Жена с хвостом - Кристина Юрьевна Юраш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава двадцать третья
Я отпрянула, чувствуя, как жалость моментально испаряется!
— Что вы там делаете?! — возмутилась я, пытаясь залезть рукой за спину. Пальцы Горного Короля еще горели, а я отошла на несколько шагов.
— Чуть–чуть не успел, — горделиво заметил Горный Король. — Хотел привязать тебя к себе, но видишь, не вышло…
— Можете привязать к себе камень и сходите искупайтесь! — возмутилась я, пытаясь рукой дотронуться до спины. — И не надо меня преследовать! Хвост у меня уже есть, второй не нужен! Все, убирайтесь прочь отсюда!
— Ладно, — рассмеялся Горный Король, как вдруг в его руках что–то появилось прямо из воздуха. — Я слышал, что ты искала одну вещицу…
Между его тонких пальцев серебристой змейкой струилась цепочка. Он щелкнул, а потом уронил медальон вниз. Но тот не упал, а повис на цепочке, болтаясь, словно маятник.
— Одна девочка потеряла его в лесу, — произнес Горный Король, подбрасывая медальон и снова пряча его в ладони. — Когда была совсем маленькой. И на нем написано имя…
— Отдай, — произнесла я. — Это не твоя вещь!
— Я знаю, — заметил Горный Король с улыбкой. — Я согласен отдать ее тебе в обмен на то, что ты придешь сегодня ночью на опушку леса… И мы продолжил разговор. Знаешь ли, мне непросто находиться на солнце… Мы, горный народ, предпочитаем блеск сокровищ, ярким солнечным лучам. Я буду ждать тебя… Сегодня. В полночь.
— Зачем ты так поступаешь!!! — в сердцах выкрикнула я.
Внезапно взгляд Горного Короля смягчился.
— Знаешь, Офелия. Твой отец, поступил бы так же, узнав о том, что ты якшаешься с людьми… — заметил он, усмехнувшись. — Я пытаюсь спасти тебя. Спасти принцессу, которая предала свой народ ради какого–то человека… Я пытаюсь спасти тебя хотя бы в глазах твоего народа, который так нуждается в тебе!
— Ты просто ненавидишь людей, — произнесла я, сощурив глаза.
— Да. И буду ненавидеть их всегда, — ледяным голосом произнес Горный Король. — Сколько бы времени не прошло, я буду ненавидеть их. Потому что каждый раз, когда кого–то из моих подданных пытают в застенках инквизиции, я слышу их крики. И чувствую их боль.
Он отвернулся, а я увидела, что на этот раз он говорил правду.
— Запомни, еще ни одна фэйри не была счастлива с человеком. Ни одна, — коротко произнес он, растворяясь во мгле. — Ты думаешь, фэйри подлые? О, нет, куда нам до людей!
Я осмотрелась, слыша мелодичный звон камушков и зеркал, а потом бросилась домой.
— Эй, — прошептала я, открывая дверь к троллю. — Проснись! Не храпи пока…
— Эррр, — послышался сонный голос. Тролль перевернулся на живот и вытянул ноги. Он негромко засопел, а я закрыла двери.
Быстро взбежав на второй этаж, я достала ключик и открыла дверь в спальню.
— Мадам, почему на балу на вас не было таблички, что вы храпите, как горный тролль? — с мрачной усмешкой спросил муж, осторожно вставая с кровати. Вид у него был бледный и слегка нездоровый.
— Неужели? Я храплю? — спросила я удивленно. — Ну, дядя и тетя говорили, а я не верила… Ну что ж, буду знать!
— Судя по звуку, вы всосали люстру, — заметил он, вставая и покачиваясь.
— Ну, окна не треснули, и хорошо, — пожала я плечами.
— Я так понимаю, потом вы замерли и стали стучать зубами от холода, — с мрачной улыбкой заметил муж.
Неужели он не догадывается?
— Мадам, мне пора обратно в столицу, — послышался голос мужа. — На доклад к королю. Я обязан сообщить про нападение тролля.
— Да, да, конечно, — вздохнула я, видя, как он слегка покачивается. — Можете взять мою лошадь…
— А что? Мои кончились? — удивленно спросил муж, выглядывая в окно.
— Вы могли бы посмотреть в дыру в стене, — заметила я, видя рядом с треснувшим окном разбитые кирпичи и дырку в мою рост.
— Я стараюсь быть вежливым, — с улыбкой заметил Инкрис.
— Только не говорите, что вы еще дверь закроете, — улыбнулась я, спускаясь вслед за ним. Рядом с дверью зияла еще одна огромная дыра размером с дверь.
Лошадей не было. Карета валялась перевернутой возле ворот.
— Погодите! — дернулась я, видя, как муж собирается идти по дороге. — Вы что? Пешком пойдете? Вы же… Вы…
Он обернулся, глядя на меня, а я почему–то смутилась.
— Вы же на ногах еле стоите, — запнулась я, видя как муж подходит ко мне так близко, словно вот — вот обнимет. Его рука скользнула по моей талии, заставив выгнуться навстречу.
— Вы хотите, чтобы я остался? — странным голосом произнес инквизитор, глядя на меня очень внимательно.
Мне очень хотелось, чтобы он остался. Прямо всем сердцем хотелось, но где–то в зале сидит горный тролль и…
— Нет, — выдавила, чувствуя, как мою талию отпускают. Рука мужа безвольно опустилась и больше ко мне не прикасалась.
— Но у меня есть лошадь! — произнесла я. — Если, конечно, она не убежала!
Я схватила его за руку и повела в сторону конюшни. Там одиноко стояла лошадь. При виде нас она дернула глазом и повела ухом.
— Вот, — предложила я, глядя на инквизитора.
По сравнению с теми красивыми холеными жеребцами, которые были впряжены в карету, эта лошадка выглядела уныло. Серая, в яблоках, грязненькая и подозрительная, она отшатнулась от протянутой руки.
— Ну, иди сюда, — усмехнулся муж, пытаясь вытащить лошадь из стойка. Следом за лошадью телепалась старенькая разбитая повозка с неровными деревянными колесами.
— Мне сказали, что ее нельзя распрягать, — созналась я, видя, как лошадка упирается и пятится. — Я купила ее в деревне, на те деньги, что вы мне выслали…
Телега осталась на месте, а муж ловко заскочил на нее, без седла.
— Пошла, — покачнулся он, а лошадь подняла на него грустные глаза и принялась щипать остатки пожелтевшей травы.
