Зачарованная - Холли Блэк

— Еще какие-то тайны?

Кайя вздрогнула.

— Корни. Он был со мной в ту ночь… когда я была пикси.

— Ты и есть пикси.

— Он был там в ту ночь — тогда, когда ты не знал, что это я, и, когда я ушла, он… встретил… Нефамаэля.

Ройбен лишь вскинул брови, услышав это признание.

— Корни совершенно потерял голову. Нефамаэль делал ему больно, а ему… это нравилось. Он хотел вернуться туда.

— Ты бросила друга-смертного под холмом… одного? — Похоже, Ройбен не мог в это поверить. — У тебя что, совсем нет сердца? Ты же видела, где его оставляешь.

— Ты заставил меня уйти! Я не могла войти обратно в холм. Я пыталась.

— Я думал, мы намеревались быть честными друг с другом. И что же это за честность?

Кайя чувствовала себя совершенно раздавленной.

— Ты знаешь, кто такой Нефамаэль?

Девушка покачала головой. От страха по коже бежали мурашки, все тело странно отяжелело; больше всего ей хотелось провалиться сквозь землю.

— Он… он тот, кто наложил на меня чары и забрал с собой под холм.

— Когда-то он был лучшим рыцарем Зимнего Двора, до того как его отослали к Летнему Двору как часть платы за перемирие. Его отправили туда, а меня послали к Никневин.

Кайя стояла, словно соляной столп, и думала только о подслушанном ею разговоре между Никневин и Нефамаэлем. Почему она тогда не догадалась обо всем? Что еще мог означать этот разговор?

— Так Нефамаэль по-прежнему служит Никневин?

— Возможно. Но куда более вероятно, что он служит только себе самому. Кайя, ты знаешь, кто составил план того, как сорвать Десятину?

— Ты думаешь, это сделал Нефамаэль?

— Не знаю. Скажи, как твои друзья узнали, что ты пикси, если даже королева Зимнего Двора не смогла увидеть сквозь твой ореол?

— Чертополоха сказала, что помнит, как меня подменили.

— А как получилось, что они знают Нефамаэля?

— Понятия не имею.

— Нам не все известно, Кайя.

— А зачем Нефамаэлю причинять неприятности Никневин?

— Быть может, он хотел отомстить за то, что его отослали прочь. Сомневаюсь, что Летний Двор пришелся ему по вкусу.

Кайя покачала головой.

— Я не знаю. Я должна найти Корни.

— Кайя, если то, что ты сказала, — правда, то ты должна понимать, что его уже может не быть в живых.

Кайя резко вдохнула.

— С ним все в порядке, — возразила она.

Глава 12

И чтобы верили еще ночные маски

В прозрачность волн морских, в их праздничные пляски.

Только однажды Кайя решила привести другого человека на Стеклянную топь. В то лето, когда ей исполнилось девять и Дженет стала постоянно дразнить ее из-за воображаемых друзей, Кайя собралась раз и навсегда доказать, что они реальны. Однако по дороге к топи Дженет наступила на осколок стеклянной бутылки, пропоровший подошву тапочки и ступню. Они даже не спустились с откоса.

До сих пор Кайе и в голову не приходило заподозрить, что Люти, Шип или даже бедный покойный Хрящ имели к этому отношение.

На улице мелькали огни, в застывшем воздухе далеко разносились крики то ли компании пьяных подростков, то ли кого-то другого — Кайя не могла разобрать.

Ройбен был одет в черные джинсы и футболку. Сверху он накинул длинный плащ, созданный, должно быть, из лунного света и паутины. Кайя была уверена, что этот плащ отнюдь не из гардероба в доме ее бабушки. Волосы рыцарь зачесал назад, однако белая шевелюра придавала ему совершенно нечеловеческий вид, особенно теперь, когда он носил современную одежду.

Кайя подумала, не выглядит ли она сама так необычно? Не было ли в ней чего-то, что всегда настораживало людей? Она всегда считала себя всего лишь странной, и других объяснений не требовалось. Однако, глядя на Ройбена, она засомневалась в этом.

Он глянул на нее искоса, не повернув головы, и поднял брови в безмолвном вопросе.

— Просто смотрю на тебя, — объяснила она.

— Смотришь на меня?

— Я… яподумала, как ты это сделал — ну, одежду.

— А-а. — Ройбен осмотрел себя, как будто не помнил, как одет. — Это ореол.

— Так во что ты одет на самом деле?

Слова сорвались с языка Кайи прежде, чем она успела их обдумать. Она растерянно моргнула.

Похоже, Ройбен не рассердился, а даже одарил ее мимолетной улыбкой.

— А если я отвечу, что ни во что совсем?

— Тогда я замечу, что иногда, если смотреть самым уголком глаза, можно видеть сквозь ореол, — парировала Кайя.

Эта отповедь вызвала у него удивленный смешок.

— Какая радость для нас обоих, что я на самом деле одет в то, в чем ты видела меня сегодня вечером. Хотя замечу, что если посмотреть на твой собственный наряд, то моя скромность должна тебя заботить в последнюю очередь.

Кайя окинула взглядом свой пурпурный виниловый костюм. Она вполне могла надеть его сейчас. В конце концов, Хэллоуин еще не закончился.

— Тебе он не нравится?

— В последнее время ты постоянно задаешь такие вопросы. На них нет подходящего ответа.

Кайя улыбнулась, и улыбка не спешила уходить с ее лица. Они решат все проблемы. Они могут все обсудить. Все будет хорошо.

— Здесь вниз? — спросил Ройбен, и Кайя кивнула.

— Неблагоразумно, — только и произнес он, а затем ощупал сапогом раскисшую почву и стал осторожно спускаться вниз с откоса.

Кайя последовала за ним.

Там, где ручей становился глубже, плескались зеленые мужчины и женщины, наполовину погрузившись в воду. Лунный свет падал на их покрытые корой тела.

Несколько созданий заметили Ройбена и ускользнули в омут или на отмель. Послышался невнятный шепот.

— Кайя! — раздался резкий голос, и девушка обернулась.

На бревне у края воды сидела ведьма Чертополоха. Она жестом пригласила Кайю подойти.

— Под холмом все прошло не очень хорошо.

— Да, — согласилась Кайя, садясь рядом. — Я едва не погибла.

— Тебя спас рыцарь королевы Никневин, разве не так?

Кайя кивнула и подняла взгляд на Ройбена. Он стоял, наполовину скрытый тенью, спрятав руки в карманы плаща, и бросал по сторонам яростные взгляды. Это вызвало у Кайи желание улыбнуться ему, хотя она боялась, что он улыбнется в ответ и тем самым разрушит свой суровый образ.

— Почему ты привела его к нам?

— Если бы не он, я была бы уже мертва.

Чертополоха посмотрела на рыцаря, а потом снова на Кайю.

— Ты знаешь, сколько всего он содеял?

— Разве ты не понимаешь? Королева заставила его сделать это!

— У меня нет ни малейшего желания быть вашим гостем, матушка, — произнес Ройбен, преклонив колено. — Я желал лишь узнать, известна ли вам цена вашей свободы. Тролли и куда более страшные создания в восторге, что у них нет иного господина, помимо их собственных желаний.