Невеста света для стража тьмы - Александрова Евгения

Эйнор задумчиво пригладил волосы, запустив в них пятерню. И по тому, как менялся его взгляд, я понимала, что говорю не совсем то, что он хотел бы услышать. Но упрямство вселилось в меня неугомонным духом, и я ждала ответа, не думая никак защищать свою девичью честь.

— Вообще, — начал он, изучая мое лицо, — первая близость действительно важна. Энергетически. Особенно, если в дело вмешиваются яркие эмоции. Велика вероятность, что девушка, связанная с другим, так или иначе будет отдавать ему часть своих сил.

— О… — выдала я, окончательно ошарашенная. — Ну… прекрасно. Тогда… тогда я точно уже могу ни о чем не волноваться! — в сердцах выдохнула я и тоже плюхнулась на кровать, глядя в потрескавшийся потолок.

А я-то думала, почему каждый раз, когда вспоминаю бывшего жениха, чувствую себя такой опустошенной. Значит, дело не только в обиде и унижении, но и том, что я еще ему отдаю свои силы — после всего, что он сделал!

И где, спрашивается, в этом мире справедливость вообще?!

— А мне нравилось, когда ты волновалась, — проговорил Эйнор тихо.

Я повернулась к нему набок и повторила позу. Теперь моя очередь была смотреть многозначительно на стража и… пытаться не думать о том, о чем мне думать не следовало и раньше.

— Знаешь, может, Мэл действительно вариант получше, — выдала я через силу.

— Даже не хочу знать, что ты имеешь ввиду.

— Нет, но сам подумай…

— Ради всех Святых, не продолжай!

— Тогда любая другая невеста света. У вас там целая армия на подготовке. Наверняка кто-то из них с радостью разделит с тобой постель и всё остальное, и…

— Роксана.

Мне вдруг почему-то снова захотелось плакать. И почему же?! Подумаешь, я связана навсегда со своим бывшим женихом, подумаешь, это то, что точно отнимет у меня вероятность выйти замуж за Эйнора по-настоящему. Тьма всех подери! Да я даже не думала об этом каких-то полчаса назад.

И вовсе не собиралась за него замуж!

И вообще.

Но стало горько и обидно.

— Знаешь, это несправедливо. Уверена, сами стражи тьмы не соблюдают невинность и позволяют себе наслаждаться жизнью по-полной, однако, как только речь заходит о девушках, так…

— Мы просто умеем не придавать этому значения.

— А мы, по-твоему, нет?!

— Чаще всего, увы.

— Это нечестно!

Эйнор только улыбнулся и спросил глухо:

— Расскажешь мне о нем?

— Не хочу даже вспоминать.

Страж по-простому доверчиво кивнул и обескуражил:

— По крайней мере, стоит сказать ему: «Спасибо».

От возмущения я приподнялась на вытянутой руке.

— Он разбил мое сердце и испортил репутацию настолько, что пришлось бежать из родной страны. За что можно говорить ему “спасибо”?!

— Ну, за что-то точно можно. Чему он тебя научил?

— Не выбирать подлецов.

— Ну вот, уже хороший урок.

— Да нет! Ты не понимаешь. Подлецы они ведь такие, что сразу не скажешь, что подлец, сначала-то вы все хорошие. А как узнать, что он подлец, когда он не подлец?!

— По-моему, это видно сразу.

— Вовсе нет. Я даже про тебя не уверена. Вдруг ты тоже… подлец?

Эйнор уставился на меня на долгое мгновение, а потом вдруг издал смешок, потом громче и вскоре вовсе расхохотался, склонившись к постели и сткукнув по простыне кулаком.

И смех стража было таким заразительным, что я тоже присоединилась с тихими смешками. И потом мы оба фыркнули, глядя друг на друга. Нет, ну а что?! Кто знает этих мужчин! Вот Гвен вовсе считает, что ни один из них не достоин уважения и внимания.

Эйнор приблизился ко мне, подтянувшись на локтях. Взглянул внимательно.

— Ты просто очаровательна, Роксана Гритен.

Я состроила самое милое выражение лица и парировала:

— Любой, кто хочет притвориться не-подлецом, тоже бы так сказал.

— Если не перестанешь болтать, я тебя поцелую.

Он навис надо мной вплотную, и я снова чувствовала его тепло и дыхание. Видела его очерченные темными ресницами глаза, трепет крыльев носа, видела, как опасно близки его насмешливые губы. Великий Первый страж — мощный, неподкупный, манящий.

— Это жестокая угроза, — выдохнула я.

— Или сделаю что похуже.

— О, да, знаю. Поцелуешь, разденешься и уйдешь. Ты очень жесток.

— Невероятно. Настоящий страж тьмы.

— Не такой уж настоящий. Вернее…

— Не веришь? Хочешь, покажу, как я справляюсь с темной магией? Или как… призываю ее? М? Правда, это может быть зрелище не для нежных дам.

— Утром уже видела. Впечатлена по уши. Можно не повторять…

Эйнор, который и так был слишком тесно, коснулся вдруг моей щеки своей большой тёплой ладонью. Провёл большим пальцем по скуле, вызывая каждым малейшим движением сотни мурашек у меня на затылке и спине.

Тревожно засосало под ложечкой. Я уже знаю это чувство. Мгновение перед падением в пропасть. Я не смогу сопротивляться ему вечно. Но и ничего не могу предложить.

— Как же ты обманула Источник? — спросил Эйнор шёпотом.

— У меня талант к иллюзиям, — слабо улыбнулась я. — И редкий артефакт — золотистый песок, который раздобыла Эйда для ритуала, он помог создать эффект нужного сияния, подстроившись под мельчайшие частички пламени.

— Было красиво.

— Я старалась… — голос ухнул вниз. — Я не знала, куда это всё меня заведет.

— Ещё немного — и я сорву твой дурацкий флакон с зельем.

— Это ни к чему нас не приведет.

— Мне все равно.

— Вот именно, — я резко схватила его за руку и отвела от своего лица. — Вот именно, что тебе все равно! А мне нет.

— Я не это имел ввиду, — Эйнор сел на постели передо мной. — Роксана...

— Ты сам рассказал, для вас это может ничего не значить, а для нас — слишком много! Для меня.

— Язык мой — враг мой! Сейчас прозвучало неверно. Ты кое-что уже значишь для меня!

— Кое-что?

— Я с ума по тебе схожу. Даже, когда ты в этом проклятом чужом облике. Я тебя чувствую, ощущаю всей кожей. Не знаю, что ты со мной сотворила!

Несколько ударов сердца я просто смотрела в его глаза.

Он подался ко мне, но в дверь резко постучали, и слуга прокричал сквозь дерево:

— Мессир, там Коул очнулся, вы просили сообщить!

Эйнор тихо прорычал, когда я резко вскочила с постели и одернула подол:

— Если это снова будет напрасная тревога — то я сегодня кого-нибудь убью.

Глава тридцатая. Озарение

— Надеюсь, не меня, — я улыбнулась как-то ненормально и даже пошатнулась по-шальному, будто хватила глоток крепкой настойки.

Весь мир вокруг сейчас сходит с ума, но Эйнор только что признался в своих чувствах, снова — так яростно и искренне, что нельзя не верить.

Страж взглянул на меня с сожалением и будто извинением. Ну вот, не хватало, чтобы он взял свои слова обратно. Может, я зря виню его в корысти и попытке меня использовать. Но мое положение по-прежнему более, чем незавидное, и надо хоть как-то пытаться отстоять свои права. С членов Ордена Света станется решить всё за меня, не оставить выбора. А если в дело еще вмешается Лоуренс…

— Ты останешься здесь или пойдешь с нами? — уточнил Эйнор, затягивая туже ремень и поправляя полы накидки стража, изрядной смятой от валяния в постели.

— Конечно, с вами. В конце концов, это моя подруга участвует в заговоре!

— Узнаем.

Коула, похоже, приводили в чувство всем замком. Парень щурился на яркий свет ламп, свечи горели повсюду, у кровати дежурил, похоже, лекарь. Из города позвали? Как бы не пришлось потом еще одного допрашивать.

Вокруг столпились стражи, двое бросили на меня весьма многозначительный взгляд. Что, помните вид в халате на голое тело?

— Мессир, — пробормотал Коул, посмотрев на Эйнора.

— Оставьте нас, — приказал тот остальным стражам.

— Но…

— Это приказ. Здесь только я, Эйда и Марк.

Если остальные стражи и думали возразить, то от тона Эйнора передумали. Да уж, начинать руководить стражами с такого — не лучший вариант. Сначала допросы, теперь отсылает прочь.