Легионер Тур (СИ) - Александр Гулевич

(позволил себе вольность немного изменить текст автором, которого является Александр Мингалев).

Спев гимн, я попытался сообразить, насколько удачным оказались внесённые мною изменения в первоначальный текст, но так и не смог

этого сделать. Моего таланта явно для этого не хватало. Мысленно махнув рукой, я не стал больше ничего переделывать. Слишком хотелось спать, да и вообще пусть лучше этим делом займутся профессионалы.

На следующий день, я подобрал подходящие помещения в районе пустующей промышленной зоны и обустроил три студии в разных концах этого района, после чего занялся поиском людей имеющих подходящее музыкальное образование. Найти их не составило особого труда, так как музыканты в такое время не шибко востребованы и живут впроголодь, перебиваясь случайными заработками. Пообещав щедрую плату, люди согласились с не совсем обычными требованиями. Всё это я проделывал пешком, не желая привлекать ненужного внимания и, в конечном счёте, я разместил людей в студиях и объяснил, что от них требуется, правда тяжело мне это далось, так как нотной грамоты я не знал, пришлось напевать по памяти. Будучи специалистами в своём деле, они довольно быстро уловили мелодию и пообещали справиться в течение недели. Меня это вполне устраивало и, поэтому я с чистой совестью запер людей, оставив им, продукты питания на оговорённый срок и неспешно вернулся домой.

Два последующих дня я занимался делами развлекательного комплекса, постоянно ожидая подполковника Кавария Тоона, но его всё не было. Появился он на третий день в весьма приподнятом настроении и опять в компании со своей смазливой спутницей — лейтенантшей и потребовал накрыть стол и обеспечить развлекательную программу, что я и поспешил сделать. Как и в прошлый раз, мне пришлось с ним пить и развлекать. Спустя час девушка извинившись на заплетающихся ногах, направилась в дамскую комнату. Проводив её масляным взглядом, контрразведчик огляделся по сторонам и чуть наклонившись ко мне, тихо заговорил:

— Нестор, я нашёл интересующую тебя персону. Он находится в концлагере за городом, где раньше был ипподром. Освободить его в моих силах, правда цена будет несколько выше, так как начальник концлагеря тоже хочет иметь свою долю.

— Цена вопроса для меня не имеет особого значения. Родные того бедолаги готовы заплатить, отдав мне пятнадцать процентов за посредничество. — Также тихо ответил я, хотя душа моя готова была разорваться от радости.

— В таком случае пусть готовят двадцать пять тысяч лир к завтрашнему вечеру.

— Да, я хоть сейчас деньги могу принести, только где будет произведён обмен?

— Ээээ… Нет. Ты этим делом сам занимайся. Нечего привлекать родственников. Завтра вечером я привезу товар сюда и тогда мы рассчитаемся.

— Подожди Каварий, сюда не надо. Здесь слишком многолюдно, лучше привести его на улицу Туана 24. Это мой особняк, оформленный на подставное лицо, вот там и провернём дельце, в тишине и спокойствии так сказать.

— Мне без разницы, — равнодушно махнул он рукой, — всё равно в мои дела никто свой любопытный нос совать не будет. Чревато большими неприятностями. Ты кстати ещё найди желающих выкупить пленников. Дело действительно выгодное, да и вот ещё что… Когда будешь общаться с клиентами, так между делом намекни им, что в скором времени начнут вывозить пленных на рудники куда-то в район астероидного пояса двенадцатого сектора, а оттуда мало кто живой возвращается. Можешь мне поверить, я знаю, о чём говорю.

— Непременно намекну. — Ответил я, мигом растеряв хорошее настроение, хотя ни чем не выдал своего состояния высокопоставленному собеседнику, занимающего не последнее место в иерархии спецслужб Священного союза.

Я хотел задать интересующий меня вопрос, но появление лейтенантши заставило прикусить язык и продолжить вынужденное веселье. Сидели мы ещё около часа, после чего Каварий с намёком подмигнул мне и, подхватив под руку свою спутницу, повёл её в апартаменты, нашёптывая на ушко что-то ласково-нежное и романтическое. Дождавшись, когда они удалятся, я распорядился убрать стол и, выйдя на улицу, сел в машину и поехал на улицу Туана, желая подготовить завтрашний обмен.

Прибыв на место, я самым тщательным образом проверил пустующий дом и, убедившись в его надлежащем состоянии, направился на нужную мне улицу, где оставил на дереве хитрую зарубку. Она предназначалась для бригадира мусорщиков Кима Фолли и обозначала время и место встречи.

Обмен прошёл банально просто. Контрразведчик приехал к особняку на обычной патрульной машине в сопровождении двоих бойцов, выполнявших функции конвоиров. Они, не церемонясь, выволокли из машины измождённого пленника со скованными за спиной руками и затолкали в дом, после чего вернулись обратно в машину и больше оттуда не показывались. Оставшись наедине с Каварием, я передал ему оговорённую сумму и пообещал найти ещё платёжеспособных клиентов. Он ухмыльнулся и, пожав мне руку, попрощался и укатил по своим делам.

Выждав некоторое время, я вошёл в комнату, где находился пленник, взиравший на меня с явной настороженностью. Вздохнув, я прошёл к дивану и присев напротив офицера Империи Орла, внимательно вгляделся в него. Мужчине было около тридцати с лишним лет, хотя выглядел он куда старше своих лет, да оно и понятно почему. Концлагерь дело такое… нехорошее, если не сказать страшное. Люди там стареют, куда раньше положенного природой срока.

Мужчина был измождён, болезненно худ и давно не мыт. Разило от него смесью застарелого пота и нечистот. Помимо этого на неприкрытых одеждой частях тела виднелись изрядные ссадины и глубокие царапины, многие из которых явно были свежими. Определённо этот человек подвергался изощрённым пыткам и истязаниям, но смог не потерять себя. Об этом говорили впалые глаза, смотрящие на меня с затаённой ненавистью.

— Расслабься, все твои мытарства уже позади, хотя… Могут и повториться, если ты вновь позволишь себе попасть в лапы крестоносцев.

— Кто вы такой? — Разлепив пересохшие губы, поинтересовался он, продолжая глядеть на меня как на своего кровного врага.

— Моё имя ничего тебе не скажет, главное ты скоро будешь в доме своего дяди Кима Фолли. Это именно он попросил меня найти тебя и освободить. Теперь ты на свободе.

— Надо же… — Прошептал он и надолго умолк, думая о чём-то своём.

Я ему не мешал, прекрасно осознавая, какой ад он пережил. Требовалось некоторое время, чтобы осознать, что теперь он свободный человек, а не бесправный узник концлагеря, а для этого требовалось побыть некоторое время в одиночестве. Осторожно покинув комнату, я прошёл в зал и, усевшись на мягкий стул, задумался. Как бы мне не хотелось верить человеку, прошедшему концентрационный лагерь для военнопленных, без надлежащей многоуровневой проверки этого делать, категорически не следовало. Помниться в немецких концлагерях особые бригады офицеров СС и СД, занимались вербовкой кандидатов для диверсионно-разведывательной работы. Именно из таких доведённых до отчаяния голодом и издевательствами людей и вербовали немцы агентуру и кандидатов для разведывательно-диверсионной деятельности в тылу Красной армии, да и против партизанского движения тоже. Бывало, такие агенты создавали ложные партизанские отряды и пускали под нож доверившихся патриотов готовых вести борьбу с оккупантами. Хотя… Многие германские разведчики после окончания Второй мировой войны в своих мемуарах признавали низкую эффективность такой деятельности, но ведь то были советские люди, абсолютное большинство из которых являлись этническими русаками, украинцами или белорусами. Ещё казанские татары с башкирами отличными вояками были, но ведь они таковыми являлись ещё задолго до рождения советской власти.

Перебрав в памяти все известные мне методики вербовки германских спецслужб в концлагерях для военнопленных, я решил дать возможность его дяде лично проверить на вшивость своего племянника. Соответственно и ответственность на него плечи ляжет и последствия его ошибки тоже…

Поднявшись, я прошёлся по залу, думая стоит ли дать ещё возможность бывшему узнику концлагеря побыть одному или нет. Походив некоторое время, я всё же вошёл в комнату с бывшим пленником и вежливо попросил пойти за мной. Он не сопротивлялся. Проводив на улицу, я усадил его на заднее сидение и сев за руль, не спеша поехал на место встречи с бригадиром мусорщиков. Ехали мы около часа и за это время перебросились всего лишь парой слов, после которых офицер Империи Орла быстро ушёл в себя, и что-то пока не желал выходить обратно.

Приехав на место, я припарковался и помог выйти из салона бывшему пленнику и, проведя его в небольшой скверик, усадил на лавку и присев рядом с ним, стал ожидать Кима Фолли. Он появился минут через десять. Заметив нас, он резко ускорил шаг и когда оказался рядом с нами, внимательно вгляделся в своего племянника, явно не узнавая своего родича. Спустя пару минут он всё же его узнал и с горечью воскликнул: