Тимереки (СИ) - Риз Лаванда

Рагнар молчал, задумчиво глядя в пол, внутренне он боролся со знаниями, заложенными в него духом, но он чувствовал, что пилигрим вещает истину. Подняв на него затуманенный взгляд, он ответил:

– Я готов. Если это единственный путь, то я согласен пройти его по краю пропасти.

– Тогда мы будем учиться управлять силой. Предстоит много работы, нужно подготовить людей к тому, что их устои рухнут, что всё, чем они жили, окажется пустым. Тебе трудно поверить, что твоя жизнь – это сплошной обман, игра, в которой не ты устанавливаешь правила? – проговорил Фанфарас, поднимаясь с места.

– Я полностью растерян, разбит и разорван на куски. Очень сложно постигнуть то, что твоя вера – это всего лишь дым, жертвенного костра, где в жертву приносят твой народ. Я хочу как можно скорее начать подготовку, научи меня, Фанфарас как бороться с ними и как их можно низвергнуть! Я хочу стать тем, кем должен быть! Помоги мне!

– Для этого я здесь, мы осторожно, я повторяю, мой горячий друг, осторожно начнем тайную подготовку. Ты обучишься и как только будешь готов, барабаны забьют тревогу. У нас на это есть примерно один цикл, ровно столько времени я смогу удерживать оборону, противясь проникновению магии духов. Вперёд, Рагнар, сегодня я покажу тебе как ещё более надежно укрывать свои мысли и чувства, чтобы не будить подозрения духа, внешне ты будешь вести себя, так как хочет он, а в душе и в глубине твоего сознания ты будешь другим человеком, самим собой, который будет бдительно и неустанно вести борьбу со злом, обходя его ловушки и раскрывая его хитрые замыслы. Ты разделишься надвое. Одна твоя личина будет вводить духа в заблуждение, прикрывая собой вторую, которая будет готовиться к сражению. – Пилигрим достал нож, и твёрдо взглянув на жреца тимереков, произнес, – Дай мне свою руку.

Сделав надрезы чуть ниже запястья себе и Рагнару, Фанфарас прижал свою рану к его, смешивая кровь. Затем, вынув из-за пазухи пузырек с темной жидкостью, он смазал порезы и на глазах пораженного Рагнара, кровь моментально перестала сочиться, а рана затянулась, оставляя лишь слабо заметный рубец.

– Вот возьми этот пузырек, выпей его перед сном и я смогу беспрепятственно проникать в твоё сознание, незамечено для духа. Я буду обучать тебя по ночам, никто и не заметит, что мы будем общаться так тесно и так часто. Ночью, твоё сознание будет бодрствовать и получать все необходимые знания, не бойся, даже в таком состоянии ты будешь чувствовать Кей и понимать всё, что с тобой происходит. А теперь уходи, пора.

Начало было положено. Каждую ночь, пилигрим, обучал его пользоваться силой, шаг за шагом, он вёл Рагнара как ведут дитя. Почти не оставляя ему времени для отдыха и сна. Он упорно менял его затуманенное сознание, раскрывая его таланты и возможности.

С того самого дня и Кей начала свою почти творческую жизнь. На первый взгляд всё казалось совсем просто, и должно было сослужить забавой, но на деле творческий путь оказался очень уж сложным и тернистым, вырабатывая у неё терпение и усидчивость, что поначалу вызывало у неё массу недовольства и гнева.

Кей лепила из глины фигурки.

Она нашла для себя такую оригинальную возможность уединиться и хорошенько подумать. Общалась она в основном только с детьми, прибегавшими к ней за подарками, глиняными игрушками. А ещё с Акаем, изредка наблюдавшим за её трудом. А так же со своим сыном, она знала, что он слышит её, он толкал её ножками, Кей гладила себя по животу и делилась с ним своими мыслями и мечтами, она рассказывала ему о его отце. Так проходили дни за днями.

Кей лепила не спеша, потому что навыки у неё в этом деле были совсем слабые, в школе, она когда-то посещала уроки художественной лепки. Но всё же, она творила с любовью скульптора и фантазией художника, своих глиняных кукол, лошадок, буйволов, волков и птиц. Поначалу тяжело было отличить буйвола от лошадки, все они нещадно разбивались психующей Кей, но, тем не менее, с каждым разом её пальцы творили всё лучше и лучше, приводя в восторг маленьких почитателей её мастерства. Она обжигала фигурки в печи и наносила на них орнаменты густым красным соком чихи.

Потом её фигурки настолько понравились Акаю, что он начал их просто коллекционировать, расставляя их у себя в вигваме. Затем к ней начали прибегать не только дети волков, но и дети из клана ястребов и клана буйволов, маленькие тимереки открыли для себя новое увлечение, они играли игрушечными статуэтками, дарили их взрослым, искренне плакали, когда те разбивались и снова прибегали к Кей.

…Они не виделись. Кей почти не выходила из-за испортившейся погоды, и боли в пояснице, ей все труднее было переносить свою беременность, она уже считала дни, когда должен будет родиться её Аядар. Это имя она выбрала ему сама.

Лишь ненадолго она выходила на свежий воздух, прогуляться между вигвамами волков, но Рагнар соблюдая уговор, не показывался на территории клана. Первые недели было не сложно, а потом она начала скучать, так хотелось хоть на минуточку взглянуть на него, улыбнуться ему и увидеть отражение тепла в его глазах. Каждый раз она обрывала себя на этой мысли, запрещая себе тосковать о нём. Она училась любить его скрытно, тихо и незаметно, придавая ему силы бороться и храня его от зла. Когда одиночество было совсем невыносимо, Кей только тяжело вздыхала и лепила свои фигурки, красивее обычного. Вот такую статуэтку девушки с печально опушенной головой и прижатыми руками к сердцу, Кей и подарила Зои, чтобы она передала её Рагнару. Зои часто заходила к ней, они болтали обо всём кроме тем, касающихся Рагнара, это было табу. Но статуэтку она согласилась передать. И вернулась с ответом, вручая Кей куклу, сплетенную из травы.

– Вот, Кей, возьми, это он тебе передал, – проговорила Зои, – Он сказал, что когда тебе будет совсем плохо, приложи эту куклу к своей груди и ты сразу ощутишь всю его любовь, которую он вплел вместе с этой травой майи. Я тебе скажу один раз и больше мы не будем говорить об этом, ладно? Рагнар очень обрадовался твоему подарку, я вижу, как каждый вечер он держит статуэтку в руках, нежно поглаживая её пальцами по лицу, задумчиво и печально глядя сквозь неё. Я чувствую – он стал другим, но он по-прежнему тебя очень любит, как бы я хотела, чтобы меня тоже так любили, Кей!

Полог шатра откинулся, впуская Акая.

– Кей, я хотел сказать …, – он осекся, взглянув на Зои, – Ладно я зайду позже, – быстро добавил он и стремительно вышел.

Кей опустила глаза, пряча улыбку в уголках губ.

– Тебя обязательно полюбят, Зои, очень сильно. Каждая женщина должна испытать любовь, иначе жизнь будет бессмысленна, а если любовь взаимна – это награда, – ответила она.

Проводив, Зои, Кей заглянула к Акаю, решив подразнить молодого вождя.

– Что ты хотел мне сказать, Акай? – улыбнулась она, – И почему так быстро убежал, как пугливая лань?

– Что значит убежал, я спешил, – бросил Акай, отводя глаза.

– Ты смутился, я видела, как взволновала тебя встреча с Зои. Ты боишься молодых и красивых девушек или ты влюбился? – засмеялась Кей.

– Что ты придумала, я мужчина, я воин, и я не боюсь девушек!

– Мой опыт показывает, что именно их и боятся мужчины. Так забавно наблюдать, когда воин пятиться от страха перед красотой, боится выказать свои чувства. Почему ты не скажешь ей?

– Зачем ты пристаешь ко мне с этими глупостями?!! Я … я сам разберусь! – нервно ответил Акай, не зная, куда деть свои глаза.

– Постой, ты боишься, что Рагнар тебе откажет. Тебе нравится Зои, ты хотел бы создать с ней пару, но боишься отказа? – добавила Кей, продолжая улыбаться. – А хочешь, я сама ей скажу?

– Нет! – выкрикнул он. – От тебя ничего не скрыть! Но насмехаться надо мной не нужно. Я пока не спешу. Понимаешь?

Кей приблизилась к нему вплотную и прошептала, задумчиво глядя в его взволнованные глаза:

– Зои так хочет, чтобы её любили, она мечтает о сильном, красивом и любящем мужчине. Она сама мне сказала. А разве ты не такой? Зачем ждать и упускать драгоценные минуты счастья?