Блеск и нищета К. Э. Циолковского - Гелий Салахутдинов

В 1925 году К.Э. Циолковский закончил начатую тему. В работе "Образование солнечных систем" он отметил, что примерно десять лет назад, он писал статью "...с точки зрения Лапласа, но встретил затруднения" [160, с. 48].

Вообще, он был человеком чрезвычайно эмоциональным и в постреволюционный период в своих работах много внимания уделял описанию личных творческих переживаний, затрачивая на него объемы, которые можно было бы посвятить историческим обзорам с тем, чтобы читателям было понятно, где граница известного и неизвестного, какую задачу решал сам К.Э. Циолковский.

Он писал: "Мне казалось, что я скоро с ним (с вопросом - Г.С.) покончу, но конец не приходил, и я все более и более погружался в противоречия. Все утра, все свои силы я посвящал солнечной системе. Многократно проверял все сначала, работал до полного одурения, до невменяемого состояния, много раз бросал, опять принимался и только в конце 1925 г. пришел к определенным, хотя и приблизительным, выводам" [160, с. 48].

Чисто по человечески следует посочувствовать К.Э. Циолковскому, который, приложил столь большие душевные силы и ничего не получил.

Впрочем, рассмотрим эту его работу. Заканчивается она словами: "Конечно, это субъективно, но человек иначе и мыслить не может" [160, с. 63].

Этой своей фразой он поставил совершенно естественный для себя знак тождества между своим бытовым мышлением и научным анализом. Академик А.Е. Ферсман, заметив эту особенность в работах К.Э. Циолковского, писал, что: "Он пытается без какого-либо сложного научного построения простыми логическими умозаключениями подойти к решению многих научных проблем, и эти мысли им выражены в... его фразе:

"Я хочу показать, что даже без теперешних наук проницательные люди древности могли дойти до познания многих истин. Это изложение может много дать даже ничему не учившимся людям. Ученые же могут найти подтверждение изложенному в обильных складах знаний, накопленных мудрейшими в течение всех времен" [160, с. 447].

А.Е. Ферсман деликатно оставил эту фразу без комментариев, но мы отметим, что К.Э. Циолковский, к сожалению, перепутал здесь знания научные со знаниями мистическими, религиозными, бытовыми, рецептурно-технологическими и пр. В этой путанице как раз и скрывалась основа его так называемого научного творчества.

К.Э. Циолковский писал, что Солнце эволюционировало из огромной туманности округлой или неправильной формы медленно вращающейся в целом и с "неправильным" движением отдельных ее частей. Постепенно она стала шаровидной и превратилось под влиянием сил тяготения в гигантское сплюснутое Солнце (идея Рассела и Майкельсона).

Энергия Солнца возникала как следствие сжатия газов под влиянием тяготения, о роли которого говорил И. Ньютон.

В конечном итоге наступил такой момент (когда масса Солнца была в 16 раз больше (чем это имеет место сейчас), когда под влиянием центробежных сил при своем вращении оно стало отделять от себя (по экватору) газообразные кольца или даже отдельные части материи (эти идеи были развиты Лапласом и Роша). Эти кольца под влиянием силы притяжения Солнца не могли далеко от него отдалиться и находились в так называемом пределе Роща.

Солнце теряло свою массу из-за лучеиспускания, о природе которого он ничего не знает, но ссыпается на разные точки зрения. Он писал: "Так, Аррениус допускает истекающий от Солнца поток электронов. Д. Дарвин, Аббот, А. Ферсман думают, что Солнце радиоактивное тело. Деламбер, Брюстер, Принсгейм, А. Эйхенвальд предполагают то в короне, то в протурберанцах Солнца истечение альфа, - бета, - гамма - лучей. Нернст, основываясь на Эйнштейне, думает, что Солнце через 1013 лет обратится в ничто, т.е. потеряет свою массу" [160, с. 50].

Из-за уменьшения массы Солнца уменьшается и сила притяжения к нему отделившегося кольца, которое начинает выходить постепенно за предел Роша. В конечном итоге, "безнадзорное" кольцо разрывается, а его части под влиянием сил тяготения собираются в некие островки, происходит конденсация, другие процессы, образующие в конечном итоге планеты. Теперь вступают в действие так называемые приливные силы, идея о которых была разработана Д. Дарвиным и Р. Болем.

О их сущности К.Э. Циолковский писал: "Как наша Луна производит приливы на Земле, так и любая планета возбуждает приливы на Солнце. Вследствие этого его вращательное движение тормозится, и момент его уменьшается. Отсюда следует, что момент планет должен увеличиваться. Но увеличиваться он может только через удаление от Солнца" [160, с. 50].

Действие приливных сил еще больше ускоряет отход планет от Солнца, пока их расстояния до него не увеличится до некоторого предела, когда это действие становится малым.

В будущем Солнце должно остыть и покрыться коркой. Человечество, достигнув совершенства и исчерпав солнечную энергию, уйдет к другой звезде. Но само Солнце не погибнет, поскольку по мнению К.Э. Циолковского, как уже отмечалось, во всякого рода материи происходят два взаимно противоположных процесса: распад сложной материи и ее образование из более простых элементов [160, с. 62] (идея, изложенная им еще в 1915 году в [132]). Если материя сложная, то господствует распад, если простая, то "...совершается соединение (синтез, интеграция)".

Далее процитируем: "На этом основании в газообразных или планетарных туманностях, даже в гигантских, очень разряженных солнцах ... должно происходить образование более сложной, плотной и менее упругой материи (тяжелых элементов). Сила тяготения заставляет ее скопляться в центре и освобождать от себя краевые массы туманности. Эти области будут свободны от тяжелых элементов и потому будут представлять беспрепятственное поле для непрерывного образования сложных атомов. Они будут все более и более накопляться в центре туманности, где дадут начало будущему светилу. В этом центре, напротив, преобладает распад атомов, так как простых элементов там меньше.

Когда же вследствие остывания и увеличения вязкости в темных (т.е. угасших - Г.С.) солнцах все более и более накапливается простая материя, которая, будучи легкой и очень упругой, в один прекрасный день преодолевает силу притяжения частей солнца (и их сцепления) и производит грандиозный взрыв. Появляется новая звезда (Солнце), которая через некоторое время обращается в планетарную туманность. Один из периодов жизни Солнца (звезды), таким образом, будет закончен, чтобы повториться в том же порядке.

То же, но гораздо раньше, должно произойти и с планетами..." [160, с. 62]

Работу [160] он, рассуждая об этой идее, заканчивает напоминанием о том, что о периодичности мира учили еще буддисты, о возрождении Солнца мечтали Демокрит и Кант, а Арфениус и Инее более определенно говорили о взрыве угасших солнц.

Во всех приведенных в этой работе рассуждениях, таким образом, почти нет ничего нового, поскольку свою космогоническую гипотезу он основал на гипотезах других ученых. Но, как отметил академик В.Г. Фесенков, эту гипотезу К.Э. Циолковскому вследствие крайней сложности вопроса не удалось правильно разработать в количественном отношении. "Впрочем, -как писал он, - попытки других исследователей в том же направлении не были по существу более успешны, чем и обусловлен тот печальный факт, что в настоящее время все еще отсутствует полностью обоснованная теория происхождения планет и развития солнечной системы" [82, с. 12].

Если бы только этими словами можно было бы и закончить рассмотрение этой работы К.Э. Циолковского, то можно было бы сделать вывод о его неудачной попытке внести свой вклад в космогонические воззрения своего времени. Однако оценка, к сожалению, должна быть более суровой.

Дело в том, что в основе этой работы лежали расчеты сил приливного трения. И, конечно, все студенты - астрономы знали, что их невозможно определить даже решая сложнейшие интегро-дифференциальные уравнения.

Академик В.Г. Фесенков в связи с этим писал: "Заметим, что вычисление влияния приливного трения на вращение Солнца и планет, а следовательно, на размеры орбит планет и спутников представляет почти неразрешимую задачу, так как требует знания коэффициентов вязкости поверхностных слоев солнца и планет при различных и по существу неизвестных нам физических условиях. Циолковский при решении вопроса пользуется лишь более или менее вероятными аналогиями. Так, например, высота прилива в земном океане определяется им из простой пропорции:

т.е. высота прилива относится к земному радиусу так, как разница в силе лунного притяжения между центром земного шара и точкой его поверхности, обращенной к луне, относится к силе тяготения на земной поверхности. Эта пропорция в сущности ничем не обоснована и, конечно, неправильна, уже потому, что при образовании приливной волны гораздо большее влияние имеют тангенциальные ускорения, которые здесь совершенно не учитываются. Определив таким путем высоту прилива, Циолковский определяет его работу, считая ее пропорциональной произведению поднятой приливной массы на разность угловых скоростей Земли вокруг оси и луны на своей орбите, причем коэффициент вязкости при этом не учитывается вовсе" [82, с. 11-12].