Великий обман. Научный взгляд на авторство священных текстов - Барт Эрман

Оказывается, есть ещё много отличий между тем, что говорит о Павле книга Деяний, и тем, что Павел сам говорит о себе в своих посланиях. Я не буду здесь вдаваться во все «жуткие» подробности, поскольку их полное обсуждение легко найти в других местах [156]. И всё же я бы заметил здесь, что хотя Деяния и показывают со всей определенностью, будто к Петру раньше, чем к Павлу, пришло осознание правомерности совместных трапез с языко-христианами, не соблюдающими кашрут, однако именно Петр перестаёт делить с ними стол, когда в городе появляются «братья» из иудеев, как это показано во второй главе Послания к Галатам. Можно возразить, что Павел был прав, а Петр просто лицемерил. Но в Галатах ничто не указывает, что Петр сам считал совместные трапезы правомерными или что он был согласен с пониманием Павла. Исторический Петр мог подумать, что нельзя есть вместе с язычниками при иудеях. Если это так, то образ мыслей исторического Петра был иным, чем у Петра из книги Деяний.

Есть и другие различия между Деяниями и Галатами, которые согласовать ещё сложнее. Здесь я упомяну только о двух. В Галатах Павел пытается убедить своих языческих читателей, что с их стороны было бы огромной ошибкой обрезываться и следовать иудейскому закону. Он стремится обосновать своё понимание вопроса тем, что оно было получено им непосредственно от Бога, в видении Христа, обратившего Павла в своего последователя. Он категорически и однозначно не получал его от предшествовавших апостолов – Петра, Иакова и прочих. Он особо подчёркивает, что после бывшего у него видения Христа он даже не пошёл в Иерусалим, чтобы пообщаться с апостолами. Павел направился в другую сторону – в Аравию, потом обратно в Дамаск и ещё три года не появлялся в Иерусалиме (Гал 1:15–19). Это делает весьма интересной историю его обращения в книге Деяний. В ней говорится, что Павел был ослеплён видением Иисуса по дороге в Дамаск и что потом он приходит в город, где к нему возвращается зрение. И что же он делает после этого в первую очередь? Он прямиком направляется в Иерусалим, чтобы увидеть апостолов (Деян 9:1-26). Так чему верить? Павел сторонился Иерусалима, как говорит он сам, или отправился в него сразу, как говорят Деяния?

И потом, с кем он там виделся? Сам Павел говорит, что за свой пятнадцатидневный визит он повидал только двух человек – Петра и Иакова, брата Иисуса (Гал 1:18–19). Это утверждение Павла столь категорично, что даже подтверждается клятвой: «А в том, что пишу вам, пред Богом, не лгу» (Гал 1:20). Непонятно, почему он так настойчиво выделяет этот момент. Не потому ли, что не хочет, чтобы его понимание вопроса воспринималось кем-то, как полученное от подлинных апостолов Иисуса, большинство которых он никогда не видел? В любом случае мы ясно видим разницу между Галатами и Деяниями. Согласно последним, когда Павел приходит после своего обращения в Иерусалим, то встречается с апостолами и проводит среди них какое-то время. Не только с Петром и Иаковом, но, по всей видимости, со всеми ними (Деян 9:26–30).

Можно найти множество других отличий между тем, что говорят о Павле Деяния, и тем, что говорит он о себе сам, особенно если обратиться и к остальным посланиям Павла, а не только к Галатам. Одна из причин, почему эти отличия важны, заключается в том, что Павел сам дистанцируется от апостолов, заявляя о своём понимании Евангелия как полученном непосредственно от Бога, а не от прежних апостолов. А книга Деяний, с другой стороны, настаивает, что прежде вынесения своего благовестия на миссионерское поле Павел совещался с остальными апостолами. Кроме того, насколько можно понять Павла, другие апостолы не сказали ему ничего, что не было бы уже открыто Павлу самим Христом. Если другие, даже Петр с Иаковом, в чем-то не соглашались с Павлом, то они не соглашались не с ним, а с самим Богом, открывшим себя Павлу через Христа. А согласно Деяниям никаких разногласий между Павлом и остальными вообще быть не могло. Бог сообщил истину Евангелия всем им в равной степени, и все они проповедовали его в согласии друг с другом. У них одно и то же послание, одинаковое богословие и те же самые практические выводы: все они словно с одной и той же страницы, от первой до последней строки.

Другая причина, делающая важными различия между Павлом и Деяниями, заключается в том, что авторство последних приписывается человеку, бывшему спутником Павла. Но в свете многочисленных расхождений между посланиями Павла и книгой Деяний это выглядит крайне сомнительным. Автор Деяний ни разу не называет себя, что делает его работу анонимной. Но начиная со времени приблизительно через столетие после написания Деяний, церковная традиция приписывает их авторство человеку по имени Лука. А почему Лука?

Объяснение не совсем простое, но выглядит как-то так. Первое, что необходимо отметить, это общее авторство Евангелия от Луки и Деяний Апостолов (при том, что оба произведения анонимны). Это видно по схожести изложенных богословских взглядов, общего лексикона и стилистики, а также такого ясного показателя, как начальные строки обеих книг, посвящённые некоему Феофилу. Вторая книга действительно говорит, что она является второй из двух книг, написанных для этого человека. Таким образом, практически нет сомнений, что автор Деяний является и автором Евангелия от Луки. Деяния – это второй том двухтомной работы.

Но почему считается, что она написана человеком по имени Лука? Хотя Евангелие ни слова не говорит о своём авторстве, несколько нарочитых намёков содержит книга Деяний. В четырёх местах книги Деяний автор перестаёт говорить в третьем лице о том, что делали «они» (Павел и его спутники), и начинает говорить о том, что делали «мы» (16:10–17; 20:5-16; 21:1-18; 27:1-28:16). То есть он явно подразумевает, что сам был спутником Павла во время его миссионерских путешествий. Но при этом не сообщает, кто он такой [157].

Однако читатели столетиями думали, что его личность установима. Автор был человеком, особенно заинтересованным в миссии Древней церкви среди язычников и лично приложившим немало усилий для убеждения язычников, что им не нужно становиться иудеями, чтобы стать христианами. Напрашивается вывод, что этот человек сам происходил из язычников. Теперь круг поисков немного сузился: автор, вероятно, язычник и спутник Павла. Известен ли нам кто-то, подходящий под описание?

Из Послания к Колоссянам мы знаем о трех спутниках Павла из числа язычников: Епафрасе, Димасе и Луке, «возлюбленном враче» (Кол 4:12–14). Из этих трёх Димас вряд ли мог быть автором, потому что в другом месте мы узнаём, что он «оставил» Павла (2 Тим 4:10). Епафрас, видимо, основал церковь в Колоссах (Кол 1:5–7), а эта церковь ни разу не упоминается в Деяниях. Это было бы странно, будь автором её основатель. Остаётся только один кандидат – языческий врач Лука. Таково происхождение древнего предположения, что Деяния были написаны Лукой, спутником Павла в его путешествиях. Это предположение можно найти уже у Иринея – отца церкви конца второго века. Ириней писал приблизительно через сто лет после того, как на свет появилась книга Деяний. Но для нас он является первым христианским автором, от которого сохранилась обширная справка о Деяниях, где на основании тех самых отрывков, написанных от первого лица, он сообщает, что «Лука был неразлучным спутником Павла и сотрудником его в благовествовании, он сам это объявляет» [158].

Несмотря на древность традиции, проблема идентификации Луки в качестве автора книги сохраняется. Во-первых, сама мысль, что Лука был спутником Павла из числа язычников, исходит из Колоссян – послания, явно написанного за Павла уже после его смерти. Для верности, есть ещё Лука, упомянутый в подлинном послании Павла Филимону (ст.24), но там ничего не говорится о его языческом происхождении. Он просто упомянут в числе других пяти человек. А гораздо большая проблема заключается в многочисленных противоречиях между тем, что говорят о Павле Деяния, и тем, что говорит он о себе сам.

Я упомянул лишь о трёх таких противоречиях. Но есть много других [159]. Они касаются почти каждого вопроса, связанного с историческим Павлом. Богословие и проповедь Павла различаются в Деяниях и Посланиях; остальные различия обнаруживаются в отношении Павла к язычникам и иудейскому закону, в миссионерской стратегии, в маршрутах путешествий. И противоречия обнаруживаются практически везде, где можно сравнить сказанное о Павле в Деяниях со сказанным им самим в его подлинных посланиях. Невозможно не заключить, что Деяния, скорее всего, не были написаны никем из спутников Павла.

Но зачем автору нужно было говорить от первого лица в четырёх случаях? Это должно быть понятно любому, кто читал книгу. Автор заявляет о себе. Он не называет себя. Он просто заявляет о себе как о спутнике Павла, то есть о человеке, очень хорошо подходящем для того, чтобы представить «подлинную» историю о взглядах и миссии Павла. С одной стороны, он писал давно после того, как Павел и его спутники умерли. Учёные обычно датируют Деяния приблизительно 85-м годом н. э., то есть более двух десятилетий после смерти Павла. С другой стороны, автор выглядит слишком плохо осведомлённым о богословии и миссионерской деятельности Павла, чтобы быть человеком с информацией из первых уст. Если автор заявляет о себе как о ком-то, кем он не является, то как называется написанное им творение? Книга с ложными претензиями на авторство называется подлогом. Очевидно, что авторские претензии здесь не столь нахальны, например, как в 1 Тим и 3 Кор, где авторы прямо называют себя Павлом. Но претензии Деяний всё равно отчётливо видны: автор показывает, что он был участником и непосредственным свидетелем миссии Павла, хотя на самом деле это не так.