От фарцовщика до продюсера. Деловые люди в СССР - Юрий Айзеншпис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лично я отправился на поиски домика-балка, где проживал мой товарищ, вышедший на поселение на несколько месяцев раньше. Тот самый, чей пример оказался столь заразительным. Володя Рогачев отсиживал 15 лет за убийство неверной жены, о чем, впрочем, ничуточки не сожалел. Талантливый художник, он и в Тульской зоне работал оформителем, и здесь работал по профилю, выполнял заказы на агитационные и учебные плакаты. Рисовал и портреты руководства, и красивые пейзажи, которыми украшали жилища. Еще и кустарничал: вырезал из дерева какие-то фигурки. Меня он принял радушно: живи, сколько надо, меня не стеснишь. А вот каким образом можно устроиться в Печоре, он не знал, сложный вопрос, так сразу и не ответишь. Из Печоры я позвонил домой и сумел получить срочный денежный перевод, вот не помню точно, на мое ли удостоверение поселенца или на чье-то другое имя. С деньгами я почувствовал себя увереннее и для начала решил нормально одеться. И для себя, и для конспирации. В условиях тотального советского дефицита в городке существовали так называемые УРСы (управления рабочего снабжения), куда по контрактам за лес из Японии и Финляндии поступали вполне приличные шмотки. Ну и я основательно прибарахлился. Потом сходил в лучший местный ресторан, в баньке попарился, даже в кинотеатре какую-то комедию посмотрел.
По городу я гулял достаточно спокойно, догадывался, что наверняка еще не объявлен в розыск. Ну убежал, с кем не бывает, первые 3–4 дня начальник колонии-поселения или старший контролер ничего никуда не сообщают. Уверены, что в поселке у какой-нибудь одинокой бабы завис или тихо пьянствует. Вернется, получит втык. Сообщают о пропаже обычно на 7-8-й день. Эта сводка передается в управление, но управление тоже не начинает розыск, шума им не нужно, и министерство они не информируют, дабы не портить статистику. Знают: из этих мест очень сложно уйти без документов, всего одна ж/д ветка Котлас-Воркута, на станциях и по вагонам ходит патруль и почти у всех паспорта проверяет. Возможно, и сейчас ничего не изменилось. Какие-то вялые меры к розыску, возможно, и принимаются, но по опыту уже известно: или пьет беглец, пока деньги не кончатся, и тогда вернется сам, или совершит преступление, и его поймают.
В общем, несмотря на изрядную провинциальную захолустность, жизнь в Печоре протекала куда цивильнее и приятнее, чем в Березовке. Но ее еще надо заслужить! Пока же никаких конкретных путей собственной легализации я не видел. Оставалась последняя надежда — найти еще одного шапочного знакомого, который, освободившись, остался здесь жить и наверняка имеет какие-то связи. Я поехал по его адресу, не будучи уверенным, что запомнил его точно. А листик с координатами потерялся на барже. Дом то ли 32, то ли 23. Улица то ли Советская, то ли Социалистическая. В общем, делать нечего, сел в городской автобус, который ехал на Социалистическую (благо Советской в городе почему-то не оказалось). Рядом со мной сидела женщина, которую я расспрашивал, сколько еще остановок осталось, еще какие-то вопросы задавал. Женщина любезно отвечала и завела ответный разговор. Она мной заметно заинтересовалась, а почему бы нет: вполне милый и интеллигентный, хорошо одетый. По всему приезжий, скорее всего столичный житель. В крайнем случае — из Ленинграда:
— Простите за любопытство, а что вы ищете на Социалистической? Тут в основном частный сектор…
— Вообще-то я сюда приехал на заработки, я инженер-экономист, ищу ваше местное ЦСУ.
— Но на Социалистической нет такой конторы…
— Мне сказали, что есть…
— Да я здесь с рождения живу, нет, вы ошиблись…
(И чего привязалась):
— Ну не знаю, поищу…
— Хорошо. А если что, заходите на чашечку чая, я живу на втором этаже в доме как раз напротив остановки.
Мы вышли из автобуса, я поблагодарил попутчицу и отправился на поиски. Ни в 32-м, ни в 23-м номерах домиков про друга-поселенца я ничего конкретного не разузнал. Вроде где-то поблизости жил с такой фамилией, да недавно женился и куда-то переехал. А может, и не он это вовсе… В общем, мало чего вразумительного и утешительного. И что теперь делать, куда идти? Идти мне было некуда. Точнее, только к Ларисе — так звали мою новую разговорчивую знакомую. А номер ее квартиры я запомнил правильно? Слава богу, да:
— Здравствуйте. Извините за вторжение. Вот, решил воспользоваться вашим милостивым приглашением. Вы были совершенно правы, какая-то путаница… Нет здесь никакого ЦСУ. Надо будет завтра позвонить в Москву, уточнить адрес…
Женщина визиту московского гостя заметно обрадовалась, сначала побежала прихорашиваться. А потом — хлопотать на кухню, накрывать на стол, быстро организовала вкусный дружеский ужин. Я же осматривал обстановку: провинциально, конечно, но все чисто и явно в достатке. Сама же хозяйка постарше меня лет на 5–6 и не совсем в моем вкусе… И тем не менее она вызывала мое мужское желание. Еще бы, 7 лет без женщины! Но я, превозмогая естественные позывы плоти, мудро решил не сразу идти на близкий контакт. Главные задачи все-таки ставились иные — максимально определиться. Да и вообще в те времена так быстро редко когда бывало. По крайней мере, не в первый же день знакомства. Лариса мне показалась дамой интеллигентной, и безудержным сексуальным напором я боялся испортить нарождавшиеся отношения. А они давали мне шанс жить в нормальной квартире, а не в сарае на окраине города. Типа той развалюхи, где я провел первую ночь после побега. Так что бытовые соображения победили половой инстинкт, и первую ночь мы провели в разных постелях. Точнее, я спал на полу, но на столь чистом и прокрахмаленном постельном белье, столь мягкими казались мне матрас и подушка, и я был настолько усталый, что сразу вырубился, едва прилег. Когда на следующее утро Лариса уходила на работу, я еще крепко спал. Она доверилась мне, оставила ключ в прихожей, а на кухонном столе сытный завтрак и любезную записку:
«Можешь приходить, когда хочешь. А можешь оставаться здесь, пока не найдешь нормальную работу и жилье, мне будет приятно».
Я блаженно потянулся и налил крепкого кофе из термоса. Небольшая победа, черт возьми!
Естественно, я воспользовался предоставляемой возможностью, весь день валялся на диване и смотрел телевизор. Во вторую же ночь мы с хозяюшкой общались уже более близко, предварительно несколько часов задушевно проговорив и опустошив бутылочку вина и чекушку водки. Интим сразу сделал наши отношения менее официальными и, надеюсь, ей понравился. В моем лице Лариса нашла интересного мужчину из Москвы, наверняка и планы на будущее начала строить. А коли так, то почему бы не ввести меня в круг ее знакомых, показать им столичного жениха? Ненавязчиво, конечно, но городок-то маленький, слухи быстро распространяются. Работала моя пассия в жилищном управлении Печоры далеко не последним человеком, имела обширные связи и немало серьезных (по местным меркам) знакомых. Почти каждый вечер мы ходили в ресторан, где собирались достойные люди города, и почти за каждым столиком ей приветственно кивали.