Один сон на двоих - Татьяна Владимировна Корсакова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эй! Эй, мужик, что ты здесь делаешь?!
Голос был Лере знаком. Этот голос принадлежал Игорьку. Игорек приехал к ней на помощь, но вместо нее нашел вот этого ютуб-мародера, грязного стервятника!
– Ноги… ноги… ноги!!! – бубнил Карп Черный, протискиваясь в калитку и по-бизоньи, не разбирая дороги, ломясь сквозь густой подлесок прочь от дома.
Он бежал так, наверное, несколько минут. В объектив камеры попадали то его грязные кроссовки, то лесная тропинка, то темные силуэты деревьев, то клочок подсвеченного желтой луной неба. Это был стрим. Шоу в прямом эфире. Мародер и стервятник Карп Черный продолжал фиксировать свое позорное бегство с места преступления. Наконец он остановился, камера перестала метаться и уставилась на темную громаду какого-то придорожного куста.
– Вы видели? Вы слышали? – спросил он, задыхаясь. – Он все еще там, в доме! Это чудовище! Это порождение тьмы! Ну так и мы не останемся в стороне! Прямо сейчас, прямо на ваших глазах вершится история! Я звоню в полицию!!! Никому не уйти от правосудия! Никому!!!
Экран погас, но через пару секунд видео возобновилось.
– Я кое-что забыл, – сказал Карп Черный зловещим шепотом. – Меня просили передать послание. Сейчас-сейчас… – что-то зашелестело, наверное, разворачиваемая лист бумага, а потом он снова заговорил все тем же зловещим шепотом: – Мертворожденное дитя, не надо прятаться! Не противься судьбе и зову крови! Твоя настоящая семья ждет тебя в твоем родовом гнезде.
Экран погас, на сей раз уже окончательно. Дрожащей рукой Лера потянулась к чашке с кофе.
– Кто это? – спросила она, тупо пялясь в черный экран. – Что это вообще такое?
– Это местный журналист и блогер, Карп Черный. Надо полагать, охотник за сенсациями.
– Откуда у вас это видео? – Лера перевела взгляд на Григория.
– Я подписан на его канал. – Он осторожно присел рядом.
– Зачем? – спросила Лера. – Зачем вам местный журналист и охотник за сенсациями?
– Представителей прессы, любой прессы, лучше держать на виду. – Григорий пожал плечами. – Иногда в их руках оказывается очень ценная информация. Как ни странно, этот никчемный человек однажды уже доказал свою полезность.
– Как? – Лера отхлебнула горячий и крепкий кофе.
– Благодаря его блогу я нашел тебя. Он ведет что-то вроде криминальной колонки, в которой, помимо всего прочего, рассказывает о пропавших людях. Например, о незнакомке, которая чудом выжила после страшной аварии в Гремучей лощине.
– Меня нужно было искать? Кому я вообще нужна? – спросила Лера и потерла виски.
– Ты даже представить себе не можешь, Валерия, насколько ты важна!
– Вам?
– Мне в том числе.
– Кому было адресовано то послание? Мертворожденное дитя… Что это вообще такое?
– Это ты, Валерия. Я почти уверен, что послание адресовано именно тебе. И я абсолютно уверен, что таинственный информатор Карпа Черного – человек, убивший твоих родителей и охотящийся на тебя.
– Почему мертворожденное? – Лера мысленно ужаснулась тому спокойствию, с которым восприняла информацию об охотящемся на нее убийце. Ее душа словно подернулась ледяной коркой, отсекающей любые сильные эмоции. Наверное, любопытство не считалось сильной эмоцией, раз прошло сквозь этот невидимый фильтр.
– Это старая история, когда-нибудь я тебе ее расскажу.
– Он убил их из-за меня! – Ледяная корка треснула, острые осколки впились в сердце, стало больно дышать. – Этот человек охотился на меня, пожтому пришел к моим родителям! Он хотел, чтобы они рассказали, где меня найти! А они не рассказали, и он их убил… – Лера вскочила на ноги, нечаянно смахнув со стола чашку с недопитым кофе. Григорий ловко поймал ее на лету, поставил на место. И с той же ловкостью поймал Леру за руку, притянул к себе, посмотрел в глаза, сказал мягко и одновременно строго:
– Послушай меня, девочка. Просто послушай. От того существа, которое тебя ищет, невозможно ничего утаить. Поверь мне: ему не нужно даже задавать вопросы, ему достаточно просто заглянуть в глаза, чтобы узнать правду. И он заглянул в глаза твоим родителям. Сначала отцу, потом матери. И не узнал ровным счетом ничего. Знаешь почему?
Лера молча покачала головой.
– Потому что они сами не знали, где ты.
– Этого не может быть… Они знали! Это они положили меня в тот реабилитационный центр!
– Нет. Это были не они. Никто из твоих близких не знал, ни что с тобой случилось, ни где ты была все это время.
– Тогда кто?..
– Мирон. В реабилитационный центр тебя пристроил Мирон.
– Парень из моих коматозных грез? – Лера горько усмехнулась. – То есть, он реальный персонаж?
– Реальнее не придумаешь. – Григорий улыбнулся, а Лера вдруг вспомнила, что видела Мирона не только во сне. Парень с палкой, тот самый, с которым она едва не столкнулась во время своего побега из Гремучего ручья.
– Он садовник? – спросила она и вопросом своим, кажется, изрядно повеселила Григория.
– Почему садовник? Мирон врач, анестезиолог-реабилитолог. Кстати, именно ему ты обязана своим спасением. Ему и еще нескольким не менее прекрасным людям. Надеюсь, вы скоро познакомитесь.
Лера ничего не ответила, вместо этого она сказала:
– Он ошибся. Этот Карп Черный ошибся. Тот человек, которого он принял за убийцу, это Игорек, мой дядя. – Она встрепенулась, посмотрела на Григория с мольбой. – У вас же есть телефон? Позвольте мне позвонить!
– Кому?
– Игорьку! Он приехал по моей просьбе! Это я ему рассказала, что случилось. Вдруг он тоже в опасности из-за меня!
– Тебе не нужно никому звонить, – сказал Григорий.
– Почему? – Лере хотелось кричать, но, кажется, на крик не осталось сил.
– Во-первых, твой дядя сейчас в безопасности.
– А во-вторых?
– А во-вторых, ты сама в опасности.
– Ну да, конечно! За мной охотится страшный человек!
– Не только поэтому. Теперь за тобой охотится еще и полиция.
– За мной? Почему за мной? Зачем?..
– Тебя объявили в розыск, Валерия. На данном этапе ты – главная подозреваемая в убийстве.
– Я убила своих собственных родителей? Что вы несете?!
– Успокойся, – сказал Григорий мягко. – Успокойся и просто выслушай то, что я тебе скажу. Прояви терпение и благоразумие. Хорошо?
Она была не готова ни к терпению, ни к благоразумию, но все равно молча кивнула.
– Насколько я знаю, у тебя весьма специфический бэкграунд. – Григорий закурил одну из своих вишневых сигарет. – Реабилитационные центры для наркоманов, клиники для психически нестабильных людей. Ты была проблемным ребенком, Валерия. – Он взмахнул рукой, предупреждая все ее возражения. – Хорошо, скажем так, ты считалась проблемным ребенком. Наркомания, склонность к депрессиям и побегам из дома. Кто знал о твоих сложных отношениях с родителями?
– Они стали налаживаться… – Лера без сил опустилась обратно на диван, мельком, самым краешком сознания отмечая, что Цербер куда-то исчез. – Наши отношения стали налаживаться. Я была чиста несколько лет. Никаких приступов, никаких срывов. Родители даже приезжали ко мне в гости, в мой дом. Я купила себе дом, понимаете?! У нас все было хорошо!
– Когда ты в очередной раз пропала… – начал было Григорий.
– В какой очередной раз?! – закричала она. – В тот раз, когда я попала в аварию, в которой мне почти отшибло мозги?! Тогда, по-вашему, испортились наши отношения?!
– Твой отец был уверен, что ты снова куда-то сбежала, – сказал Григорий.
– Откуда вам это знать?! Что вы вообще про нас знаете?!
– Я умею задавать вопросы так, чтобы получать на них максимально точные ответы. Я разговаривал с сотрудниками фирмы твоего отца. Ты пропала почти месяц назад, и твое внезапное исчезновение очень расстроило и разозлило твоего отца. Он планировал дать тебе какой-то заказ…
– Он дал мне этот заказ! И я его почти закончила, когда выяснилось, что…
Лера замолчала, зажмурилась, чтобы удержать вспыхнувшее яркой молнией воспоминание. Для таких воспоминаний нужна полная сосредоточенность и железная выдержка…
…Отец даже не удосужился сказать ей это в глаза – просто прислал сообщение. Там было много обидного в этом сообщении, много обидного и несправедливого, но суть сводилась к одному. Она бездарность и никчемность! Ее жалкие потуги быть полезной нужны только ее бедной матери, а больше не нужны никому. Ее работа не стоит ровным счетом ничего. Она в очередной раз не оправдала оказанное ей доверие.
И все это буквально на пороге утверждения ее проекта. Ее во всех смыслах хорошего, продуманного и перспективного проекта. И все это ударом под дых в тот самый момент, когда не ждешь, когда доверился и поверил, что еще можно все наладить. Хоть как-нибудь.
Сообщение отца застало Леру
