К свету - Дэвид Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Тем не менее, я делал все возможное, чтобы терроризировать тех, кто мог бы стать моими врагами, и в то же время стремился защитить общественное достояние от грабежей, изнасилований и жестокости, которые стали их уделом. Отчасти, конечно, это было сделано для того, чтобы привлечь их на мою сторону против бояр и наших "иностранных" врагов в целом, но не полностью. Наступил момент, когда кто-то должен был встать на их сторону, и если бы я мог одновременно купить их поддержку, тем лучше. Есть причина, по которой фольклор о моем правлении превозносит мою решимость защищать собственность и личности моих подданных. И, конечно, я сделал это по-своему - по обычаю того времени, в котором я родился, - жестоко наказав любого, кто нарушил справедливость, как я ее понимал.
- Я не пытаюсь оправдать себя, мой Стивен, или выставить себя менее чудовищным, каким я был, но справедливо сказать, что наказание, предназначенное для устрашения, должно быть таким, чтобы никто легкомысленно не рисковал подвергнуться ему. Когда это не так, человек склонен думать в терминах "что мне терять", что означает, что в отчаянные времена наказание должно быть достаточно суровым, чтобы отпугнуть даже отчаявшихся людей. И поэтому я раздавал смертные приговоры всем подряд, и я постановил, что казни должны быть публичными и достаточно ужасными, чтобы никто добровольно не рискнул подвергнуться подобной участи. Я обнаружил, что в этом отношении сажание на кол работает довольно хорошо.
Его голос был спокойным, почти отрешенным, но его зеленые глаза были темными и прищуренными, а рот под густыми усами был мрачен.
- Тем не менее, в конце концов, мое положение стало в конечном счете безнадежным, особенно когда по Валахии прокатилась новая война с турками. Это было не из-за недостатка доблести; мои люди не раз шли за мной в бой, несмотря на ужасные шансы. И это было не потому, что мы не одержали ни одной победы - теперь этот самый корабль назван в честь одной из этих побед. Но шансы были просто слишком малы. Нас превосходили численностью в десять или даже двадцать раз к одному, и это истинная причина, по которой я имел дело со столькими турками - не все они были солдатами, признаюсь к своему стыду, - как я имел дело с теми шонгейри в лесу возле озера Видару, создавая леса из насаженных на кол мертвецов на путях турецких армий. Полагаю, я был классическим врагом, против которого ты сражался в Афганистане, мой Стивен. Это была 'асимметричная война', в которой я, как более слабая сторона, воспринял терроризм как ... психологическое оружие. И это было эффективно. Это, конечно, и есть причина, по которой он так часто использовался на протяжении всей истории.
- Но как бы ни было справедливо дело человека, ценой применения подобной тактики является потеря души, поэтому, возможно, правильно, что я стал тем, кем являюсь. И, в конце концов, террора было недостаточно, особенно когда у меня не было монополии на него. Ваши военные, возможно, не одобряли "борьбу огнем против огня", но турки и мои румынские и венгерские враги этого не сделали. В конце концов, мои валахи начали дезертировать к захватчикам во все большем количестве, и кто должен винить их? Мое дело было в конечном счете обречено, а у кого не было семьи или положения, о которых можно было бы подумать? И вот, в конечном счете, моя маленькая армия была разгромлена в битве под Бухарестом, и я был вынужден бежать с поля боя в сопровождении горстки моих верных молдавских телохранителей.
- Это, конечно, не тот конец, который записала для меня история. По словам моих врагов, я был убит, мое тело расчленили, мою голову отвезли в Константинополь, а то, что от меня осталось, похоронили в безымянной могиле. Я понятия не имею, кто на самом деле был расчленен вместо меня или чья голова была выставлена Мехмедом Завоевателем, хотя я совершенно уверен, что он понимал, что это не моя, поскольку мы довольно хорошо знали друг друга. С другой стороны, его потребность "доказать" мою смерть, чтобы нанести последний удар любому, кто мог бы продолжать следовать за мной, была понятна. И он, без сомнения, поверил, что я действительно был убит и что мое настоящее тело просто так и не было опознано.
- На самом деле, горстка моих молдаван и я вырвались из боя. Нас было всего одиннадцать, кое-кто с легкими ранениями, и мы бежали на север, стремясь достичь хотя бы временной безопасности. Тем не менее, мы были вынуждены свернуть с прямого пути домой и заблудились, пока не оказались в высокой, узкой карпатской долине. Был декабрь, падающий снег и пронизывающий ветер мешали что-либо разглядеть, и мы знали, что нам грозит опасность замерзнуть насмерть. Найти укрытие было негде, но затем - чудесным образом - Йоет, один из моих самых верных телохранителей, буквально провалился в отверстие пещеры. Или мы думали, что это была пещера, по крайней мере, поначалу.
Он снова сделал паузу, его взгляд был очень отстраненным. Затем он резко вдохнул, в чем больше не нуждался, и выдохнул долгим выдохом.
- Скажи мне, мой Стивен. Я знаю, что мы с тобой никогда не смотрели его вместе, но не случилось ли так, что ты смотрел фильм "Нерассказанный Дракула"? Полагаю, он был выпущен в 2014 году, так что он попал бы в рамки твоей, по общему признанию, узкой зрительской аудитории.
Произнеся последнюю фразу, он улыбнулся, но эти отстраненные глаза оставались темными.
- Ну, да, - признал Бучевски. - Должен сказать, что это был не лучший фильм о Дракуле, который я когда-либо видел. Не самый худший, ты понимаешь, но определенно не самый лучший.
- Справедливая оценка, хотя она действительно отражает более позднюю тенденцию к восстановлению моей подорванной репутации. И, увы, я никогда не был таким красивым, как Дракула Люка Эванса! Однако, несмотря на то, что он создал свою сюжетную линию "начала" из цельной ткани, она оказалась неприятно близка к истине.
- Ты
