

— Киа ду ахн ду и'горунаки! — воздел Великий Лорд руки к не6у. — И'нагр осхи ут и'Мариция и'Нагроки!

Людоеды хором повторили крик, кровожадно глядя на Марицию.

Она шагнула на арену.

Нагрок оскалился и замахал толпе.

Голгрин указал на центр, затем подозвал двух воинов с истертыми топорами. Нагрок взял оружие первым, проверил баланс и отказался от лат. Когда Мариция осмотрела топор, ей захотелось немедленно прыгнуть в воду. Но отступать было поздно, да и прорваться сквозь плотную толпу не представлялось возможным.