Наслаждения - Диана Сидни

— Да, полагаю, всякому бы понравилось.

— Кроме того, зеркало увеличивает размер комнаты, — сказала Ясмин, заметив в стекле далекое отражение противоположной стены.

— Ванная за этой дверью. — Женщина указала на маленькую дверь справа. — А вон там — туалет.

— Сколько? — спросила Ясмин, мысленно прикидывая, какую сумму она может себе позволить.

— Четыреста франков в месяц, — скривив рот, выдавила старушка и в ожидании ответа поправила очки на переносице.

Ясмин прикинула и нашла цену вполне приемлемой.

— Согласна, — резко выпалила она.

— Я беру за один месяц вперед, кроме того, одну месячную сумму в качестве страховки. — В голосе старушки сквозила трепетная надежда.

— Да, разумеется, — подтвердила Ясмин, — но мне нужно сходить домой за деньгами, если вы не возражаете. Оставите комнату за мной?

— Naturellement[36], — расплылась в счастливой улыбке хозяйка. — Меня зовут мадам де Гонкур. А как ваше имя?

— Ясмин де Сен-Клер.

— Очень хорошо, мадемуазель де Сен-Клер. Когда вы вернетесь?

— Пожалуй, через час, можно?

— Замечательно. Я буду вас ждать.

Ясмин в последний раз оглядела комнату, которая очень скоро будет ее жилищем, попрощалась и вышла на улицу.

Уже смеркалось. Мальчишки, стайкой гонявшие на тротуаре футбольный мяч, остановились и уставились на Ясмин. Девушка весело помахала ребятам, счастливо рассмеялась и поспешила по улице Сен-Виктор к дому Соланж сообщить ей потрясающую новость.

К счастью, идти было недалеко. Как славно будет жить так близко от единственного знакомого тебе в Женеве человека, если не считать, конечно, Оскара фон Ротенбурга.

Ясмин ворвалась в дом и нашла Соланж сидящей у окна в удобном глубоком кресле и попивающей кампари с содовой.

— У меня был замечательный день, — пропела Ясмин, — и еще я нашла себе комнату. Что ты на это скажешь?

— Скажу, что это прекрасно. — Соланж медленно поднялась. — Хотя ты должна знать, что я тебя вовсе не гоню.

Ты желанная гостья, и я бы не хотела, чтобы ты чувствовала себя неловко.

— О-о-о, нет, я вовсе этого не чувствую. Просто я случайно увидела вывеску. Комната совсем недалеко отсюда и очень хорошенькая… и не очень дорогая. Думаю, мне следует ее снять.

— Сколько?

— Четыреста франков в месяц. Это дорого?

— Нет, напротив — на удивление дешево. На какой улице?

— В самом конце Кур-де-Бастион. Старое здание с внутренним двориком. Женщину, которая сдает комнату, зовут мадам де Гонкур.

— Да, кажется, я ее знаю.

— Я сказала ей, что вернусь через Час с деньгами. Ты не хочешь пойти со мной и посмотреть? Мне интересно твое мнение.

— Хорошая идея. — Соланж поставила бокал на столик. — А где ты собираешься взять деньги?

— У меня есть франки, которые я взяла из сейфа…

Боже! Только теперь вспомнила! Там французские франки, а мадам де Гонкур, наверное, захочет швейцарские.

— Ничего, — успокоила Соланж, — я захвачу с собой чековую книжку. Я внесу задаток, а ты сможешь отдать мне деньги завтра. В любом случае их придется поменять на швейцарские франки. Так что у тебя будет на что жить, пока Оскар не начнет платить тебе жалованье.

Они поспешили к дому мадам де Гонкур и, перепрыгивая через ступеньки, влетели в новую обитель Ясмин. Соланж дотошно обследовала комнатушку, оценила ее размеры, осмотрела туалет и ванную, после чего открыла дверь в кухоньку.

— Все в порядке, — констатировала она наконец. — Конечно, занавески на окнах надо будет сменить. У меня есть как раз очень миленькие, в полоску.

— Но, Соланж, тебе в самом деле не стоит…

— Не глупи. Они валяются у меня в шкафу совершенно без дела. Да и покрывало на кровати довольно обветшало. У меня есть для тебя новое. Тоже в полоску.

Соланж открыла деревянные шкафчики над раковиной и плитой и извлекла из них несколько тарелок, две чашки и пару стаканов.

— Ну и пылища, — тихонько фыркнула Соланж, после чего открыла духовку и достала из нее набор кастрюль и сковородок. — На время этого будет достаточно. Если ты, конечно, не намерена устраивать светские приемы.

— На этой неделе — вряд ли, — рассмеялась Ясмин.

— Да, все это ужасно занимательно. Признаюсь, я питаю тайную страсть к обстановке квартир, и у меня есть все штучки, которые могут тебе здесь пригодиться. Эта комнатка будет просто очаровательна, как только мы все тут обустроим.

— Значит, ты одобряешь?

— Одобряю? Разумеется, одобряю. Ты просто молодчина, что отыскала это местечко. Пойдем вниз к хозяйке и все оформим, потом вернемся домой, перекусим и займемся сбором твоего «приданого».

Закончив дела с мадам де Гонкур и пожелав ей доброй ночи, Ясмин и Соланж вернулись домой. Соланж чуть не сожгла ужин, постоянно вспоминая, что еще нужно для новой квартиры Ясмин: она вес время отвлекалась от плиты, ныряя то в один, то в другой шкаф и извлекая из их недр все новые и новые предметы домашнего обихода.

Было уже около полуночи, когда она наконец остановилась. Гора скатертей, занавесок, ванных ковриков, портьер, ваз, ламп, цветочных горшочков грозила заблокировать входную дверь.

— Закончим завтра, — вздохнула Соланж. — В противном случае ты рискуешь не выбраться за дверь и опоздать на работу.

— А ты уверена насчет всего этого? — Глаза Ясмин слипались от усталости. — В конце концов…

— Не глупи. Не выношу мысли, что придется выбросить все эти веши, а тут подвернулась такая замечательная идея. Я — типичная француженка-скопидомка, и это единственное разрешение проблемы забитых шкафов. Вещи в них становятся несносными ворчунами. Всякий раз, как я открываю дверцу шкафа, вес они начинают вопить: «Положи меня куда-нибудь в другое место, нам нечем дышать!»

И я не в силах больше выдерживать подобные сцены.

— Ну хорошо, в таком случае я согласна, — призналась Ясмин и зевнула. — Пойдем спать. Завтра мне предстоит битва с кучей бумаг, и, боюсь, они будут вопить так же, как и твои вещички.

Уставшая Ясмин заснула сразу же, как только голова ее коснулась подушки. Она даже не успела подумать о том, что предстоит ей сделать на следующий день. Первое, что дошло до сознания Ясмин, был сердитый звонок будильника на столике возле кровати, настойчиво ее будивший, и еще льющиеся сквозь окно лучи утреннего солнышка. Сон Ясмин в последние два дня был глубоким, без сновидений.

Она просыпалась, словно возрождалась после смерти. Снов не было — только пустая, темная бездна.

Ясмин успела на автобус и, усевшись у окна, принялась мысленно расставлять мебель в своей новой квартире.

Она старалась не думать об Андре, отказывалась о нем думать и была рада любой возможности отвлечься. У порога дома Ротенбурга Ясмин оказалась ровно без пяти девять и решительно нажала кнопку звонка.