История одной судьбы - Лев Овалов

Она решилась поговорить с ним, но тут зафыркала машина, щелкнула дверца и зазвенел звонок. Алексей рванулся было и тут же вопросительно посмотрел на жену.

- Открой, - сказала она.

Анна не ошиблась, это был Жуков Позвонил в райком, узнал, что ее нет, догадался, где она...

Жуков пожал руку Анне и Алексею.

- Осматриваетесь в новой квартире?

Она неопределенно пожала плечами.

- Осматриваемся.

Жуков энергично потер руки и засмеялся.

- Теперь будет удобно! - Он повел рукою вокруг себя. - Простор!

Анна читала его мысли. Он уступал Анне первенство до поры до времени. Пока ее не постигнет участь Тарабрина. В конце концов дойдет очередь и до него. Он сам не прочь занять эту квартиру.

И Анне стало противно - и то, что ее мерят этой квартирой, и то, что вообще существует эта квартира, и то, что она сама распределила уже все эти комнаты.

Да разве она из-за положения не захотела бросить свой пост?

Она ничего больше не сказала Жукову и опять пошла по квартире. Хорошие комнаты Большие, светлые. На улице ветер, дом несколько дней не топили, но в доме тепло. Кухня такая, что в ней целую ораву накормить можно. Надворные постройки. Теплая уборная. Это тоже удобно, что теплая уборная...

- Да, хорошая квартира, - громко произнесла она, ни к кому, собственно, не обращаясь.

Жуков и Алексей следовали за ней, квартира действительно была хороша, и они понимали, что поддакивать не стоит, Анна сказала это скорее самой себе.

Она повернулась к Жукову, на мужа даже не посмотрела.

- Что ж, Семен Евграфович, - произнесла она с усмешечкой. - Поставим вопрос на бюро.

- Какое бюро? - Жуков махнул рукой. - Квартира механически переходит...

- А я не поеду в эту квартиру, Семен Евграфович, - неторопливо, но твердо проговорила Анна. - Мне хватит моих комнат. Женя учится в Пронске, а Алексей Ильич с матерью... - Она не договорила. - Стыдно перед товарищами из промкомбината, да и перед райздравом тоже. Тесновато здесь, конечно, но ничего. Детский сад разместится, а на будущий год пристроим еще две комнаты.

- Да вы что? - Жуков даже попятился. - Анна Андреевна, да вам ни один ваш преемник этого не простит!

Анна опять усмехнулась.

- А я не уступлю свой пост никому, кто не одобрит моего решения!

- Да это просто глупо, - не сдержался Жуков. - Не хотите вы, я займу, у меня тоже, слава богу, семья. Детсаду здесь только тесниться...

- Нет, Семен Евграфович, не согласна, - упрямо сказала Анна. - Хоть тесно, а все же детсад. Если хотите, это принципиальный вопрос. Я не хулю Тарабрина, но этот стиль отживает. Пусть народ видит, на что у нас используются особняки...

Что-то в ее тоне было такое, что делало спор бесполезным. И Жуков не осмелился возражать.

И она пошла, не приглашая за собой ни Жукова, ни Алексея и, пожалуй, даже не замечая, что они все-таки следуют за ней.

LII

Снег валил с первых дней декабря. Падал, падал, завалил Сурож сугробами, низкие дома замело по самые окна. Волков появился тоже весь в снегу, в цигейковой шапке, в коричневом дубленом пальто венгерской выработки, в теплых ботинках, со снегом на шапке, на плечах.

Шумно вломился в кабинет, румяный, довольный, смеющийся, снял шапку, отряхнул снег на ковровую дорожку и с протянутой ладонью пошел прямо на Анну.

- Принимаете старых друзей?

Он и вправду принадлежал к числу старых друзей. Ну, друзей не друзей, а к числу старых знакомых. Анна была знакома с Волковым лет пятнадцать. Встречались они, правда, редко, но привыкли друг к другу, было о чем вспомнить, потому при встречах ощущали взаимную доброжелательность.

В этот вьюжный декабрьский день Анна никак не ждала Волкова, хотя Ксенофонтов предупреждал ее.

- Что-то, Анна Андреевна, сдается мне, с Давыдовским совхозом неблагополучно.

- Что такое, Григорий Федорович? - встревожилась Анна.

- Звонил Апухтин, вызывают в Пронск, боюсь, как бы его не того...

- Так какое же это неблагополучие, Григорий Федорович? Наоборот. Если бы областное управление совхозами не сопротивлялось, мы давно бы освободились от Апухтина...

Она попросила Ксенофонтова созвониться с Пронском, но он ничего еще не успел узнать, как в райкоме появился Апухтин.

Толстый, неуклюжий, встревоженный, по-человечески он был даже чем-то симпатичен, он всегда был полон благих намерений, только у него никогда ничего не получалось.

- Анна Андреевна, вызывают...

Обычно, когда на Апухтина наседал райком, он бросался за помощью в Пронск и всегда получал там поддержку. В райком он обращался впервые, видно, что-то изменилось.

Анна пригласила Ксенофонтова.

- Узнали что-нибудь, Григорий Федорович?

Ксенофонтов замялся.

- Да, собственно говоря, ничего не узнал. Звонил в Пронск. Вызывают действительно. С балансом, со всеми материалами.

- Думаешь, будут оргвыводы?

Анна вскинула на Апухтина глаза.

Тот жалобно посмотрел на Анну.

Ксенофонтов утвердительно кивнул.

- Похоже.

- Анна Андреевна... - умоляюще проговорил Апухтин. - Райком вмешается?

- Не в вашу пользу...

Анна не боялась прямых ответов.

И вот через два дня появился Волков.

Конечно, приезд его неожидан, но можно предположить, что приехал он договариваться о преемнике Апухтину. Давыдовский совхоз пользовался особой благосклонностью Волкова, по всей видимости, он хотел заручиться для нового директора поддержкой райкома.

- Принимаете старых друзей?

- Спрашиваете, Геннадий Павлович! Вы редкий гость...

- Теперь буду частый...

Волков засмеялся, весело, заразительно, ядрено.

- Извините, что прямо в одежде, очень не терпелось пожать руку.

- Раздевайтесь.

Он тут же разделся, все шутил, посмеивался, вел себя так, точно очутился не в служебном кабинете, а дома, у старых друзей.

Анна уже знала, что он скажет.

- Сняли Апухтина, удовлетворены?

- Давно пора. А кто вместо него?

Волков оттопырил большой палец.

- В-во!

- Любого не примем.

- А меня примете?

Анна досадливо поморщилась.

- Я серьезно спрашиваю.

- А я серьезно отвечаю.

- Нет, правда, без шуток?

- А я не шучу...

Неужели не шутит? Трудно принять его слова всерьез.

- Да кто вас отпустит?

- Обком.

- Есть решение?

- Завтра или послезавтра получите выписку.

Анна откинулась на спинку кресла.

- Нет, серьезно, Геннадий Павлович? Что произошло?

- В общем, ничего... - Волков заговорил серьезно. - Время суровое. Требования повышаются, а мы стареем. Не выполнили совхозы план по области, кто-нибудь должен же быть в ответе? Да и вообще. Приходится сокращаться в масштабах...

Что ж, Анна ничего не имеет против Волкова, он способный, знающий агроном, у Давыдовского совхоза есть все возможности стать передовым хозяйством, и при таком руководителе, как Волков, этого можно добиться в короткое время.

Анна испытующе смотрела на гостя. Впрочем, теперь это уже не гость.

- Это в обкоме предложили вам Давыдовский совхоз?

Волков доверительно улыбнулся.

- Я подсказал, конечно...

- И вы согласились расстаться с Пронском?

- Меня оставляли, но ведь я агроном!

- Тянет?

- Тянет.

- И меня тянет, - призналась Анна. - Иногда так тянет...

Волков ласково на нее поглядел.

- Если иногда, еще не страшно.

- Ну что ж, беритесь, Геннадий Павлович, - перешла Анна на деловой тон. - Райком окажет всяческую поддержку...

Район выигрывал, получая такого работника, теперь можно не тревожиться за совхоз.

Анна вызвала Ксенофонтова.

- Знакомьтесь, Геннадий Павлович, - сказала она, представляя ему Волкова, - новый директор Давыдовского совхоза.

LIII

Разве партийный работник сумеет когда-нибудь высказать, что значит для него Пленум Центрального Комитета...

Он делает доклады, выступает на собраниях, разъясняет решения, все это верно, но разве это все?

То, что происходит в Москве, вызывает у секретаря какого-нибудь отдаленного райкома множество сложных переживаний...

В том случае, конечно, если он коммунист не на словах, а на деле. Он читает, казалось бы, отвлеченный доклад, в котором намечаются пути дальнейшего развития страны...

А ведь в нем говорится и о его отдаленном районе! Может быть, район не упомянут, даже область не названа, а все-таки партработник находит и для себя совет за советом...

Не все, может быть, ляжет ему на сердце, но многое он в нем для себя почерпнет и, окунувшись назавтра с головой в практическую работу, будет уже и другим давать эти советы и требовать их осуществления.

Читает он и выступление руководителя своей области, тот тоже называет далеко не все районы, но секретарь райкома отлично видит, что это и за его район отчитывается секретарь обкома, и его отдаленный и как будто забытый район отражен в цифрах и фактах, которые приведены в выступлении. Это и его труд вознесен на трибуну Пленума!

Ох, какой неспокойной была эта неделя у Анны! Работы всегда много, от нее не спрячешься, не уйдешь. Анна аккуратно приходила в райком, выезжала в колхозы, но и в колхозах она старалась быть поближе к радио, прислушивалась к сообщениям из Москвы.