Интриги планеты дождей (СИ) - Коста Морган

Одна и-ра осталась в отрубленной части руки, другая и-ра пожертвовала собой, принеся всех своих нанороботов в жертву, когда спасала меня от кровопотери. Избавлюсь от Марко — и в моей голове воцарится тишина.

Чипы больше не выпускаются. Это технология прошлого, которую используют как мозги для синтетиков. Чипы заменили нанороботы, которых можно легко ввести в тело, и которые это самое тело могут покинуть, выполнив задание и передав кому надо тайны. Наступает новая эра — вирус в тебя могут вселить даже с пылью. Защита есть — другой вирус в тебе. Все как у компьютеров, теперь человек сам стал биологическим компьютером, которым управляют чужие и часто враждебные программы.

Возле стеклянной витрины стрипклуба стояли пацаны. По их внешнему виду ясно, что денег на вход у них нет. На шесте вертелась стройная блондинка. По тому как долго она вертелась, я понял, что это синтетик. Красивая. Кукольное личико, но почему-то такое строгое, даже злое. Я подошел ближе. Пацаны с явным неудовольствием отступили в сторону. Я достал сигареты и закурил. Кто-то из мальчишек тяжело вздохнул, унюхав сладкий наркотический запах, и я вспомнил себя в молодости. Свою первую увольнительную в город, как хотелось развлечься, отдохнуть, оттянуться от трудностей учебы. Посмотрел на пачку в своей механической руке. Нет, ребята, это не решение проблем, не средство заглушить боль или хорошо провести время. Не зря у меня на родине всем ставят иммуномодулятор, нет ничего хорошего в том, чтобы проводить лучшие годы в наркотическом тумане.

Я выплюнул и затушил сигарету. Все равно мой иммуномодулятор уже исправен, и я от наркотика ничего не чувствую. Полез в заплечную сумку, достал оттуда стопочку пластиковых купюр — подарок от военных. Отсчитал несколько и протянул их пацанам:

— Только потратьте их с умом, а не наркоту или пиво. Мяч баскетбольный купите. Перчатки для боев. Чтобы мне за вас не было стыдно.

— У-ух! Спасибо, сэр! — раздалось из толпы, и шустрая стайка сбежала по улице вниз.

А я ломал одну за другой сигареты, втаптывал их в кислотную слякоть и смотрел на девчонку, что с закрытыми глазами накручивала круги на пилоне и понимал, что если бы я выбирал тело для Ирки, то я выбрал бы такое. Пытаться отыскать отрубленную руку с чипом Ирки нереально, неизвестно, где ее выбросили. Даже если она уцелела, то наверняка уже сгорела, как улика. Лично я сделал бы так. Допрашивать Бьянку тоже было бы бесполезно — ради выживания она соврала бы, чтобы потянуть время. Ее детей не нашли, официально их никогда не существовало.

Звонок вывел меня из раздумий, заставив вернуться в реальность. Звонила мама.

— Почему ты еще не летишь? Тут расследование полным ходом. Жаль, что потеряна твоя и-ра, наверняка, что ты что-то забыл, упустил, не посчитал важным рассказать. У тебя ведь нет опыта такой работы. Как ты мог на это подписаться? Ты же самый безответственный человек, которого я знаю. А будут дети, что ты запоешь? Дети это ответственность. Я заберу у тебя своих внуков.

Мамы всегда мамы. Для нее я еще семилетний пацан, которого первый раз арестовал полицейский за шалость в информсетях.

— Мам, скажи, почему ты вдруг заговорила про внуков?

Разговор с задержкой в несколько минут — у меня есть время насладиться танцем девули, пока мой ответ летит на Землю и возвращается ко мне уже маминым ответом. Я прикрываю сигарету кибернетической рукой, чтобы ядовитая морось Моры не затушила ее, и смотрю на девчонку — красивая, зараза, я б с ней зажег. Блондинка, хотя я больше люблю брюнеток, как была Китти, но цвет волос не так уж важен, главное, чтоб танцевала хорошо. Стриптиз я могу смотреть часами. Пусть и низкопробное, но искусство.

— Отец что-то говорил, — оживилась связь, — про девушку, которую ты якобы бросил с ребенком, или что-то типа этого. Я тогда о тебе думала, а не о девушке. Прилетишь и все решим.

Вот где нарисовалась Катарина. Хм. Теперь разбираться с ней, ведь Бьянка стопудово начинила и этого ребенка, или детей, нанороботами. Я выбросил сигаретный бычок и попрощался с мамой.

— Что будешь делать? — спросил после разговора Марко.

— Решать проблемы по мере их поступления.

— Это правильно. А давай пока девочку снимем, кайфанем, — попросил Марко.

— Мы опаздываем, — мне не захотелось разделять с ним этот опыт.

Стриптизерша в этот момент остановилась и открыла глаза. Наши лица были друг напротив друга. Мое прикрыто капюшоном и маской так, что свет попадал только на нижнюю треть лица. Я улыбнулся и она вздрогнула. Неужели у меня такая страшная улыбка? После убийства Бьянки, наверно, да. Девуля внезапно бросилась к стеклу и заколотила по нему руками, что-то орала. Ух и злющая. Я отшатнулся. Истеричка какая-то. Развернувшись, пошел к оставленному за углом аэромобилю.

— Успели бы. Я просто хотел понять…

— Прилетим на Землю, тебе создадут тело и будешь его осваивать, а на эксперименты с девочками меня не подписывай.

— Руссо туристо, облико морале, — засмеялся Марко.

Где-то эту фразу я уже слышал.

Глава 29

Старый надежный звездолет проекта “Искра”, такие летают уже два века. Тонкая ракета, издалека — словно игла. Помещения расположены друг за другом, как еще говорили — вагончиком. Эта ракета не для удобства, в ней быстро перемещаются в космосе, ныряя из одной дыры в другую, нигде особо не задерживаясь. Она не зависает на орбите планеты, у нее нет режима длительного обеспечения пассажиров. Иглой ныряя в слои пространства, выныривает в нужной точке, оттормаживается и садится на планету.

Мне было лет десять, когда я с отцом летал на такой на Проксиму. Предполагалось, что это будет отпуск, но отцу пришлось работать, и я либо пялился в сетевой экран, либо ходил с группой туристов на хорошо охраняемые экскурсии. И только улетая, я узнал, что нас так хорошо охраняли потому, что из тюрьмы сбежали несколько головорезов, и отец их разыскивал.

В стоящей на планете “Искре” очень неудобно находиться. Ты словно в трубе диаметром два метра передвигаешься вверх-вниз по скобам-поручням, стоишь на внутренних перегородках и при этом стараешься не задеть закрепленное вдоль стен оборудование. Но все неудобства пропадают при перелете. Ты лежишь себе спокойно от пары дней до недели в скафандре, и не надо засыпать в криокапсулах, а потом, иногда, с тяжелым отходняком просыпаться. Полет рассчитан так, что пассажиры лежат в своих скафандрах на ложементах, а синтетики, обслуживают полет.

И вот сейчас передо мной весь экипаж —