ПОЛИТИКА: История территориальных захва­тов. XV—XX века: Сочинения - Евгений Тарле

Когда Людовик XIV начал в 1672 г. войну против Голландии, то эта война, хоть и велась им против целой коалиции, с которой Голландия была в союзе, имела главною своей целью уничтожение Голландии как самостоятельной державы. 6 апреля 1672 г. Людовик XIV объявляет войну Голландии, а уже через какие-нибудь два с половиной месяца голландский «великий пенсионарий» де Витт посылает в Париж специального уполномоченного Питера де Гроота с неслыханно выгодными для Франции предложениями: Голландия отдает Франции город Маастрихт с обширной окрестной территорией и уплачивает издержки за все военные расходы. Но Людовик отвергает все уступки. Ему нужно не это. Ему нужно стереть с лица земли самого сильного промышленного конкурента и самую богатую колониальную державу, ударить по Голландии в Европе так, чтобы она выпустила из своих рук свои владения в Азии.

Когда 10 августа 1678 г. после тяжкой шестилетней войны Голландия заключила в Нимвегене мир с Людовиком XIV, то она хоть и уцелела, но позиция французского короля необычайно усилилась. Он получил большую и богатую провинцию Франш-Конте, сюзеренитет над всей Лотарингией, ряд городов на северо-восточной границе государства.

Людовик XIV смотрел на Нимвегенский мир лишь как на перемирие, которое должно было дать ему удобный плацдарм и достаточно времени для того, чтобы собраться с силами и снова ударить по Голландии.

Штатгальтер, голландский принц Вильгельм Оранский ясно видел, что Голландии непременно предстоит еще страшная борьба за существование. Уже в августе 1686 г., к своему великому счастью ему удалось заключить оборонительный союз с державами, которые в той или иной мере боялись гегемонии Людовика XIV на континенте Европы, — с Австрией, Бранденбургом, Испанией и Швецией. Впоследствии к союзу примкнула и Савойя. Но главная удача всей жизни ждала его впереди.

Английская торговая и промышленная буржуазия имела много причин снова выступить в конце 80-х годов XVII столетия на путь борьбы с неугодным ей монархом. Одним из серьезных побуждающих мотивов следует признать внешнюю политику Якова II, последнего короля из династии Стюартов, вступившего на английский престол в 1685 г. и низвергнутого революцией в декабре 1688 г. Яков II, ведя ту внутреннюю политику, которую, он вел, не мог ни отказаться от миллионных субсидий, получаемых им от Людовика XIV, ни вести политику, враждебную планам Людовика XIV. А при такой позиции Англии Голландия, несмотря на то что она, как только что сказано, уже с 1686 г. запаслась союзниками, могла бы быть в конце концов решительно разгромлена французами, и тогда Англии пришлось бы считаться с существованием в конце XVII в. в Европе такого властелина, который был бы посильнее, пострашнее, побогаче и географически поближе Филиппа II Испанского, который в XVI в. так долго был для Англии страшилищем.

Разразившаяся внезапно, но подготовляемая очень давно революция низвергла в декабре 1688 г. Якова II с английского престола, а на вакантный трон был приглашен парламентом не кто иной, как именно штатгальтер Голландии Вильгельм. И не потому он был приглашен, что он был женат на дочери только что низвергнутого короля Якова II, — это было лишь обстоятельством, облегчившим формальную сторону дела и придавшим революционному перевороту столь любезный сердцу английской буржуазии «законный» вид, — главной причиной популярности Вильгельма в тот момент было именно то обстоятельство, что он являлся душой формируемой против Людовика XIV европейской коалиции,

21 февраля 1689 г, Вильгельм Оранский и жена его Мария были торжественно коронованы и превратились в Вильгельма III и Марию II. Фактически это было не двоевластие, а единовластие. Отныне штатгальтер Голландии Вильгельм стал английским королем Вильгельмом III. Англия примкнула к антифранцузской коалиции, и почти тотчас же после этого, ранней весной 1689 г., началась война против Франции. На этот раз среди держав коалиции у Людовика XIV было два главных врага — Голландия и Англия. Со стороны Франции война велась, во-первых, за гегемонию в Европе и, во-вторых, за колонии и заморскую торговлю. Но при этом все-таки голландцы были в глазах Людовика XIV более сильным врагом, чем англичане, и своему первоначальному плану — борьбе на уничтожение — он все еще оставался верен, поскольку речь шла о войне с Голландией. Достаточно вглядеться в первые же действия французов. 10 июля 1690 г. французский адмирал де Турвиль наголову бьет соединенный англо-голландский флот при Бичи-Хеде. Почти одновременно французы бьют голландцев и австрийцев при Флерюсе. После этого Англия была в течение почти года в крайне опасном положении, так как английский король Вильгельм III с лучшими войсками воевал тогда с восставшей Ирландией. Но Людовик XIV до такой степени был поглощен мыслью об окончательном разгроме Голландии, что, упустив единственный и уже никогда не повторившийся момент, не сделал высадки в Англии, дал прийти в себя врагам, и, когда 29 мая 1692 г. англичане и голландцы нанесли французам страшное поражение на море при Ла-Гуге, французский флот уже в течение всей остальной войны не мог вполне оправиться. Отныне о полной победе над обеими колониальными державами нечего было и думать. Но и они со всеми союзниками не могли окончательно справиться с французами. Англичане пробовали отнять у французов их владения в Антильской островной группе — острова Гваделупа, Мартиника, французскую часть острова Гаити (Сан-Доминго), пробовали напасть на французские стоянки и флотилии близ Ньюфаундленда, пробовали уничтожить французские рабовладельческие фактории на гвинейском берегу в Африке. Но ничего из всех этих попыток не вышло, все эти владения остались в руках французов, и французские моряки даже расширили и укрепили за Францией владения около устьев Сенегала (в Экваториальной Африке). В Канаде французы потеряли большую территорию Новой Шотландии (Nova Scottia), а в Индии — маленькую крепость Пондишери, но все эти потерн были ими возвращены, когда довольно неожиданно для людей, не посвященных в политические секреть^ но вполне логически с точки зрения тогдашних дипломатов Людовик XIV предложил своим противникам мир на довольно выгодных для них условиях: все воюющие державы должны были отказаться от завоеваний, сделанных в течение этой войны. Больше всего завоеваний в Европе сделали именно французы, и военное их положение весной 1697 г. было вовсе неплохо, хотя финансы были крайне расстроены. Коалиция согласилась на мир. Переговоры начались в Рисвике в мае 1697 г., а 20 сентября того же года был подписан мир.

Война, очень тяжелая для всех участников, кровопролитная, разорительная, длившаяся больше семи лет, окончилась, таким образом, вничью.

В чем же было дело?

Людовик XIV и все социальные силы Франции, которые за ним стояли, знали, что на политическом горизонте вырисовывается другая добыча, несравненно более значительная, чем даже Голландия. Они знали, что борьба за эту новую добычу будет самая лютая, самая продолжительная, гораздо более свирепая и опасная, чем войны с Голландией и помогающей ей европейской коалицией в 1672–1678 и в 1689–1697 гг. Они понимали, что к этой третьей войне нужно не только зрело и основательно подготовиться, но и успеть опередить противников, занять исходные пункты как дипломатические, так и военные: речь шла о том, чтобы овладеть почти всем Пиренейским полуостровом, а заодно уже большей частью Южной Америки, всей Центральной Америкой, богатейшими островными группами как у американских берегов, так и в Индийском и Тихом океанах. Казалось, сам собой подвертывается случай, который может больше никогда уже не представиться.

Перед Европой внезапно встал вопрос об испанском наследстве. До сих пор в обширной литературе, посвященной войне за испанское наследство, нет ни одной книги, которая в достаточной степени удовлетворяла бы современным научным требованиям. Имеется множество монографий о лорде Мальборо[18] (Кокса, Алисона и т, п.), освещена двадцатилетняя история походов принца Евгения Савойского (Альбери) и маршала Виллара (Вогюэ и др.), составлена история воевавших флотов, есть работы и об Утрехтском мире (Карутти, Ноордена, Жиро, Вебера), и о самых разнообразных предметах, связанных с событиями 1700–1714 гг. Существует несколько исследований и об экономических причинах и последствиях войны за испанское наследство.

Вместе с тем нет никакого признака не то что понимания связи между колониальной политикой Франции и войной за испанское наследство, но даже сознания, что такая связь существует и является одним из коренных мотивов всех событий.

В той сжатой общей характеристике колониальной политики европейских держав за несколько столетий их истории, какой является предлагаемая работа, мы должны ограничиться лишь самым существенным и необходимым, и притом рассматривать событие не во всей его полноте, но исключительно с той его стороны, которая прямо и непосредственно касается нашей основной темы.