Хороший плохой босс - Николь Келлер

Меня резко переворачивают на спину. Я пытаюсь проморгаться от слез и разглядеть лицо насильника, но все же на улице сильно стемнело, и свет фонаря бьет мне в глаза, ослепляя. Я вижу огромное накачанное тело, мускулистую шею, но лицо – нет. Думаю, что все это было спланировано заранее, и насильник подготовился, чтобы в буквальном смысле остаться в тени.

Он ведет своей ручищей по бедру, попутно задирая платье, вернее, то, что от него осталось. Я пытаюсь если не вырваться, то хотя бы ударить его, чтобы иметь несколько секунд форы. Но все мои попытки тщетны.

Насильник отвлекается и слегка смещает ладонь, и я, недолго думая, кусаю его изо всех сил. Мужчина взвывает и матерится на чем свет стоит, и тут же отвешивает мне такую пощечину, что всю правую сторону обжигает от боли, и я тут же чувствую металлический привкус во рту. Не надо было так делать, я его только разозлила. У меня начинается самая настоящая истерика, но насильнику нет до этого никакого дела: он лапает меня уже двумя руками, проводит по животу, залезает в трусики, сжимая промежность, потом перемещает ладони на грудь, забираясь под лифчик и сжимая ее до боли.

– Пожалуйста, не надо, прошу…– шепчу, словно в бреду, но отголосками сознания понимая, что не смогу воззвать к его человечности. – Отпустите меня, я никому ничего не скажу…

Но мерзавец наоборот придавливает меня всем телом, дав прочувствовать свой стояк в полной мере, и шипит прямо на ухо:

– В следующий раз будешь держать руки при себе. И не заглядываться на чужих мужей. Иначе на твоем месте окажется Китенок, – встает с меня и…просто исчезает в кустах.

У меня нет ни моральных, ни физических сил встать и идти домой, поэтому я подтягиваю колени к подбородку, ложусь в позе эмбриона и просто вою, закусив до боли собственную ладонь.

Слова, сказанные мужчиной, еще долго бьются у меня в голове, и до меня не сразу доходит смысл сказанного. И только осознав, чьих рук это дело, я вою еще сильнее. Потому что сама виновата. Потому что ступила на запретную землю, а меня не единожды предупреждали о последствиях. Но насколько надо быть бесчеловечной сукой, избалованной мразью, чтобы провернуть ТАКОЕ?! Что не так с этим миром?! Что не так со мной?!

Я не помню, как добралась домой. Своих туфель так и не нашла, а разорванные чулки только мешали идти, поэтому я стянула их там же, на «месте преступления». Так и брела: с растрепанными и спутавшимися волосами, разорванным платьем, размазанной косметикой, вся в грязи и пустотой в душе и глазах. Мне было абсолютно все равно, что подумают обо мне другие, самое страшное со мной уже случилось.

С трудом задираю голову и смотрю на свои окна. Впервые в жизни радуюсь, что ни в одном из них не горит свет. Игнорирую лифт и иду пешком, чтобы окончательно привести в норму бешено колотящееся сердце.

Глава 49 Катя

В квартире передвигаюсь на цыпочках сразу прямиком в ванную. В зеркало не смотрю, потому что знаю, что ничего хорошего там не увижу. До сих пор горящая щека чего только стоит!

Постанывая, с трудом стягиваю с себя платье и остатки нижнего белья. Кидаю все сразу в угол, надо будет не забыть потом выкинуть в мусорное ведро. Каждая мышца на теле, каждая косточка – все болит, и если я сейчас не приму теплый душ, то завтра я вовсе не встану с кровати. А у меня грандиозные планы. Мне никак нельзя проспать. Лучше всего вообще не ложиться.

Встаю под горячие, я бы даже сказала обжигающие струи воды и прикрываю глаза. И тут же возникает образ этого насильника «без лица», даже ощущения, как он лапал меня ТАМ, и вообще прикасался, и щека тут же отзывается болью.

Я затыкаю рот обеими ладонями и сползаю по стенке душевой, воя от отчаяния, обиды и боли. Как же тяжело любить! Как же высока цена у наших с Марком отношений! И я совершенно не готова за них платить ни своим здоровьем, ни здоровьем своего сына. Я знаю, что это было лишь предупреждение, понимаю, что тот мужчина не пошел бы дальше, потому что у него не было такого приказа. Но что стоит жене Марка отдать его в следующий раз только потому, что он пришел навестить сына? Чем еще нам придется заплатить?!

Решительно встаю, стирая со щек злые слезы обиды и меняю воду с горячей на ледяную. Потому что только так в данном случае, хоть и на короткий отрезок времени, я могу прийти в чувства и трезво мыслить.

Выхожу из душевой кабины только тогда, когда меня уже просто неконтролируемо трясет и зуб на зуб не попадает. Надеваю пушистый халат, волосы обматываю полотенцем и на цыпочках крадусь на кухню в намерении попить кофе.

Но мое желание побыть наедине с собой не сбылось: стоило мне нажать кнопку на кофемашине, как резко загорается свет, и, обернувшись, вижу стоящую в дверях маму.

– Я не думала, что ты так быстро…Боже, Катюша! Что случилось?! – мамочка подлетает ко мне и решительно разворачивает к себе той стороной лица, на которую пришелся удар.

– А что случилось? – говорю равнодушно, пожимая плечами и едва сдерживая слезы.

– Откуда?! Кто это так с тобой? Это твой коллега? Ты только скажи, Катюш, мы с папой разберемся.

Я и сама не замечаю, как после маминых слов по моим щекам неконтролируемо бегут слезы. Если бы все проблемы решались только после жалобы родителям, или, как в детстве, при помощи веры в целебную силу подорожника…

– Катенька, девочка моя, пожалуйста, не плачь, успокойся. Сядь, давай, вот так. Ну, скажи мне, кто он? Кто тебя ударил? Я сейчас же позвоню папе, и утром же он обязательно решит твою проблему. Ты только имя назови. Ты же знаешь отца, если надо будет, ради тебя он не только роту, он всю военную часть пригонит!

Я, не в силах больше