Адские поиски - Татьяна Андрианова

Уличенный Рефеций предусмотрительно прикрылся мною, как щитом, вклинив хрупкое ошарашенное девичье тело между собой и опасно оскалившейся прекрасной половиной. Затем ответил, стараясь, чтобы слова его пролили умиротворяющий бальзам на израненную ревностью душу:

— Ерунда! Мои познания людей исходят исключительно из многочисленных слухов. Ими бездна кишмя кишит, ты же знаешь. Так что я скорее теоретик, чем практик. Ты слишком подозрительна, любовь моя.

— Ну конечно, — гневно подбоченилась Нефра, ожгла золотоволосого таким взглядом, что, не будь он верховным демоном, корчился бы в агонии у ее стройных ног, затянутых в красную лаковую кожу. — Теперь я же во всем виновата!

Аполлион так громко и отчетливо фыркнул, что спорящая чета удивленно подпрыгнула от неожиданности, проявив редкое, но полное единодушие, а Рефеций при этом чуть не вывихнул мне запястье. Я невольно вскрикнула, и все дружно уставились на меня, как на первопричину всех бед в аду. Помнится, моя классная руководительница с тяжелым вздохом мученицы, чей тяжелый труд брошен на алтарь детского образования, словно полная пригоршня бисера под ноги неблагодарным свиньям, страдальчески возвела очи к небесам, наказавшим ее моим присутствием в классе не иначе как за тяжкие прегрешения в прошлой жизни, и доверительно сообщила:

— От тебя, Погорелова, даже в аду тошно станет.

Не помню, чем именно заслужила подобное высказывание — доску мылом натерла или кнопку кому-то подложила, но кто же знал, что слова окажутся пророческими. Думаю, наша классная не лишена дара ясновидения. Ей бы на картах гадать научиться — цены бы не было. Впрочем, в школе и не такому научишься. Со школьниками без некоторого дара предвидения нельзя, мало ли что учудить могут обладатели кипучей энергии, если ее вовремя не направить в нужное безопасное русло.

— Ладно, сестренка, — нарушил излишне затянувшееся молчание огненноволосый, — думаю, настал момент оставить эту пару наслаждаться семейной идиллией и составить собственное счастье.

Демон ловко высвободил мои затекшие лапки из загребущих ладоней Рефеция и настоятельно повлек к выходу. Я тут же стала расстраиваться. Во-первых, не люблю, когда за меня решают все кому ни лень, пусть даже они являются верховными демонами. Во-вторых, в этой перепалке мне не удалось толком слово вставить, а я не привыкла молчать так долго. И только я собралась встать в позу, дабы авторитетно заявить, что с таким козлом, как он, даже по дороге в рай под ручку идти не подумаю, но меня снова перебили наглым, весьма бесцеремонным образом.

— Хочешь сказать, дорогой братец, к тебе наконец вернулась память и ты вспомнил-таки любовь всей своей жизни? — вкрадчиво, словно кошка, сжавшая вожделенную мышь в острых когтях, но решившая временно отложить трапезу ради увлекательной игры, промурлыкала Нефра.

В янтарных глазах демоницы вспыхнуло опасное хищное пламя. Зная остроту и крепость ее уцелевших когтей, не хотела бы я стоять поперек ее дороги, когда в очах полыхает подобный огонь. Но ее брат был опытным пожарником, в его глазах сверкнуло ответное пламя, он растянул чувственные губы в улыбке, смахивающей на хищный оскал голодного волка, но, вопреки ожиданиям, голос демона прозвучал неожиданно спокойно:

— Любезная сестра, твой тонкий ум достоин восхищения не меньшего, чем несравненная красота. Да, я действительно не признал девушку с первого взгляда. Люди — не демоны, они заметно меняются со временем, так как не обладают даром бессмертия. Года накладывают свой отпечаток.

— Хочешь сказать, девица сильно переменилась с вашей последней встречи? — недоверчиво изогнула изящную бровь демоница.

— Точно. Подросла, возмужала, — не удержалась от шпильки я и получила гневный взгляд янтарных глаз Аполлиона.

Его руки крепко стиснули мои, словно железными тисками. Удивительно, что кости не затрещали от подобного натиска. Я ахнула от боли.

— Что-то вроде того, — легко согласился демон. Его хвост гибкой змеей опутал ноги, не двинешься лишний раз и тем более не сбежишь.

— Может, ты и женишься на ней? — насмешливо фыркнула Нефра, едва удерживаясь от смеха.

Лично я ничего веселого в сложившейся ситуации не находила. Вообще, создавалось впечатление, что я угодила в абсурдный сон, полный невероятных и странных ситуаций. Наверное, нечто подобное ощущала Алиса в Стране чудес. Это какой-то неправильный ад с совершенно неправильными демонами. Ведь всем известно, что чертям положено поджаривать грешников на медленном огне, используя сковороду, или же варить вышеозначенных несчастных в котле с кипящим маслом до готовности, тщательно помешивая вилами. Демонам не полагается собачиться на глазах смертных, их обязанность — соблазнять людей сладкими посулами обретения земных благ в обмен на бессмертную душу, а потом цинично обманывать ожидания. Меня же сразу хотели убить, не вдаваясь в процесс торга. То ли моя душа слишком малоценный предмет и, кроме меня самой, никого не интересует, то ли ребята совсем нюх потеряли и работают без огонька. Возможно, с планами в аду не очень строго. Впрочем, во второе верилось больше. Или хотелось верить. Но не в этом суть. А суть в том, что вместе с пониманием окружающих меня странностей где-то внутри возникла настоятельная потребность стремительно покинуть странную компанию, пока они так мило заняты друг другом.

Придя к этому, казалось бы, простому выводу, я нашла собственную идею гениальной и стала тихонечко протискиваться к выходу. Но не учла одной мелочи: мои руки никто не отпускал и отпускать не собирался. Досадно видеть крушение надежд из-за подобного пустяка.

— Может, женюсь, — спокойно бросил огненноволосый, сверкнув неожиданно белозубой улыбкой на смуглом лице.

Вот и пойми такого — шутит, говорит серьезно или просто издевается. Хотя… последнее вероятнее всего.

— Ценю твое чувство юмора, — сделал комплимент шурину Рефеций, но при этом смотрел на Нефру с таким выражением, словно сам собирался встать на одно колено, романтично попросить у нее руку и сердце, деликатно облобызав когтистую лапку, — но тут ты явно перегнул.

— А я вовсе не шучу. — Улыбка Аполлиона стала еще шире, словно у Чеширского Кота.

Лицо демоницы потрясенно вытянулось. Неизвестно, что ее ошарашило больше — предполагаемая измена Рефеция или грядущий мезальянс брата. И тут мне окончательно надоело служить чем-то вроде переходящего кубка, который вечно передают друг другу и при этом он обязан держать свое мнение при себе. Кубку, может, и все равно, в чьих руках оказаться, а вот мне моя судьба не безразлична.