Во имя любви - Роберта Ли

— Ты уверена? После этого не будет пути назад.

— Я совершенно уверена, — твердо произнесла она.

Что-то беззвучно прошептав, Джон снова заключил ее в объятия; теперь он пристально смотрел на нее. Внезапно он выпрямился.

— Давай отпразднуем это, — радостно предложил он. — Куда бы ты хотела пойти?

С усилием она заставила себя улыбнуться:

— Ты — босс, тебе и выбирать.

К ее удивлению, он выбрал ресторан, в котором они раньше никогда не бывали.

— Он открылся, когда тебя не было, — объяснил он. — Там подают лучшую итальянскую еду в городе.

— И здесь самая громкая музыка! — Ей пришлось кричать, чтобы услышать свой голос; они прошли за официантом к своему столику и, сделав заказ, стали наблюдать за толпой танцующих на маленькой площадке.

Еда оказалась изысканной, как и обещал Джон, но Джейн не могла заставить себя поесть, она лишь ковырялась вилкой в тарелке, радуясь, что в полумраке Джон не видит, что она делает.

Шум и жара стали невыносимы, она поняла, что если не побудет одна несколько минут, то просто закричит.

Отодвинув стул, она встала.

— Я вернусь через минуту, — предупредила она и с трудом стала протискиваться между столиками в дамскую комнату.

Там никого не было; Джейн со вздохом облокотилась на один из умывальников, заставляя себя не думать, напрягая все свои силы, чтобы держать голову пустой. Услышав, как сзади открылась дверь, она тут же вытащила пудреницу и подошла к зеркалу.

— Ну и ну, — сказал вдруг знакомый голос, — не ожидала тебя увидеть!

Джейн повернулась и столкнулась лицом к лицу с Кэрол. Этот момент она представляла себе много раз, но сейчас почему-то ничего не почувствовала и смотрела на девушку, как будто видела ее впервые.

— Должна сказать, что ты хорошо выглядишь, — продолжала Кэрол, проскользнув мимо Джейн и с вниманием разглядывая себя в зеркале. — Лучше, чем когда-либо прежде, честно говоря.

Ничего не ответив, Джейн взяла сумочку и направилась к выходу.

— Может, задержишься? — позвала Кэрол. — Не хочешь пожелать мне удачи?

Все еще стоя у двери, Джейн повернулась:

— В чем?

— В моем предстоящем замужестве, разумеется. — Кэрол вытянула руку и помахала сверкающими изумрудами перед глазами Джейн. — Сказочные, не правда ли?

— Сказочные, — с каменным лицом согласилась Джейн. — Изумруды всегда тебе шли.

Кэрол что-то удовлетворенно пробормотала, больше, чем когда-либо, напоминая сытую кошку.

— Хорошо, что Рафаэль может себе это позволить.

— Кто?

— Мой жених. — Глаза Кэрол смотрели насмешливо. — Только не говори мне, что ты этого не знала.

— Я не знала. — Джейн лихорадочно соображала, затем покачала головой. — Я была в Корнуолле…

— Ну, тогда может быть! Ведь обо мне и Рафаэле все только и говорят. — Пухлые красные губы изогнулись в удовлетворенной улыбке. — Конечно, если твой отец президент, я думаю, так и должно быть.

— Президент? — переспросила Джейн.

— Всего лишь небольшого острова на Карибах, но ты не представляешь, какой важной персоной я там себя чувствую.

Не слушая, что говорит Кэрол, Джейн рванула дверь и выбежала, но тут же остановилась в узком, устланном коврами коридоре, ведущем назад в ресторан. Кэрол обручена с другим мужчиной! Изумруды и, конечно, браслет она получила от него, а не от Николаса!

Николас. Она невольно прижала руку ко рту, вспомнив, какие жестокие вещи наговорила ему, убедив его, что не хочет больше никогда его видеть. Вспомнив, что Джон ждет ее в ресторане, она вернулась за столик и сразу же углубилась в меню, выбирая десерт, держа карту так, чтобы она закрывала лицо.

— С тобой все в порядке? — спросил Джон.

— Да, — пробормотала она, но внезапное прикосновение его руки так ее испугало, что она уронила меню.

— Ты побледнела.

— Не надо меня рассматривать. Я чувствую себя как в кунсткамере!

— Прости, дорогая. Если это просто усталость…

— Я не устала! Оставь меня в покое.

Под столом ее пальцы судорожно цеплялись друг за друга, и, хотя она больше всего на свете хотела встать и убежать отсюда, ее разум приказывал ей остаться. Она пообещала выйти замуж за Джона; пообещала ему не один, а несколько раз. Невозможно теперь отказаться от своих слов. Но как жестока была к ней судьба, позволив ей закрыть дверь к счастью и тут же, буквально через час, показав ей, как она ошиблась!

Увидев, как зашевелились губы Джона, она попыталась сосредоточиться и попросила его повторить, что он сказал, сославшись на громкую музыку, не позволявшую ей расслышать сказанное.

— Я говорю о Кэрол. Я хотел, чтобы ты знала, что она здесь.

— Я знаю. Я видела ее в дамской комнате.

— Я видел ее сегодня и на выставке.

Джейн опять кивнула:

— Ее трудно не заметить.

Он ухмыльнулся:

— Ты заметила, как она размахивает рукой? Я думал, что у нее нервный тик, пока не заметил браслет.

Как ни старалась, Джейн не смогла рассмеяться. Джон поднял бровь:

— Не смешно?

Все еще не в состоянии говорить, она кивнула, а затем пробормотала, извиняясь:

— Я просто не могу… я не нахожу ничего забавного в Кэрол.

— Я чувствовал бы себя спокойнее, если бы ты считала ее забавной. Это означало бы, по крайней мере, что ты не…

— Замолчи! — вырвалось у нее. — Ты обещал, что больше не будет никаких дознаний.

— Прости меня. — Он резко встал и заставил ее тоже подняться. — Пойдем отсюда. Не думаю, что это была удачная мысль — прийти сюда сегодня.

— Мне жаль, Джон. Прости меня.

— Мне нечего прощать, дорогая. Ты устала, я раздражителен. Я всегда такой в первый день моих выставок.

Ожидая в холле, пока он оплатит счет, Джейн размышляла, неужели вся ее жизнь будет такой:

редкие минуты удовлетворения, а все остальное — сплошные угрызения совести и одиночество? Хотя логика подсказывала ей, что она должна сказать Джону правду, но она была связана своим обещанием и той преданностью, которую он выказывал ей весь этот трудный год. Опять она отдала бы все, что имела, чтобы повернуть время вспять, но, понимая тщетность подобных мыслей, обреченно решила, что счастье — это не ее удел.

Воздух был свеж и прохладен, Джон с удовольствием перевел дыхание.

— Какой приятный вечер, — сказал он и открыл перед Джейн дверцу машины.

Она съежилась на заднем сиденье, глядя невидящими глазами, как они поворачивают вокруг Беркли-сквер, возвращаясь к ней домой.

— Ты поднимешься выпить кофе? — машинально спросила она, когда они остановились, и почувствовала легкое волнение, когда он, против ее ожиданий, принял предложение.