Шутки в сторону! - Франческа Клементис

Лорен смутно помнила, что Иззи много говорила о Вагнере, используя не совсем цензурные выражения, и выдала самый странный послужной список из тех, которыми могла бы похвастаться девушка из среднего класса. Среди ее занятий значились даже выступления в цирковом кордебалете. И еще она была моделью, демонстрировавшей ноги, точнее пятки. Фотография ее левой пятки красовалась на каждой коробке с мозольным пластырем, поставлявшимся в Юго-Восточную Азию. Она даже сняла туфлю в баре, чтобы Лорен могла насладиться оригиналом, просвечивавшим сквозь тонкие колготки.

— Ты делаешь макияж пятки? — с сомнением спросила Лорен, ошибочно предположив у Иззи наличие чувства юмора.

— Конечно, нет! — возмутилась Иззи. — И вообще, чему ты так удивляешься? Ты что, никогда не видела фотографий пяток в журналах?

— Никогда! — заморгала Лорен. — Но теперь я буду везде их высматривать, клянусь. — Абсолютное отсутствие иронии в ее словах было доказательством того, что она окончательно напилась.

Выслушав полный отчет о местах работы Иззи, Лорен спросила ее о личной жизни. После того, как они вместе сходили в туалет и через стенку кабинок передавали друг другу туалетную бумагу, Лорен чувствовала себя вправе задавать столь интимные вопросы.

Если бы она была трезвее, то заметила бы, как испортилось настроение у Иззи, и сменила бы тему. Но алкоголь окончательно затуманил ей мозги.

— Ну расскажи, Иззи! — протянула она. — У тебя, должно быть, куча поклонников. Ты же модель! И потом, ты такая…

— Непохожая на других, — закончила за нее Иззи. — А знаешь, каких женщин предпочитают мужчины? Абсолютно нормальных, не выделяющихся из толпы. И я их не осуждаю. Я и сама хочу стать такой, только у меня не получается.

Лорен пожала плечами:

— Извини за бестактность, но тогда зачем ты так издеваешься над собственной внешностью? Твоя прическа, макияж, одежда…

Иззи сжала губы. Эксперименты с внешностью как раз и были ее способом защиты от бестактности окружающих.

— А ты посмотри на меня внимательно.

Но Лорен не нужно было смотреть лишний раз. Она не сомневалась, что лицо Иззи навсегда запечатлелось в ее памяти.

— Я уже посмотрела, Иззи. Ты высокая, стройная, у тебя потрясающий овал лица, и любая женщина должна завидовать тебе черной завистью.

Иззи закрыла глаза. Она ожидала услышать именно такой ответ.

— Ты прекрасно знаешь, что я страшилище. Люди, кстати, часто говорят мне об этом, думая развеселить меня.

Лорен покраснела, вспомнив, что ее первое впечатление от Иззи было именно таким.

— Уверена, что они не хотят обидеть тебя. Просто твоя внешность… внушает трепет.

— Я не желаю внушать трепет! — крикнула Иззи, и посетители ресторана посмотрели в ее сторону. — Когда человек выглядит как я, у него есть два варианта: внушать трепет или маскировать свои естественные черты.

— А ты пробовала? — осторожно спросила Лорен. Ей было бы любопытно посмотреть на Иззи без всякого маскарада.

Иззи фыркнула:

— Конечно, пробовала. Тогда вместо высокого, худого и странно одетого чучела я становилась похожа на высокое, худое и бесцветное чучело. В любом случае люди отворачивались от меня.

Лорен не знала, что ответить, потому что не могла не признать правоту Иззи. Но за устрашающим фасадом она успела разглядеть ранимость и мягкость.

В свою очередь Иззи поинтересовалась, что у нее с Крисом.

— А что говорил Крис? — с любопытством спросила Лорен.

Иззи пожала плечами:

— Ничего определенного. Просто обмолвился, что у тебя были проблемы с общением.

Лорен была благодарна Крису за сдержанность. Ей бы, конечно, тоже следовало промолчать, но она все еще плохо соображала. Таким образом, вся история выплыла наружу.

Иззи слушала, раскрыв рот.

— Я не понимаю. Как он должен был сказать слово «астрология», чтобы ты солгала о своем знаке Зодиака? Насколько я знаю, Крис вообще не воспринимает серьезно все эти разговоры о звездах.

Лорен грустно улыбнулась. Иззи лишь подтвердила ее подозрения — она солгала зря, потратила драгоценное время на глупые переживания, упустила возможность получше узнать хорошего человека за то короткое время, которое ей осталось провести в Англии.

Иззи было жаль Лорен, и в то же время она испытывала облегчение. Оказывается, и у нормальной красивой женщины тоже могут быть проблемы общения с окружающими. В этот момент Иззи даже чувствовала свое превосходство, потому что никогда не лгала, чтобы произвести на кого-нибудь впечатление. Она не видела смысла в подобной лжи. И хотя Лорен уверяла, что иногда разумный обман помогает расположить людей к себе, вызвать симпатию и что на работе она постоянно прибегает к такого рода обману, Иззи позволила себе покровительственный тон по отношению к ней.

— Не отступайся от Криса, Лорен. Я знаю, ты ему нравишься, так что действуй смелее. Он хочет продолжения. — Точнее было бы сказать, что Иззи хочет продолжения их отношений. Но она была не настолько пьяна, чтобы признаваться в этом.

Впрочем, Лорен ее не слишком внимательно слушала. Она уже поняла, что Крис не предназначен для нее. Однако, освободившись от мыслей о нем, она начала думать не о Нью-Йорке, а, к своему удивлению, о Тендейле. Лорен вспомнила, как однажды вечером она сидела с Ричардом в магазине и смотрела, как он раскладывает по полкам лыжные костюмы. Ее уже пару дней занимала одна нелепая идея, и внезапно у нее вырвалось:

— Кажется, я понимаю, почему ваша жена, приехав сюда впервые, влюбилась в эти места и не захотела уезжать.

Ричард расхохотался:

— Не знаю, почему у вас создалось такое впечатление. Она влюбилась не в эти места, а в свою мечту о жизни здесь. Она приехала в мае, а в сентябре мы поженились. Теперь я понимаю, что не должен был жениться на ней, пока она не проживет здесь зиму. Зимы здесь суровые.

Лорен с сомнением посмотрела на него:

— Сейчас зима, а мне тут нравится.

Ричард проследил за ее взглядом, брошенным в окно. Всюду лежал снег, а тишину лишь изредка нарушал шум автомобильного мотора.

— Вы приехали на несколько дней. В этом разница.

— Но вы говорили, что любите зиму, — возразила Лорен.

— Потому что здесь — мой мир.

Лорен продолжала неотрывно смотреть в окно и спрашивала себя, сможет ли она когда-нибудь принять этот мир.

— О чем вы думаете? — вдруг спросил Ричард.

— О том, что я, наверное, могла бы провести в этом магазине всю жизнь, — мягко ответила она. — Я бы смотрела в окно, заваривала чай, ворчала бы, если бы мне не нравилось оформление витрин… Я бы могла так прожить, честное слово! Тогда мне не пришлось бы каждое утро делать макияж и ходить на всякие дурацкие вечеринки.