Мертвый невод Егора Лисицы - Лиза Лосева

— Как только взяли ряженских, я убедился, что они связаны с раскопом. Слишком много знали про находки. Кто-то их оповещал. И, что гораздо интереснее, рыбаки-артельщики вряд ли сумели бы сами организовать канал продажи бронзы, керамики и прочих археологических экспонатов. Золотые вещицы без труда можно сбывать ювелиру в городе. А тут… Впрочем, повторюсь, я подозревал Сведыню. Бывший матрос, опытный копатель, в нападении пострадал не слишком. Кроме того, он бывал здесь и раньше. Так до самого конца я не был уверен, кто из вас. Афера с чужим именем, конечно, сомнительная, но по нынешним временам не так уж и удивительна. Пришлось спровоцировать. Жаль Федора, но ничего, голова у него крепкая. Оклемается. Он, кстати, давно сомневался в вас…

Сушкин ухмыльнулся было, но улыбка вышла неестественная, чужая, похожая на гримасу.

— Попался я, сглупил. Но и медлить уже было нельзя.

— Поговорим о том, что вы на самом деле искали. Военный инженер, бывший юнкер, вы умеете производить топографические съемки. На карьерах работали. И в Ряженом бывали по этой своей гражданской специальности.

— Профессия вполне законная, гражданин сыщик!

— К вашей незаконной деятельности мы подойдем, не торопитесь. Я так понимаю, начали вы с мелочей, подворовывали на раскопе. Пользуясь связями Гросса, что-то продавали…

— Значит, я вор, по-вашему! — наклонившись вперед, перебил меня Сушкин, Вася Репин отлепился от двери и направился в нашу сторону. — А ведь главные грабители — власть ваша! Ценности продают за границу. На вес! Оклады в церквях снимают. Среди похищенных есть предметы, взятые прямо из кабинетов покойных государей. И даже секрета не делают, продают открыто. Печатают в газетах. Вот где преступники. А вы хамам помогаете!

— В стране голод. Зерно нужно, — выступил Репа.

— Так потому и голод, что власть ваша — недоучки и бандиты, хамы в сапогах. Что же раньше обходились?

— Мы новое государство строим! — Репа опасно засопел.

— Для этого вовсе не обязательно сносить под корень все старое! Это называется эволюция! Впрочем, вы не поймете.

— Идеология ваша ясна. Но мы не об этом. В музейных бумагах сохранилась хроника села — в XVIII веке местные, обрядившись, грабили обозы и лодки. Отсюда и название — Ряженое. Отсюда и ваша идея возродить шайку из местных и привлечь к своим делам, верно? — спросил я, сделав знак сопящему Репе.

— Я не на исповеди. Вам нужно — вы и дознавайтесь, верно или нет, — буркнул Сушкин.

Я подтянул стул ближе, сел. Спросил — как плечо. Сушкин не ответил. Я чуть помолчал и продолжил:

— Идея блестящая. Испытанный прием карманников — внимание жертвы отвлекают ложными манипуляциями, а в это время обчищают карманы. Вы так и использовали «ряженских». Они занимают делом местную власть — саботаж, порча артельного имущества, мутят воду. Отвлекают от вашей главной цели, «сундука с золотом». Контрабанда и продажа ценностей идет через них. А если их возьмут, они из упрямства вас не выдадут, как и вышло. Получается, вы сразу несколько зайцев бьете. И всего одним ударом!

Сушкин дернулся, со скрипом проехав ножками стула. Но промолчал.

— Они, конечно, и свои дела устраивали. С властью у них давние счеты. Что ж, небольшая плата за их полезность.

Он поморщился и наконец заговорил:

— Почему вы решили, что я подворовывал с раскопа?

— Вы не представляете, как полезно посещать музеи! Работая с материалами партии, я заодно сыграл с самим собой в игру Кима. Простенькая такая, на тренировку внимания, — угадать, каких предметов не хватает. Так вот, не хватало довольно много. Вы вносили их в описи, Гросс подписывал документы. А до Ростова вещицы не доезжали. По дороге вы изымали из ящиков что понравилось и передавали подельникам для продажи, в том числе через отца и бра-та Рудиной. Сбывали их знающим людям через Керченский пролив, оттуда в Черное море, Константинополь и дальше — на запад, в Европу.

Кто-то рванул снаружи дверь, Репин высунулся в коридор. Послышались голоса. Я чуть повысил голос:

— Так бы и шло дело. Но у чудака Гросса, увлеченного керамикой и зернотерками, вы увидели записи о кладе Барбаро, венецианца, о котором вы и раньше наверняка слышали. И — случай! Гросс копает именно в Ряженом. Там, где и должен быть клад.

Репин наконец разобрался с нежданными посетителями и лязгнул дверью. Сушкин зыркнул в его сторону, но без всякого интереса. Я продолжил:

— Скажите, вы сразу поняли, что сможете отыскать клад венецианца? Вы ведь талантливы и сведущи в профессии, это очевидно. Суметь прочесть рельеф по карте, составленной несколько веков назад! Да еще и учитывая здешние разливы и оползни. Не каждый сможет.

— Англичане говорят: «если суждено быть повешенным за овцу, то почему бы не украсть заодно и ягненка», — ответил Сушкин. — Да, я нашел в бумагах партии карту. Поначалу было просто любопытно. А потом понял принцип, по которому меняется здешний ландшафт. Кто угодно мог обнаружить клад раньше меня, если бы хоть каплю ума приложил. Но люди в большинстве своем болваны. У меня ушло прилично времени, чтобы найти. Но я знал! Знал, что повезет.

— И тут вмешалась смерть Рудиной. Ее брат утверждает, что был один, когда ее встретил. Но думаю, он выгораживает остальных, так ведь?

— Барышня сама виновата. Раскричалась. Угрожала, что все расскажет. С ней бы поговорили, убедили молчать, — обронил Сушкин.

Репа хмыкнул.

— Зачем это представление с телом?

— Да это, черт, — Сушкин потер ладони, — я ведь позже подоспел. Парень этот — брат ее, все твердил: «Я убил, я виноват!» В темноте не рассмотреть, вот я и подумал: может, он толкнул ее, приложилась затылком. Одежда на ней была порвана. А он еще, дурачок, все рвался идти с повинной. Но отец — кремень! Сказал сразу — сына не отдам. Я его поддержал, убедил, что все устрою. Завернул тело в подвернувшуюся тряпку — при ней, в свертке была. Дайте воды. — Сушкин прервался.

Я разыскал стакан, подал. Он выпил, утерся здоровой рукой.

— Дальше просто. Вывез ее подальше. Дно лодки пробил, думал, это прогнившее корыто быстро пойдет ко дну. Концы, как говорится, в воду! Торопился, артельщики должны были вот-вот на лов выйти. Заметили бы. Но, — он махнул рукой и тут же скривился от боли, — проваландался дольше чем думал! Когда вышел в море, поднялся ветер, нагнал водоросли. Еле добрался до берега. Причину смерти узнал уже позже, когда вы, — он кивнул в мою сторону, — приехали в Ряженое.

— Удивительно, что даже