Ангел для грешника - Екатерина Янова

Мила.

Ушел! Опять ушел! Не послушал. Я себя очень уговаривала держаться, убеждала, что зря дергаюсь, Глеб будет осторожен и скоро вернется. Только все было бесполезно. Я сидела на диване в гостиной и вот уже полчаса нервно заламывала руки. А потом у меня вдруг заболел затылок. Такая неприятная, тупая боль. И беспокойство резко усилилось. Что-то точно не так. Сейчас я ужасно жалела, что отпустила Глеба. Надо было сделать что-то, разреветься, на коленях умолять его остаться дома, не знаю. Но точно не отпускать! Я должна знать, что с ним.

Я постаралась расслабиться, чтобы снова заснуть. Как тогда. Чтобы войти в транс. Только ничего не получалось. Меня настолько били нервы, что ни о каком сне не могло быть и речи.

Сначала я как могла, старалась расслабиться, настроиться на Глеба, но бесполезно. Через почти час таких мучений я бросила это занятие. Взяла планшет, открыла поисковик. Как там Глеб говорил? Если чего-то не знаешь, нужно погуглить. Это я и сделала. Набрала первое, что в голову пришло: "Как войти в транс?". Вышло много информации, полезной и не очень. Но главное, везде написано, что нужен правильный настрой, полное спокойствие и практика. Ничего из перечисленного у меня не было. Со злостью отложила планшет. Но все же постаралась сделать так, как советовал один сайт. Села в позу лотоса, положила руки на колени и стала мычать.

- М-м-м, - дурь. Понимаю, что дурь.

Не поможет это. Откинулась на спинку дивана. На память почему-то пришла наша первая встреча с Глебом. А потом его глубокий взгляд. Он на меня всегда смотрел, как на что-то невероятное, удивительное. Именно это я читала в его глазах. А еще тотальное одиночество. Об одиночестве я знала много, поэтому легко угадала его. У меня не было друзей, потому что я мало от кого видела добро. Я никому не доверяла, а рядом с Глебом было очень спокойно. Я вспомнила, как мы часами смотрели друг на друга. Просто смотрели. И мне тогда было очень хорошо. Хорошо... И сейчас хорошо... Хоть и голова еще болит... Но это не страшно…

Сон наплывает незаметно. Веки тяжелеют. Темно. Глеба не вижу, но очень хочу. Вспоминаю про кольцо, которое он когда-то дал мне. Оно висит у меня на шее, нащупываю его, грею в руке металл. Он где-то рядом. Я чувствую. Ему плохо. Это у Глеба голова болит. Вижу, как две темные фигуры заталкивают его в машину без сознания. Сердце пускается вскачь. Но это уже прошло. А сейчас? Где Глеб в эту минуту?

Снова темно. А потом... Я не вижу Глеба, но почему-то вижу спину темноволосой женщины. Она как-то странно двигается, как будто... Изображение становится четче, и тут во мне все замирает. Я вижу сидящего Глеба, а сверху на коленях его жена. Боже! Она целует его, они целуются! И Глеб ее даже не отталкивает! Они... она... мысли путаются, изображение дрожит, перед глазами только ее длиннющие ногти на его груди и губы на его шее. А еще то, как она волнообразно двигается на коленях моего мужчины, что-то говорит на ухо. Поднимается, а я хочу ее убить! Бросаюсь на Ирину со всей злостью, как ни странно, она пошатывается, хочу броситься на нее снова, но меня резко выбрасывает из той комнаты назад.

Прихожу в себя. Я снова на диване в квартире, одна. Меня трясёт, и сейчас совершенно непонятно от чего, от увиденного, или это снова «откат» после транса?

Какая разница. Он с ней! Он... изменил мне? Боже! Но ведь он не мог! Он любит меня. Он говорил. Вот только сегодня утром говорил. Целовал МЕНЯ!!! Слезы душат. Я сползаю на пол, и как безумная шепчу:

- Он не мог... Не мог. Это мне все привиделось. Это все неправда.

Так больно внутри, что вздохнуть не получается. Хочется плакать, но почему-то слез нет. Я дышу рвано. Кажется, если сейчас вздохну полной грудью, будет взрыв. Меня разорвет в ошметки от предательства. Хочу отвернуться, забыть, стереть из памяти увиденное, но все бесполезно. Эта мерзкая картинка так и стоит перед глазами.

Но что-то все-таки скребет разум. Какая-то неправильность. Как будто чего-то не хватает. Чего? Вспоминаю наше утро. Пирожные. Я и сейчас помню их невероятный вкус. Крем на губах Глеба бесподобен. Мы друг друга им полностью испачкали, а потом слизывали с наслаждением. Я, почти как сейчас эта дрянь, сидела на коленях Глеба, он меня жадно целовал, его руки блуждали по моему телу.

Руки. Точно. Где были его руки? Их я не видела. Да и поза у Глеба была какая-то напряженная. Вдруг вспомнила следы от его пальцев на моих бедрах. Глеб потом просил прощения, что оказался немного груб, а мне нравилось. Потому что они говорили о том, что со мной он терял голову. А сейчас? Разве не было бы удобнее обнять свою партнершу? Глупо звучит, но факт. Может, конечно, я наивная дура, и зря обманываю себя. Может, мазохистка, потому что желаю пройтись по нервам еще раз. Но я хочу вернуться. Вернуться еще раз и посмотреть. Причем в начало. Я же видела, как Глеба сажают в машину, значит могу как бы откатить пленку назад?

Могу, легко сказать. Только, знать бы как? Понимаю, что нужно взять себя в руки. Не мог он изменить мне. Надо попробовать успокоиться еще раз.

Иду в ванную, умываюсь. Возвращаюсь в гостиную. Что я там делала до этого? Просто думала о Глебе. Это сработало. Снова устраиваюсь поудобнее, вспоминаю наше чудесное утро.

Его губы скользят по моей шее, перемещаются ниже. А потом... Я вдруг чувствую что-то холодное и липкое. Открываю глаза, и счастливо улыбаюсь. У меня теперь в одном неприличном месте красуется горка крема. А Глеб с обворожительной улыбкой продолжает творить свои безобразия. Хочу протестовать, но слышу властное: "Не дергайся! Иначе накажу! Оставлю без сладкого".