Лисий капкан - Елена Попова

– Иду-иду, – раздался женский голос, и дверь открыла худощавая женщина с темными волосами, убранными под ободок, в синем ситцевом халате и клетчатых тапочках.

– Здравствуйте! Вы мама Егора? – спросила я.

– Да, – растерянно ответила женщина.

– Извините за беспокойство, но Егор не может до вас дозвониться…

– Ой, слава богу! – выдохнула женщина. – Проходи, пожалуйста, проходи.

Я вошла в квартиру.

– Егорка, наверное, весь извелся? – спросила она, вытирая руки об вафельное полотенце. – А у меня такое горе случилось: я, значит, телефон в нагрудный кармашек халата положила и благополучно забыла об этом. А потом стала из таза замоченное белье доставать, наклонилась, а он возьми и в таз с водой булькни, – расстроенно сказала она. – Я его разобрала, феном посушила, но всё бесполезно. Нужно в ремонт сдать. А я же номера Егоркиного на память не знаю и позвонить от соседей не могу. Ну, думаю, Егор сейчас тревогу бить начнет и, наверное, ко мне отправит кого-нибудь из ребят. Так и есть, отправил, – посмеялась женщина. – Ты его подружка, да?

– Ага, – кивнула я и набрала Сокола. – Поговорите с ним.

Сокол сразу же ответил. Его мать принялась ему рассказывать, как утонул ее телефон. А я рассматривала их квартиру: двушка со стареньким ремонтом, с лампочкой Ильича в коридоре, с деревянным, выкрашенным в коричневый цвет полом. Обои местами оторваны, над зеркалом в прихожей оленьи рога. В квартире стоял запах стирального порошка и хлорки. Прямо напротив входной двери, по всей видимости, как раз была комната Сокола. У двери стояла боксерская груша, на полу лежал серый ковер, торчал край коричневого дивана, заправленного темным пледом. Больше в его комнате ничего не удалось разглядеть.

Вообще, глядя на Сокола, можно с легкостью подумать, что этот парень живет в загородном доме и катает свою длинноногую сеньориту на хорошем дорогом кроссовере. Я и подумать не могла, что Соколовы живут настолько скромно. Его папочка полицейский явно не взяточник.

Женщина разговаривала по телефону и ходила по прихожей туда-сюда, а под ее тапками страшно скрипел деревянный пол.

«Ой, да ладно тебе, сразу деньгами сорить. Может, Сашка привезет какой-нибудь телефон на первое время? Ну хорошо… Переведешь так переведешь. Схожу куплю какой-нибудь за пару тысяч».

Они попрощались, и его мама с улыбкой подала мне телефон.

– Спасибо!

– Не за что.

– Может, чаю?

– Спасибо, но мне нужно бежать, – улыбнулась я и открыла скрипучую входную дверь.

– А тебя Эля зовут? – спросила она неожиданно.

– Д-да…

– Приятно познакомиться, – улыбнулась она. – Я Ольга Григорьевна. Можно просто тетя Оля.

– Взаимно… – Я немного растерялась. Если она без труда определила, что я Эля, значит, Сокол обо мне рассказывал.

– Ты в соседнем доме живешь, да?

– Ага.

– А еще и в одном университете с Егоркой учишься?

– Всё верно.

– Ясно. Ладно, Эля, еще раз спасибо тебе.

– До свидания!

«Как же так, тетя Оля? Такая приятная женщина, а сына воспитала чудовищем», – подумала я, спускаясь по лестнице. В кармане запищал мобильник, и по мелодии Ватсапа я догадалась, что это снова Сокол. Все остальные звонили по обычной телефонной связи.

– Алло.

– Звоню поблагодарить.

– Да не за что. Обращайся, если будет нужно.

– Хорошо.

И тишина. Я вышла из подъезда и остановилась на крыльце.

– Как практика? – начала я первой.

– Нормально.

– Ясно.

– А ты как?

– Всё хорошо.

– Всё печешь пироги?

– Ну да, пеку, когда брат приезжает.

– В смысле БРАТ?

– В прямом, Егор. Ты же не потрудился дождаться, когда я закончу разговор и объясню, кто тот парень на фото. А потом еще и номер сменил. Отличный мужской поступок.

– Погоди-погоди… Ты хочешь сказать, что парень на «форде», а потом и на «лексусе» – это твой брат?

– Да.

На другом конце провода воцарилась тишина, а спустя несколько секунд послышался выдох.

– Вот же я дурак…

– Не могу не согласиться.

– Блин, Эль, прости, правда, повел себя как баран.

– Про барана – это ты в точку!

Я не спеша побрела к своему подъезду, по дороге слушая о том, как он полтора месяца сходил с ума от ревности. По его радостному голосу было понятно, что у него за спиной выросли крылья.

– Через две недели вернусь. Как раз к тому времени ты уже не будешь связана клятвой, верно?

– Э-э-э… да… – Я вовремя вспомнила, что вот-вот выйдет срок вымышленного спора.

– Класс! Надеюсь, ты не придумаешь что-то новенькое. Типа «не даю по понедельникам, не гуляю с парнями по четвергам».

– Ну… Если что, то я в принципе не даю малознакомым парням, и это никак не зависит от дня недели, – усмехнулась я. – Стоит учесть, как мало времени мы провели с тобой вместе.

Он посмеялся в трубку, но ничего язвительного и пошлого не ответил.

– Ладно, Лисёнок, мой перекур затянулся, пора идти на рабочее место. Наберу вечером с видео. Не терпится поскорее увидеть тебя.

– Мне тоже, Егор, мне тоже не терпится поскорее увидеть тебя, – сказала я, а про себя добавила: «И поставить точку в этой истории…»

Глава 30

Две недели мы с ним созванивались через Ватсап: по утрам, когда я завтракала, а он еще лежал в постели; когда я ехала в универ, а он шел к метро; в обед, когда он располагался в кафешке напротив банка. А я наблюдала, как из холеного сотрудника банка, причесанного и одетого в строгий черный пиджак, Сокол перевоплощался в себя – под пиджаком всегда носил футболки: то с голой девицей, держащей на цепи гепарда, то с ангелочком, держащим в обеих руках стволы. А после обеда пуговицы на пиджаке застегивались, и из кафе выходил очень деловой молодой человек.

Вчера он отработал последний день и вечером сел в поезд Москва – Вологда.

День стоял прекрасный, солнечный. Днем таял снег, образовывая во дворах огромные лужи, в которых отражалось голубое небо. В воздухе чувствовалось начало весны и пахло кострами откуда-то с полей. Птицы пели на еще голых деревьях.

С приходом весны город будто ожил: велосипедисты, скейтбордисты заполнили улицы, дворы и аллеи и хвастали друг перед другом выполняемыми трюками. Не спеша прогуливались влюбленные парочки, мамочки с колясками, дети: то на роликах, то с мелками в руках. У соседнего подъезда на асфальте нарисовали голубой домик, зеленый заборчик вокруг него, синее небо над крышей дома и большое солнце с длинными лучами почти до забора. А у нашего подъезда нарисовали большое сердце и аккуратно вывели надпись красным мелком: «Наташа я люблю тебя». Ух, как заиграли гормоны у влюбленных! Как же им сносила крышу весна!

Звонок от