Непостижимая концепция (антология) - Виктор Точинов

Майнер глухо рассмеялся, от него по шептун-траве разбежались концентрические волны.

Гул шептун-травы нарастал. Уши заложило, в носу сделалось влажно, Митрофан вытер лицо рукавом и обнаружил на руке густой кровавый след. Энергетические ростки «точки» шептали страшные вещи. Митрофан видел незнакомого человека с разбитым в кровь лицом, за спиной которого сквозь кристально чистое стекло окна виднелся этот самый всплывающий из-за нарисованного горизонта глаз – логотип корпорации «Оракул». Человек не знал о вездеходе, он не смог ничего рассказать, даже когда рука Майнера сняла предохранитель с «дыродела», ствол которого стучал о его зубы. Разумеется, он ничего не мог знать о вездеходе, тогда еще ничего не было решено. Но Сухостою Майнер все же поверил.

Потом картинка из офиса верхолаза исчезла, сменившись какой-то мрачной ладьей, с обросшим ракушками носом. Древнее судно с разгона вонзилось в красноватую гальку, на камни тут же выпрыгнул человек в грязной юбке. За нечесаной бородой и грязными космами с трудом угадывались черты лица Майнера.

Митрофан потряс головой, видения на секунду отступили. Гул внутри воронки становился все более осязаемым, дрожал сам воздух. Как будто…

Да, это был вездеход, он приближался. Еще пара минут, и сюда, в эту воронку, на полном ходу влетит многотонная железная туша.

Митрофан моргнул, прогоняя наваждение. Вот он, вездеход, на нем стоит Майнер, одной ногой провалившись в кабину. Он все еще пытается слить данные с компьютера, подключив к нему «раллер», который достал из своей небольшой поясной сумки. Но у него ничего не выйдет, нужно иметь особую цифровую подпись в «раллере» или «балалайку», как у Митрофана, чтобы получилось. Доступ есть только у некоторых сотрудников «Оракула».

Митрофан вытащил из кармана футляр и вставил «балалайку» в «гнездо». Перед глазами непривычно вспыхнули иконки тестовых систем чипа – два года не пользовался сетью. Но сети в этих краях не было.

Митрофан закрыл глаза, но продолжал видеть. Вездехода не было. Ничего не было, только трава – самая обычная, никаких огненных стеблей, шепчущих энергетических выбросов. Здесь был старик, которого Митрофан видел в тот день. Которого он увидит через несколько минут или даже секунд.

Так ведь он его уже видит!

Голоса Майнера и Сухостоя звучали тихо и непонятно, приглушенные гулом шептун-травы. Вездеход пер прямо на них, переваливаясь через кромку воронки. Прибыли.

А потом исчезло все.

– Какого черта ты здесь забыл, старик? Твои боги давно умерли. Не место богам в Срединном мире, они забылись, оставшись здесь. Они давно изгнаны.

Это был голос Майнера. Вернее, не Майнера, а лохматого туземца в килте и с лицом Майнера, выпрыгнувшего на берег из древней ладьи. Митрофан ничего не видел, он и не слышал, а скорее ощущал голос… или это был не голос, а просто мысли? Информационные потоки, отправляемые в эфир шептун-травой?

– Тогда этот мир не был Срединным, это благодаря вам, островным неучам, испохабившим всю идею, его низвергли из Высших Сфер, – ответил белоглазый.

– Ты помнишь, я обещал тебе. Но у тебя есть только одна попытка, – сказал другой голос.

Митрофан знал, что говорит тот, кого он считал Сухостоем, но это был не Григорий Веденеев, а странное существо с черными глазами.

Хориус Фенг – вот как его зовут. Только откуда это известно Митрофану?

Здесь – или сейчас? – известно все. Можно выбрать любую точку, в этом месте так или иначе все повторится сначала. Он хозяин «точки», этот черноглазый. Он и есть сама «точка», ее суть, ее душа. Это он все придумал. Но Митрофан совсем не был уверен, что у него получилось намеренно.

В памяти отчего-то встал чуэрвь-гарт, с помощью которого Сухостой… Митрофан так и не понял, что делал тогда Сухостой, но зима вдруг обратилась жарким летом на той поляне. Точно – обратилась, теперь он уверен в этом, хоть и был безбожно пьян.

Митрофан понял, что держит в руках какие-то предметы. Он не видел, что именно, но глаз не открыл. И так знал – это амулеты, которые он нес в рюкзаке. Древние камни и полусгнившие остатки оленьих рогов, которые Сухостой собирал везде на болотах. Реликвии сгинувших лопарей. Несколько камней полетело влево, обломок рога лег прямо под ноги. Митрофан не знал, как правильно, но Сухостой… нет, это белоглазый старик, он подсказывал, его мысли заставляли руки Митрофана делать, как нужно. Он пользовался шептун-травой, подчиняя разум Митрофана себе.

Воронка! Это же огромный чуэрвь-гарт. Древний, как сам мир!

Митрофан на секунду открыл глаза. Представил, что делает это. Прямо перед ним блестело стекло вездехода, приборная панель переливалась огнями, а дальше – за бортом – ему в лицо летела невысокая каменная пирамида, окруженная выбеленными временем оленьими рогами. И белые глаза старика, промелькнувшие за мгновение до…

Он снова зажмурился, и все исчезло.

А кто такой Майнер? И на кой черт тебе это знать?

Ответ пришел сам собой. Алексей Майнер – верхолаз. Почти настоящий, хоть далеко и не самый богатый. Ему нужны данные о «точке», ее география, ее физика. Да, так и есть – правильно Митрофан предполагал, – Майнер надеется попасть отсюда на Станцию. Власть над миром – вот что интересует его.

Сухостой ведь специально сделал так, чтобы слухи о пропавшем на болоте вездеходе достигли ушей именно этого человека. Исключительно этого человека. И условие он поставил – только личное присутствие заказчика. Сам Майнер большого значения не имеет, важны его предки. Вернее, предок – «островной неуч», колдун с древнего северного острова, лохматое чудовище в килте. Что-то у них не заладилось с белоглазым стариком в стародавние времена.

Времени нет, ты же понял. Сейчас нет никакого времени, главное – не открывать глаза. Вездеход прибыл к воронке. Вездеход стоит в ней два года, проржавел весь. Вездеход стоял здесь сто лет назад, блестя деталями. Вездеход будет стоять, уткнувшись носом в рыхлый грунт, до скончания веков. Ну или пока прелат не решит уничтожить «точку». Если, конечно, он может решать подобные вопросы самостоятельно – что-то подсказывало, что мнения прелата особо не спрашивали.

Внутри «точки» время движется по воле Хориуса Фенга. Одна беда – прелат, похоже, не подозревал, что этот чуэрвь-гарт с ним такую шутку сыграет: смешает времена в кашу, вовек не расхлебаешь.

И еще старик со своими амулетами. С теми, что притащил сюда Митрофан. Он ведь пытается управлять «точкой» с их помощью, плевать он на прелата хотел. Не слишком ли он самоуверен?

И выбирать придется…

Что там говорил прелат о попытке? У кого она одна?

– Ми-тро-фан! – крик звучал издалека, словно Сухостой падал в какую-то бездонную пропасть.

– Что, Гриш? – Митрофан не открывал рта, но проводник его услышал. Это все шептун-трава, это все шутки Хориуса Фенга.

– Пожелай за меня. Ты же можешь. Пожелай, ты знаешь, как это сделать. Усмири их. Пожалуйста.

Ну да. Григорий Веденеев пропал давно, еще до аварии на Станции. Или аккурат во время нее. Теперь Митрофан вспомнил, это Шкодин рассказывал. Только он пропустил мимо ушей странный рассказ. Да и не понял он, что Веденеев и есть Сухостой.

А майор Веденеев здесь застрял, накрыло его лучом или еще чем – что тогда со Станции вырвалось в разные стороны? Чуэрвь-гарт в воронке, случайно оказавшийся на пути луча, переплел времена, вернул стародавних богов из небытия.

А Сухостой?

Наверное, майор Веденеев тоже оказался в пространстве луча случайно, кроме него, здесь никого больше не было. Его они и выбрали – из-за отсутствия иных кандидатов, все, так сказать, на одного. Ни старика с белыми глазами, ни черноглазого прелата не существовало в физическом мире, они лишь энергия, взаимодействующие частицы. А Сухостой стал для них оболочкой. И каждый тянет «оболочку» в свою сторону, у каждого свои цели.

Прелат обещал Сухостою одно желание. Так уж получилось, или Фенг это специально устроил – но сейчас он мог (или был обязан?) поработать золотой рыбкой. Только пожелать должен Митрофан, он со своим вездеходом вломился сюда, на него настроены таинственные эффекторы шептун-травы. Да и Сухостой с прелатом суть одно – черноглазый не может свои желания исполнять.

Вот еще вопрос – как вездеход сюда попал? Понятно, что его прислали хозяева – корпорация «Оракул». Они там случайно заметили несоответствие на карте и на всякий случай загрузили в компьютер своего вездехода, что так кстати совсем рядом с «точкой» искал нефть, координаты странной черной полосы. Но как машина попала внутрь?

Через выжженную полосу в реальности, кроме Сухостоя… то есть хозяина «точки» прелата Хориуса Фенга пройти на эту сторону никто не может. Но ведь Сухостой не зря был проводником, он мог вести людей за собой.

Митрофан зажмурился, изо всех сил смежив веки. Он сам, физхимик корпорации «Оракул», желающей найти нефть – ну хоть где-нибудь, – попал сюда два года назад. Он попадает сюда прямо сейчас. Он, так же, как вездеход, внутри «точки» – всегда. Его никто не хватился, потому что он никуда не исчезал. Вездеход с экспедицией, в составе которой был и он – Митрофан Поленов, – попал на территорию аномалии вчера ранним утром. Потом они сутки плутали по болоту, «точка» крутила машину с людьми как хотела. А выбрался из «точки» Митрофан два года назад. Вместе с Сухостоем выбрался, остальные погибли при крушении вездехода.