Попаданец. Враг поневоле - Марк Сиверский

— Ты не понял, любовничек! — заорал король. Его лицо запылало. — Я тебя не спрашиваю, я приказываю! Теперь твое смазливое личико принадлежит мне!

Мне оставалось лишь развести руками:

— Я — защитник Витаара Орлина. Я служу только ему и никак иначе.

— Ну раз так, ты больше не жилец! — сухо произнес король и перевел взгляд на Витаара.

— Вот, посмотри на своего защитника, охотник. К нему обращается сам король, а он пытается мне отказать. Как будто у него есть выбор! Но заметь, у меня тоже не остаётся выбора. Как я дальше буду править страной, жители которой не чтят короля? Они забывают, что мое слово закон. Я напомню им всем об этом.

— Не стоит бросаться обещаниями, если не сможешь их выполнить. А ты не сможешь, я обещаю! — холодный голос Витаара подтверждал слова.

— Как только ты победишь архидемона, я наведу порядок в союзе. Раз в стаде много больных, нужно уменьшить поголовье. Проредить, так сказать. Это и тебя касается, охотник!

Витаар поднял брови:

— Ну вот, приехали. Я, значит, должен захреначить архидемона, а ты следом убьешь меня? Мотивация сражаться — так себе. А где же моя награда, золото, и другие плюшки? А то могу и передумать!

— Не можешь. Это прекрасно, не правда ли? — съязвил король. — Опять тебе мерещится призрачный выбор там, где его нет. А твоя безмозглая голова помнит, что ты вписан в договор? А? Вот то-то и оно! Пока дуэлянт жив, он не может отказаться от боя. Не явишься на арену — Локен указал пальцем на пол — твоя душа отправится жариться в Инферно! Ну и как теперь поживает… как ты там выразился … "мотивация"?

— Да вот так! — охотник долго не думая выставил средний палец "в знак уважения".

— Как низко, охотник, и как грубо! Всё это мне порядком надоело. Ты себя так ведешь, потому что уверен, что я не справлюсь без тебя. Перестань себя обманывать. В союзе хватит сильных воинов. Я терпел тебя многие годы, но теперь всё. Чаша исчерпана до дна. Даже если мы проиграем, мне плевать! Бойцы! — проголосил король на весь зал — вот мой официальный приказ — убить Витаара Орлина и всех его спутников. Прямо здесь, и прямо сейчас.

— Отец, не надо! — вскрикнул Идэн, стоящий рядом с королем. Воины, которые наполняли энергией свое оружие и щиты на мгновение остановились. Все знали, что единственный сын короля мог повлиять на отца своими просьбами. — Они же наша последняя надежда! Никто кроме Витаара не справится с архидемоном!

— Почему не атакуете, бойцы? Или вам мало слова короля? — брызги слюны от безумного крика Локена летела на первую линию гвардии. — Я же сказал убить их, убить!

Бойцы оживились, и стали активно вкладывать магию в оружие, щиты и самих себя. Магия гудела от напряжения, зал неминуемо превращался в каменный улей.

Мы сбились в группу, стали спиной к спине. Не считая чужого меча в моих руках, ничего другого у нас не было. Всё что мы могли, так это сражаться на чистой магии. Не задумываясь я отдал Хелене единственный меч. Ей он хоть как-то поможет, но нам с Витааром — едва. Против стольких бойцов, никто из нас не сможет отмахаться.

Кольцо врагов медленно начало сужаться. Витаар вмиг покрылся красными энергетическими доспехами. Красный полупрозрачный шлем, красная кираса… полный красный латный доспех. В руках вновь вспыхнула двулезвийная секира. Красная. Такого я не видел раньше, но чего тут удивляться? Попаданец… мать его.

Хоть со мной рядом и стоял могучий воин, я понимал, что добром это не кончится. Слишком уж высок ранг противника. А про численный перевес говорит совершенно нет смысла. Но когда, перед боем, перед смертью, он было по-другому? Пусть последний миг будет ярким, и никому не известного "смазливого" воина запомнят еще и хладнокровным, буйным, безудержным убийцей.

Даже не пришлось напрягать волю, щит молний образовался без труда. Мой лучший подарок судьбы, и мое проклятье. За то недолгое время вместе, я так и не смог подчинить его полностью. Он был словно живой. Может это и так, кто знает? Вот мне бы еще меч молний, и тогда врагам точно придется просить пощады. Сколько я раньше не пытался, оружие богов мне не давалось. Пока я не осознал истинную цену такого приобретения, когда невольно потерял свой отряд. Приходится довольствоваться обычным магическим мечом, без излишеств. Чувствовать, хоть и невольно, как трещит по швам душа от потери близких мне людей я не хочу, даже ради такого оружия. Нет уж, лучше смерть.

— Не бойся! — прошептал я дрожащей Хелене. — Я не дам тебя в обиду, как не дал в прошлый раз! Ты мне веришь?

— Д..да. — неуверенно ответила воительница и её меч покрылся зелеными огоньками. Страх был в её глазах, но и вера тогда там была.

Наша троица стояла посреди зала, окруженная врагом и абсолютно готовая к бою.

— Быстрее, быстрее, быстрее! — орал король — убить, убить, уб…

Звук. Этот звук. Его невозможно спутать ни с каким другим. Единым аккордом промелькнули: замах, свист разгоняемого меча, мягкое чавканье плоти, хруст костей, и брызги крови на выходе. Лишь одно мгновение, но сколько в нем событий! Идеальная мелодия, сотворенная самой смертью.

Молниеносно бросив взгляд на короля, я еще успел увидеть его голову в полёте. Восковое лицо, выражало удивление и непонимание, пока не ударилось о пол, и не покатилось к ногам бойцов первой линии. Обезглавленное тело простояло одно мгновение и рухнуло следом, мощными толчками орошая итак уже испачканный в алую жижу камень пола.

Вопроса — кто же это сделал, не стояло. А вот как ему удалось то, что не смог сделать Витаар, и убить короля? Это волновало нас сильнее…

Глава 17

Измазанное кровью лицо, искаженное от сожаления, и взгляд, полный боли. Меч дрожал в его руке, но снести голову за раз хватило сил. Он убил короля, но никто из гвардии даже и не двинулся в его сторону. В сторону нового короля — Идэна первого.

Единственный сын Локена уже не выглядел в наших глазах таким мягкотелым, как казалось прежде. Он не был хладнокровен, но сделал свой выбор, несмотря на то, что тепло относился к отцу. Я знал это и раньше, и лишь убедился в этом, когда он склонился над обезглавленным телом и на мгновение всплакнул. Трагично, печально, и очень странно.

Несколько мгновений все стояли молча. Маршал Сорэн открыл было рот, но не