Сверхновые религиозные звезды - Александр Розов

…

Моряки на филиппинском катере береговой охраны с все возрастающим интересом наблюдали за развитием событий. Парный фридайвинг своего командира с каким-то японцем привел их в некоторое недоумение. Это недоумение возросло, когда на мачте меганезийского кораблика-кладоискателя, рядом с непонятным оранжевым флагом с зеленой каплей, поднялись два сигнальных флажка: «Bravo» и «Uniform». (Согласно INTERCO: «Я гружу или имею на борту опасный груз» и «Вы идете к опасности»).

После этого, «Зодиак» с командиром и унтер-офицером отчалил от кладоискателя и покатился обратно к катеру. Еще через пару минут, командир, едва ступив на палубу, распорядился:

- Рулевой! Отходим на полторы мили. Оператор сигналов! Приготовь дюжину буйков «Danger! Mines». Постановка с равным шагом на циркуляции радиусом полторы мили вокруг объекта. Когда будешь готов – доложи.

- Да, командир, – ответил оператор, - а…что там?

- Я тебе объясняю популярно…

- Командир, - перебил радист, - тут из департамента полиции по наркотикам…

- Давай трубку, - сказал Рисал. – сейчас я им тоже объясню популярно… Так, это кто? Понятно. Так вот, комиссар Лигэрос, на том судне не контейнеры с наркотиками. Это судно отвязанных военных историков, и они подняли со дна шестнадцать «кайтенов» полуторного размера… Вы не знаете, что такое «кайтены»? Ну, не беда, я вам сейчас объясню. Это пилотируемая торпеда с полутора тоннами взрывчатки… А полуторный размер означает, что там может быть три тонны… Вероятность? Как обычно: 50 на 50 процентов. Или взорвется, или нет… Историки обещают вывезти это добро самолетом. Наверное, китайским «Pelican-Ultra» или вроде того… Нет, не сегодня, а завтра, около полудня... Слушайте, комиссар Лигэрос, если вас интересуют подробности, то лучше свяжитесь с ними сами… Нет проблем, они из партнерства «Hidden treasures of Pacific ocean» с Ист-Кирибати. Субкэп их корабля, Дземе Гэнки, дал мне свой net-mail…

…

Вечер-ночь-утро с 5-го на 6-е декабря. Борт «Sea Shade»

Дземе Гэнки, устроившись в одиночестве на топ-мостике, курил фиджийскую сигару из запасов Спарка и наблюдал, как постепенно тускнеющий солнечный диск медленно проваливается сквозь туманную линию горизонта, где-то там, на западе, за невидимым отсюда островом Лэйте. На залив наползала тьма и на востоке уже загорелись звезды…

На пустой площадке для авиа-лэндинга, остальной текущий экипаж в количестве пяти единиц, тоже наблюдал закат, но менее сосредоточенно и без сигар, зато с цветочно-имбирным чаем, заваренным по старому таитянскому рецепту. Тиви слегка толкнула плечом задумавшуюся Кияма Хотару и негромко поинтересовалась.

- Хэй-хэй, а что там делает твой faakane?

- Он медитирует, - ответила японка, - сегодня был тревожный день.

- Тревожный? – удивилась Штос, - А мне показалось, что веселый.

- Кэп Гэнки беспокоился из-за тех филиппинских форсов, - пояснил Эланг, - кэп думал: сейчас они начнут разнюхивать, зачем нам столько одинаковых маленьких субмарин.

- Они бы все равно не догадались, - заметил Окедо.

- А зачем нам столько одинаковых маленьких субмарин? – спросила Штос.

- Это секрет. Я тоже не знаю.

- Те филиппинские форсы, - предположил Эланг, наливая всем еще чая - могли позвать аналитика из разведки, и он бы догадался. Может быть.

- Это было бы плохо, - согласился Окедо, - филиппинцы бы тогда захотели себе долю с нашего табаша. Так всегда бывает, если кто-то со стороны узнал про секретное дело.

Тиви пожала плечами и выразительно фыркнула.

- Что толку про это думать? Кэп Гэнки и инструктор Хотару обвели тех филиппинских форсов вокруг буя. Это было весело! Ой-ой отморозки историки подняли со дна кучу ржавых японских торпед! Пусть они быстро забирают это и улетают. На фиг, на фиг! 

- Классно сработали, - добавил Эланг, - Тот офицер, филиппинец, смелый парень, но вынырнул почти белый. O-i-e! Страшно нырять рядом с торпедой, где полторы тонны древней взрывчатки и ржавый взрыватель.

- Мы беспокоились за Штос, - призналась Хотару, - Если бы офицер береговой охраны начал задавать вопросы, то могли бы возникнуть проблемы.

- Aita pe-a, - сказала девушка-буньип, - я бы ответила: я из fare Упаики. Я под защитой Великой Хартии людей нези, на корабле нези. И что?

Японка мысленно представила себе такую сцену. Филиппинский офицер, который не хочет обострять ситуацию, и явно меганезийская команда на корабле. Стал бы офицер вникать в тему о происхождении и гражданстве Штос после такого ее ответа, с четким  упоминанием Великой Хартии? Очевидно, что не стал бы. Оно ему надо?  

- Кэп Гэнки зачетно показал что, как и где, - заметил Окедо, - там филиппинское море у филиппинского берега, но это наш корабль, и на нем мы хозяева, а филиппинцы гости. 

- Ага, - согласилась Тиви, - классно получилось. Как в кино.

- Не это главное, - сказал Эланг, - любой другой правильный кэп канак сделал бы то же самое. Главное, что кэп Гэнки нырял вместе с этим офицером, а потом еще поменялся адресами. Когда кэп Гэнки снова пойдет брать тут добычу, офицер Рисал всем скажет: «Hei foa! Этот канак мой друг, мы вместе пили саке и ныряли около старых японских торпед». E foa te Filipino подскажут кэпу Гэнки, где найти хороший хабар на дне.

- Конечно, если кэп Гэнки пообещает поделиться табашем, - уточнила Тиви.

- Это понятно, - Эланг кивнул, - правильный канак всегда делится, если его навели на табаш. Но это уже потом, а сначала – дружба. Вот.

Солнечный диск окончательно утонул в море, мигнув на прощание узкой красноватой полоской над горизонтом. Окедо вынул свой коммуникатор, ткнул что-то в меню и на надстройке вспыхнула лампа, осветив лэндинг-площадку.

- Как ты это сделал? – поинтересовалась Штос.

- Дистанционное управление, - ответил он, - полезная штука.

- Сейчас я тебе объясню, - добавила Тиви. 

- Давайте лучше объясним на ноутбуке? – предложил Эланг, и отправился в рубку.

С топ-мостика спустился Дземе Генки и, протянув Хотару бумажный блокнот, сказал:

- Ты знаешь, кажется, мне удалось на закате услышать kami этого залива.

- Услышать? – спросила она, глядя на цепь из двадцати иероглифов, сложенную в три столбика, поскольку листки блокнота имели маленький формат, - ...Да, действительно, кажется, это так, хотя кто знает?

- А что это такое? - вмешалась Тиви, тоже глядя на иероглифы.

- Хэй, это ведь хокку! – объявил Окедо, - мы в школе проходили! Помнишь?

- Ну, проходили, - юная утафоа-упаики выразительно вздохнула.

- Я даже могу попробовать прочесть… Ага… Umi no ee… Блин… А эти штрихи, они просто так, или?… Ага, это к четвертому иероглифу… Уф.

- Наверное, - улыбнувшись, сказала Хотару, - у меня получится лучше.

Umi no ejji de

Akai boru o purei

Burakku neko

Девушка-буньип застыла, как черная статуэтка, а через несколько секунд спросила.

- Что значит эта короткая песенка?

- Если перевести приблизительно, - ответил Дземе Гэнки, то:

На краю океана

Играет рыжим мячом

Черная кошка.

…

Когда, выражаясь поэтически, черная кошка наигралась с рыжим мячиком, а, говоря простым языком, наступил рассвет 6-го декабря, над заливом Лэйте со стороны Палау появились два сверхлегких учебных вироплана «tartar», называемых в авиационном обиходе «крылатыми чайниками». Название родилось или из-за стеклопластикового корпуса, похожего на радикально увеличенный футуристический электрочайник, или вследствие исключительной простоты пилотирования. Впрочем, задача, которую этим ранним утром решил пилот второй из этих машин, выглядела далеко не простой…

Первый «крылатый чайник» выполнил обычный лэндинг приблизительно в центр прямоугольной площадки «Sea Shade». Его экипаж - океанийская японка и мелано-ирландский метис – немедленно выскочили на палубу и откатили легкую машину в передний-правый угол площадки, так что крылья-лопасти 6-метрового ротора почти прижались к носовой надстройке. Тем не менее, часть площадки которая осталась свободной, выглядела слишком маленькой для лэндинга второй машины, пока еще находившейся в воздухе, балансируя на высоте десятка метров. 

Эланг (игравший в данный момент роль вахтенного), посмотрел на это, повернулся к океано-японке и метису, и недоуменно спросил:

- Hei foa, ваши приятели нормальные, или как?

- Парень, который за штурвалом, - сообщил метис, - лучший авиа-инструктор Конго.

- Но, здесь-то, по ходу, не Конго, - скептически заметил юный утафоа-упаики.

- Он был в авиа-отряде Руперта Хиросимы, - уточнила океано-японка.

- Jodo madre, - выпалил Эланг, то ли комментируя это сообщению, то ли наблюдая за действиями пилота второго «крылатого чайника». Казалось, что эту машину держит в воздухе невидимый великан… И, аккуратно, как шахматную фигуру на клетку доски, ставит ее на палубу… Касание. Остановка ротора.   

- Tahuna hamani, - невозмутимо прокомментировала Тиви, появляясь на палубе. С ее несколько традиционной точки зрения, произошедшее объяснялось обыкновенным колдовством. Ничего такого…