Колесничие Фортуны - Владимир Свержин

– ...Нашлась! Она нашлась! – Высокий худой старик нервно расхаживал по комнате, не обращая внимания на стоящего перед ним Виконта.

– Крис, мальчик мой, как– ты еще жив? А мы тут с командиром во Францию мотнуться собрались. Тебе чего-нибудь привезти?– верный своей манере Лис приветствовал стажера, не выходившего с нами на связь вот уже целые сутки.

– Макет Эйфелевой башни! – огрызнулся де Монгийе.

– Прости, мы тут замотались, – вступил я в разговор. – Доблестно громили превосходящие силы принца Джона...

– Ну и как? – заинтересованно спросил Кристиан.

– Успешно. Завтра, по нашим расчетам, он должен занять Лондон. А у тебя что?

– Вик, ты почему не уважаешь старших? Что за дедуля перед тобой мечется? – влез опять со своими колкостями мой напарник. – Предложи ему присесть!

– Это? – В тоне Виконта слышалась плохо скрываемая гордость. – Это не дедуля. Это верховный иерарх церкви святого Грааля. Он же – барон Тичфилд.

– Прости, кто? – не понял Лис.

– Ну, о тамплиерах слышали? – небрежно бросил наш внезапно оперившийся стажер.

– Хм, ну в общем-то доводилось.

– Так вот, это только небольшая часть этой церкви.

– Это кто ж тебе такого наплел? – ошарашенно поинтересовался Рейнар.

– Мой новый друг– граф Шейтмур, – полным достоинства голосом ответил Виконт.

– И если я правильно понимаю, вы теперь вдвоем с вашим новым другом “пасете” этого почтенного старца? – Рейнар саркастически хмыкнул.

– А хмыкать вот тут как раз нечего! – оскорбился свежеиспеченный агент английской контрразведки. – Он – опасный государственный преступник!

Между тем верховный иерарх наконец прекратил свои экспрессивные пробежки перед очами Виконта. Остановившись и внимательно оглядывая застывшего в почтительной позе стажера, он хрипло и властно сказал:

– Ну что ж, вы оказали мне большую услугу. Если хотите, я прикажу щедро наградить вас и доставить туда, куда пожелаете. Или же можете остаться при мне – я ценю верных и отважных людей. – Старец гордо расправил плечи и вскинул голову. Что-то смутно знакомое почудилось мне в его манере держаться...

– А ты знаешь. Лис, мы уже, кажется, встречались с этим патриархом...

– М-да? И где же? – скептически отозвался мой напарник.

– Ну ты-то этого не помнишь. Ты был в могиле...

– Где-где?!

– В могиле, на кладбище. А я в это время из чрева “статуи Командора” наблюдал за беседой двух поздних посетителей...

– А! Это когда ты коварно спас винный погреб принца Джона от полного разгрома?

– Именно-именно! Вот первым был он... А его собеседником – наш верный враг, его высочество принц Джон Плантагенет.

– Если будет угодно вашей милости, я останусь с вами. – Виконт почтительно и в то же время с достоинством поклонился.

– Прекрасно, мой юный друг. Вы сделали правильный выбор. – Он на какое-то мгновение замолчал, в упор глядя на стажера. – Ла Доннели... Насколько я помню, это старинный норманнский род. Вы прибавите славы этому древнему имени! – Тичфилд завершил свое напутствие неожиданно крепким хлопком по плечу неофита, заставившим Вика слегка покачнуться. – Итак, в Троттон-Холл!

– Ладно, мистер Бонд, шли шифровки в центр, однако, будь добр, связывайся иногда с нами. Не забывай, что это все-таки мы выпустили тебя на большую дорогу политического шпионажа!

Лис изобразил из себя старого учителя, только что вручившего аттестат зрелости своему любимому ученику.

– Растут дети! – всхлипнул он, отключая связь.

– Кристиан, я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. И все же будь осторожен: мне почему-то кажется, что твой друг Шейтмур не особенно озаботится обменять тебя на какого-нибудь из шпионов этого барона. Удачи тебе!

...Весь оставшийся путь до Ярмута, где стояла эскадра под командованием Арсула, мы проделали менее чем за сутки. И к вечеру, усталые и голодные, спешились на пирсе Ярмутского порта.

– Ты черствый сухарь! – Покачивающийся от усталости Лис плотоядно и безнадежно глядел на гостеприимно распахнутые двери портового кабака. – Нет, ты хуже! Если бы ты был черствый сухарь, я бы тебя съел вместе с кольчугой. Неужели не зайдем?

– Лис, – усовещивал я своего напарника, находясь не в лучшем, чем он, состоянии. – Нас накормят на корабле.

– За жестокое обращение с подчиненными тебя надо послать полномочным представителем стран содружества к каннибалам Новой Зеландии, – пробурчал он, когда мы уже приблизились к галере, носившей символическое наименование “Благая весть”. – Вот им ты и расскажешь о пользе голодания... Эй, на корабле! – заорал он.

Из-за борта высунулась недовольная рожа вахтенного.

– Что вылупился, как устрица перед обедом? Адмирала зови! Скажи, Рейнар приехал!

– Какой такой Рейнар? – удивленно спросил матрос.

– А никакой! – нагло ответил Лис, с удовольствием укладываясь на пирс и растягиваясь на его все еще теплых досках.

Подобное поведение убедило вахтенного в том, что ему как минимум следует доложить о странных посетителях вахтенному офицеру. Его взлохмаченная голова исчезла из нашего поля зрения. Через несколько минут на том же месте возникла новая голова.

– Господи, ну я же ясно просил: позвать адмирала, – страдальчески сморщился д'Орбиньяк. – Я помощник капитана Сайрус Смит, – отрекомендовалась голова. – В чем дело?

– Послушай, если ты сейчас не побежишь звать капитана, я... – Сережа сделал мучительную попытку оторваться от теплого пирса, но я пресек его агрессивные намерения.

– Сайрус! Доложи его сиятельству, что прибыли Вальдар Камдил и Рейнар д'Орбиньяк. И... распорядись сразу насчет ужина! – крикнул я вдогонку моментально испарившемуся помощнику капитана.

– О! Наконец-то я слышу речь благовоспитанного дворянина! – отозвался лежащий на пристани Лис.

Арсул не заставил себя долго ждать. Его полуодетая стройная фигура спустя несколько минут замаячила у спешно опускаемых сходен.

– Ага! – заметил Рейнар. – То, что надо. Эй, шеф, до Ла-Рошели подкинешь?

Еще через час эскадра под командованием Арсула уже вышла в море. Комфортно устроившись в прекрасно отделанной адмиральской каюте, мы с искренним наслаждением отдыхали после долгой скачки, вкушая свой законный ужин и ведя неспешную беседу с грозой Ла-Манша. Мерный плеск галерных весел, приятная сытость в желудке и легкая качка располагали ко сну, и мы бы ни в коем случае не стали препятствовать этому желанию, но тут на канале связи появился стажер.

– Капитан, Лис, вы там еще не спите? Смотрите, здесь сейчас такое будет!

– Ой, Вик, – с неохотой отозвался наевшийся до отвала Рейнар, приводя свой взор в состояние относительной ясности. – А ты не мог бы мне присниться?

– Мог бы, – парировал де Монгийе. – Но ты еще нужен Институту.

Между тем картинка, транслируемая нам Крисом, была покуда вполне заурядна: ночная дорога, придорожные кусты, барон Тичфилд да несколько всадников эскорта – в общем, ничего такого, ради чего стоило отвлекать от плодотворного отдыха двоих занятых серьезных мужчин.

– Стой! – услышали мы грозный голос, доносившийся откуда-то из темнеющих вдоль дороги кустарников.

– Вик, – обессиленно прошептал объевшийся на адмиральских харчах гайренский менестрель, – только, ради Бога, не говори мне, что это разбойники!

– Нет, – радостно утешил его суперагент. – Сейчас услышишь.

– Я – лорд Тичфилд, – прогремел в ответ могучий старец. – Кто смеет меня останавливать?!

– Именем Его Высочества принца Джона я, сэр Бернард Хаксли, имею приказ арестовать вас и всех лиц, вас сопровождающих, и препроводить в замок Уилсби, где содержать под стражей вплоть до дальнейших распоряжений.

– Проклятие! – Тичфилд обнажил меч.

Его охрана, исключая нашего стажера, поспешившего укрыться в кювете, тут же последовала примеру предводителя. Судя по тому, как быстро начали валиться на дорогу пронзенные стрелами всадники, засада была подготовлена с истинно английской скрупулезностью. Конь под патриархом рухнул на передние ноги и, жалобно заржав, начал биться в судорогах. Из его шеи торчало две стрелы. Обстрел завершился, и на дорогу высыпали латники со значками принца Джона.

– Сдавайтесь! – крикнул вновь их начальник, проламываясь сквозь кустарники на массивном сером коне.

Это было последнее, что он сказал в своей жизни. Де Монгийе, неожиданно вылетевший откуда-то сбоку, отработанным ударом выбил всадника из седла. Хаксли с раскроенным черепом рухнул наземь. Барон Тичфилд молниеносным движением вскочил в освободившееся седло и яростно выкрикнул: