Гордость, сила и зима: стирая границы - Лина Неидеальная

Легко сказать. Когда рядом с тобой полыхает пожар, из-за чего вокруг периодически летают куски дерева, как-то не очень просто находиться в расслабленном состоянии. А если прибавить к этому кипевшую вокруг битву, то и вовсе забывается такая вещь, как покой. Но мы с отцом Дироном действительно начали отходить от основного поля сражения, точнее, жрец отходил, а я практически висела на нем. Все силы были отданы ранее на пробежку, а теперь от потери крови меня ощутимо пошатывало, а рубашка так и вовсе практически полностью приобрела красный цвет. Но холода не ощущалось, отчасти из-за пожара, бушевавшего рядом, отчасти из-за стрессовой ситуации.

Звуки битвы начали доноситься как-то приглушенно, кажется, жрец звал меня по имени, но в ушах настойчиво поселился звон. Привело в себя умывание снегом, которое в спешном порядке осуществил отец Дирон. Я сразу же заметила, что прямо поверх рубахи он затянул рану обрывками своей рясы. Интересно, его одежда бесконечная какая-то?

Перед нами появились новые действующие лица различной степени потрепанности: Филипп Блейк, яро сражавшийся с темноволосым мужчиной, который на вид был чуть старше нашего короля, и Ричард Форс, ему в соперники достался лысый мужчина, выше и шире вещевика раза в полтора. Дела у дерущихся шли с попеременным успехом, а с каждым выпадом они приближались к нам. Отец Дирон, завидев такое дело, рывком поставил меня на подгибающиеся ноги и потащил за деревья.

— Им надо помочь, — вяло дернулась я обратно.

— Как? Снежками закидать?

— Хотя бы!

— Стой, оглашенная! — крикнул мне в спину отец Дирон.

Пошатываясь, я все-таки вернулась к изначальному месту сражения и увидела следующую картину: король лежал на земле без оружия, ногой в грудь ему упирался давешний соперник, который намеревался пригвоздить нашего правителя мечом к снегу.

— Вот и все, Блейк, — зловеще произнес мужчина. И я поняла, кто разговаривал с нами в доме. Все начало казаться заторможенным, медленно он поднял руки с мечом и медленно начал опускать их на нашего короля.

— Нет! — вскрикнула я, с ужасом глядя на творящееся.

Кто знает, то ли мой внезапный крик отвлек напавшего, то ли он потерял концентрацию от близости скорой победы. Но мужчина проглядел тот момент, когда на него напрыгнул Дик и сбил с ног. Вещевик подмял под себя противника и пару раз ткнул лицом в снег, как провинившегося котенка, а затем заломил ему руки. Осмотрев место битвы, Форс опустился на корточки и устало умылся снегом.

Потихонечку сюда начали стягиваться все члены ордена, находившиеся в разной степени подбитости. Взглядом я пыталась найти Эвана, но мне это никак не удавалось. Сердце нехорошо сжалось. Демон, да где же он? Его вытащил откуда-то Оливер, который тоже был не самой первой свежести. Эта еле стоящая на ногах парочка плюхнулась на снег и начала осматриваться. Заметив меня, Эван слабо улыбнулся разбитыми губами, а потом начал заваливаться на метаморфа.

Все пленники в количестве десяти штук были связаны и теперь кучкой валялись сбоку. Наши маги суетились вокруг членов ордена и накладывали заклинание, не дававшее нам окончательно превратиться в сосульки, — вся верхняя одежда осталась в доме и теперь наверняка превратилась в угольки.

Пока Лекс махал вокруг меня руками, завершая формирование заклинания, я тупо смотрела в небо. Надо же, мы все-таки выжили. Это казалось каким-то невероятным. Звезды показались какими-то особенно прекрасными, а луна так и вовсе вызывала невольное умиление. Кажется, через пару часов рассвет, до которого мы доживем. Следующие сутки наступили, сегодня вечером начнутся торжества. Кстати…

— С днем рождения, Лекс, — улыбнулась я и обняла насквозь пропахшего потом, кровью и гарью мага.

Винтер как обычно растрепал мне волосы, а затем начал увлекать туда, где в перспективе должен был заканчиваться лес. Наша побитая компания начала свой путь до деревеньки с оставленными лошадками, не забыв при этом прихватить пленников.

А сзади весело догорал охотничий домик…

* * *

Гуляния состоялись, король лично объявил о начале бала, на котором смогли присутствовать все члены ордена. Лица их сияли идеальной ровностью, никаких ссадин и синяков, я могла собой заслуженно гордиться. А вот сама я лично оценила всю прелесть вуали и закрытого под горло платья. К нестабильным иллюзиям было решено не прибегать, естественная маскировка надежнее. Мази и настойки должны были стереть все это безобразие с лица, но на это понадобится несколько дней. А на заживление раны на ключице, по прогнозам, уйдет не меньше полумесяца, но шрама, если не забывать обрабатывать, остаться не должно. Но вот запасы мази придется пополнить в ближайшее время, потому что почти вся она уже была израсходована.

Наших пленников, разумеется, на бал никто не пригласил, зато они смогли в полной мере насладиться комфортабельными темницами королевского дворца. Честное слово, темницы Алии очень даже неплохие, там даже нет проблем с отоплением. Но схваченные не оценили трогательной заботы об их здоровье и продолжали выкрикивать проклятия в адрес короля. И, разумеется, они клятвенно обещали вернуться и отомстить. Удачи. Рудники, на которые они отправятся в ближайшее время, с удовольствием будут выслушивать коварные планы до конца жизни новоиспечённых каторжников.

Причина покушения отнесла нас на двести лет назад, когда братья Фернан и Дэмиан заключили мирный договор, а Фернан стал законным правителем. Как оказалось, перед тем как уйти замаливать свои грехи в монастырь, Дэмиан успел оставить после себя небольшое потомство. Организатор покушения — тот самый мужчина, едва не убивший короля — оказался потомком того Дэмиана. Все сводилось к тому, что он считал несправедливым тот факт, что Ламелией правили теперь потомки Фернана. И решил вернуть на престол «истинных королей», а особое удовольствие ему бы доставило личное убийство Филиппа Блейка. Если честно, то в какой-то момент мне показалось, что больше Лоуренса Вайса, так звали неудавшегося убийцу, интересовала смерть нынешнего правителя, чем сама корона.

Отец Дирон, кстати, ненадолго перебрался в Алию. А весной начнется отстройка храма, король выделил деньги из государственной казны на это благое дело. В конце концов, если бы не наш маленький спектакль, то храм стоял бы и стоял. Жизнь медленно входила в привычное русло…

В один из зимних вечером я сидела у себя в комнате перед зеркалом и сосредоточенно обрабатывала заживляющей мазью боевые ранения на лице, когда ко мне ворвался возмущенный Эван. Все-таки не зря я в свое время над ним не разгибалась, провидец был как новенький, а уж прыти его оставалось позавидовать. Ничего не сказав, младший Форс юркнул в шкаф, аккуратно прикрыв за собой дверцу, но небольшая