Ловушка для профессионала - Валерий Смирнов

— Честно?

— Честно.

— Ты богатый, Гарик. Потому что у тебя такой папа. И был очень хороший дедушка. Но учти, у тебя в свое время будут дети. Так что тебе придется вкалывать, как и нам.

— А зачем? Богатые не работают.

— Это в кино или в сказках. Богатые работают гораздо больше, чем бедные. Потому они и богатые.

— А если я не буду работать, стану бедным?

— Нет, того, что есть у нашей семьи, твоим правнукам до конца жизни хватит. Но жить, ничего не делая, скучно. Впрочем, захочешь ничего не делать — на здоровье. Только сразу в дурака превратишься.

— Почему?

— Вырастешь — поймешь. Может быть, только тогда и поймешь, когда меня не станет.

— Ага, тебя не станет. Мама говорит, что. тебя дубиной не добьешь.

— Ты бы маме лучше приятное сделал. У тебя вот робот валяется. Возьми мамины сережки, выколупай из них камушки и приклей к роботу. У него тогда глаза красивые будут.

— Правда?

— А что? У мамы тех сережек — пар двадцать, а у тебя всего один робот.

— А она ругаться не будет?

— Она обрадуется, скажет, молодец, Гарик, все мастерить умеет.

— Знаешь, что она мне сказала? Она говорит, чтоб я хорошо учился, потому что, ну как это… Потому что надо образованным быть. А зачем это надо, если все равно, все, что хочешь, купить можно. Даже японский мопед. У меня же будет много денег, да? И я, как, ты начну всеми командовать.

— Денег у тебя, действительно, будет много. Но право командовать другими людьми нужно заслужить. Так что образование не помешает. Помнишь, я смотрел кино. Там дрались двое. Ты пришел и сразу начал выяснять — кто из них хороший? Ты даже не понимаешь, что оба они могут быть плохими. Если будешь хорошо учиться, многое начнешь сам понимать.

— Я и так хорошо учусь, — похвалил сам себя Гарик. — У меня все пятерки. Двойки тоже есть. По поведению. Но мама говорит, что это — ничего страшного. Мы будем смотреть кино?

— Слушай, Гарик, если у нас с тобой выдался такой необычный вечер, давай обойдемся без телевизора. Я хочу поведать тебе одну старинную легенду. В школе о ней не услышишь, но если ты запомнишь ее на всю жизнь, она поможет снять очень серьезные проблемы…

29

Не успела жизнь войти в более-менее привычную колею, как новости посыпались, словно из рога изобилия. Босягин попросил подкрепления, и в колыбель революции укатила пресс-группа в полном составе. Только на этот раз я не решился оставить своих интеллектуалов без охраны в такое донельзя криминогенное время. Поэтому команду Бойко сопровождали десять человек, вполне способных устроить в городе на Неве такой шорох, что легендарный выстрел «Авроры» рядом с ним может показаться фрагментом праздничного фейерверка.

Рябов тоже сюрприз преподнес. Не предупредив меня, укатил в Москву вместе со своей командой экс-ментов, о чем мне поведал исполняющий обязанности коммерческого директора Воха. Однако на этом все новости не закончились. Генеральный менеджер так бурно обсуждал производственные проблемы с главным инженером, что в их спор вмешалась бухгалтерия, позабывшая, на свое горе, старинную поговорку: не ищи приключений на свою задницу — они сами тебя найдут. В результате генеральный менеджер и главный инженер между собой все-таки договорились, а бухгалтер получил больничный лист и возможность елозить задом на свежих простынях. Еще хорошо, что его жене сообщили, мол, дедушка наш в автомобильную аварию попал, слава Богу ничего страшного, легкими ушибами отделался. Если бы она знала о способностях главного инженера — меньше бы расстраивалась. Потому что, чем под него попадать, лучше сразу под автомобиль ложиться; этот специалист в течение нескольких минут способен придать человеку такой вид, словно его не «Жигули» сбили, а как минимум «Икарус».

Самое смешное, что генеральный менеджер, за которого бухгалтер попытался вступиться, заявил мне — так этому козлобородому и надо, сам нарвался. Его же никто не просил участвовать в дискуссии, как лучше организовывать Центр современного искусства.

Главного инженера я не осуждал. В конце концов именно ему была поручена эта работа. И если генеральный менеджер, как всегда, начал выдавать свои дельные советы, остается только удивляться, почему бухгалтер успел вмешаться в действия главного инженера? Видимо, этот деятель с серебряной флягой за пазухой был чересчур мирно настроен. Иначе генеральный менеджер, несмотря на вмешательство бухгалтерии, сегодня имел бы вид главного персонажа полотна Чистякова «Патриарх Гермоген отказывает полякам подписать грамоту».

На этом все новости не закончились. Анастасия Вишневская почему-то не утопилась и, больше того, навсегда отказалась от мысли охотиться за мной с помощью хозяйственной сумки. Да и Снежана ведет себя не совсем обычно. Сейчас на ней нет даже нитки из торгового дома «Гермес». Совсем стыд молодое поколение потеряло, решил я, когда увидел ее полностью обнаженной, раньше хоть как-то тело прикрывала, а теперь на ее ножках нет даже туфель на длинных шпильках, которыми она изорвала не одну простынь.

— Снежана, ты отчего родителей не слушаешь? — спросил я, после того, как девушка наверстала упущенное время нашей вынужденной разлуки.

— Мамочка сказала, что я уже взрослый человек, — поведала Снежана. — И могу делать, что хочу.

— И чего же ты хочешь?

Снежана лукаво улыбнулась и прошептала:

— Я хочу повторить.

Классическая литература воспитала во мне рыцарское отношение к женщине, поэтому я без лишних слов принялся исполнять ее желание. Розовые соски девушки обрели твердость под моими пальцами, по спине пробежала дрожь желания, ноги Снежаны обвили мою поясницу и настойчиво потянули вперед к заветной цели.

Прежде чем помочь девушке окончательно провалиться в нирвану, я отчего-то подумал о предостережении Рябова. По-видимому, Сережа все-таки прав, я привязываюсь к этой девочке все больше и больше.

— Еще, — задыхаясь требовала Снежана, — еще…

Девушка явно стремилась облегчить мою задачу по поддержанию формы, во всяком случае сегодня я точно могу отказаться от вечерней разминки хотя бы потому, что перенес центр тяжести, упираясь на вытянутые руки, в то время когда ноги девушки переместились с поясницы на плечи.

Перед тем, как Снежана издала протяжный стон, я понял: пресс-группа даже при большом желании не сможет сказать, что их руководитель бездельничает, пока они вкалывают на благо фирмы. И кто вообще знает, чем они в служебных командировках занимаются, может быть, сейчас в каком-то кабаке расслабляются, а я здесь потом обливаюсь, как кочегар возле ненасытной паровозной топки.

В глазах Снежаны светилась явная благодарность, а ее пальчики скользили по старому шраму на груди. Я молча курил сигарету и вспоминал, как много лет назад рядом со мной лежала другая девушка и ее пальцы точно также поглаживали этот шрам.

Как все-таки незаметно бегут годы, тогда Снежаны еще на свете не было. Сегодня девушки, с которыми я занимался любовью, сильно изменились, некоторые уже внуков воспитывают. И, глядя на них, нужно обладать большим воображением, чтобы представить себе, какими прекрасными любовницами были эти хранительницы домашних очагов. Зато теперь — они любящие матери и верные жены. Как, например, мадам Вишневская.

О том, что Рябов все-таки прав, я подумал еще во время встречи с Анастасией. Зачем мне лишнее напряжение, вон их сколько, фотомоделей, успевай только их снимать. Конечно, было бы проще сделать вид, — я слишком испугался неприятностей, которыми грозила мадам Вишневская, и поэтому порвал со Снежаной. Только это не для моего нелегкого характера, потому что никто не имеет права диктовать мне условий. Анастасия стала лояльной по отношению ко мне — тоже еще великая радость. Она, видите ли, позволяет встречаться со своей дочерью. Спасибо, мама дорогая, только теперь мне не хочется. Хотя, быть может, и хочется, однако я давно научился спрашивать с себя гораздо строже, чем с подчиненных. Так что придется расстаться, мадам Вишневская, с вашей дочерью, этой чудо-девочкой, которая в любой момент может превратиться в ловушку для мужчины среднего возраста, если успею привязаться к ней. Сам себе могу признаться — общение со Снежаной превращается в привычку. А если на чем и можно поймать профессионала, то только на его привычках. Так что предположение Рябова рано или поздно придется поддержать.

Я поцеловал Снежану и неожиданно для самого себя сказал:

— Девочка моя, всему на этом свете приходит конец. По-моему, нам нужно расстаться.

— Шутишь? — весело бросила Снежана. — Ты всегда шутишь. Я тебя за это тоже люблю.

— Мы можем обманывать кого угодно, даже себя, — задумчиво протянул я, — нельзя только обмануть время. Ты слишком поздно родилась, чтобы мы были счастливы. Через лет десять ты войдешь в пору своего расцвета, а я постепенно начну превращаться в развалину.