Конвой для ведьмы - Леока Хабарова

Гости затихли. Даже музыка смолкла.

Айли смачно крякнула, утёрла рот рукой и выпалила:

— Пришла пора испытать муженька на прочность. Что скажете? А уж если он не сдюжит, вернусь за кем-нибудь из вас!

Толпа взорвалась хохотом, кто-то принялся свистеть, другие одобрительно хлопали, стучали по столу и громко топали ногами.

Кай ошалело воззрился на наречённую. С точно таким же выражением на Айли глядел отец. Но девушка не стала тратить времени на их переглядывания и решительно потащила Кайдена за собой.

— Это что сейчас такое было? — спросил Кай, когда они почти миновали бесконечно длинный стол и вышли к тропинке, что вела к господскому дому.

— Вдохновение напало, — отозвалась Айли, уверенно шагая по кленовой аллее. — Ты чем-то недоволен? Ты же сам хотел уйти!

— Хотел, — кивнул Кай. — Но…

Он вдруг замер. Ноги вросли в землю, а дышать стало трудно.

С неба посыпались серые хлопья. Они кружились и танцевали в прохладном ночном воздухе. Смущало одно — на чистом звёздном бархате небосвода не наблюдалось облаков. Совсем.

Тогда откуда снег?

Кай вытянул руку, и снежинка опустилась на раскрытую ладонь. Кайден растёр её пальцем и нервно сглотнул: на коже остался чёрный след.

— Что это? — хрипло выдохнул он. — Что это такое?

Айли как-то странно посмотрела на него, но всё-таки ответила:

— Пепел. На рудниках прошлой ночью случился пожар. Огонь потушили, но пепел до сих пор летит.

— Но… до этого он не летел… — задумчиво пробормотал Кай. — Почему?

— Ветер переменился, — пожала плечами Айли и снова схватила его за руку. — Пошли. Или ты передумал?

— Нет. — Кай бросил последний взгляд на тёмное небо и тяжело вздохнул, прогоняя глупую надежду, которая колыхнулась в душе, точно водная гладь под поцелуем тёплого бриза. Вейлинн больше нет. И она никогда не вернётся. — Не передумал.

ГЛАВА 51. Наедине

Брачный чертог впечатлял, как и всё на этой роскошной свадьбе. Огромную кровать под балдахином покрывали шёлковые простыни, усыпанные лепестками роз. От свечей шёл лёгкий аромат: ваниль, корица и страстоцвет настроили бы на романтический лад любого. Ну… или почти любого. Щедрое угощение дожидалось на низких столиках, придвинутых к супружескому ложу. Сладкое и лёгкое розовое вино, пирожные с заварным кремом, сочные груши и зимние яблоки явно предназначались для Айли. Мужской аппетит призваны были удовлетворить иные яства: обжаренные в сухарях отбивные из телятины, вяленая оленина, сыр с голубыми прожилками плесени, солёная икра в хрустящих промасленных тарталетках и традиционные орехи с изюмом. Куда же без них.

Видимо, Лавидий не исключал, что Кай может ужраться в хлам, а потому распорядился лишить его крепких напитков. И, вместо вожделенного ядрёного шнапса, на столе красовалось местное пивко, захмелеть от которого было сложнее, чем от кваса.

Кайден сморщился, обнаружив сие печальное обстоятельство, и плюхнулся на стул. Поближе к очагу, подальше от постели.

И от Айли…

Невеста — такая чудесная и нежная в белоснежном платье — плеснула себе винца и подошла к окну. Чертог, отведённый Лавидием под брачные утехи любимой дочери, располагался в восточном крыле усадьбы. Пира отсюда, слава Господу, было не разглядеть. Зато имелась возможность любоваться огромной, похожей на головку жёлтого сыра, луной, что висела над чёрными верхушками сосен.

Кайдену подумалось, что вот точно так же Вейлинн любила стоять у окна гостевой спальни в доме губернатора Харивмы. Стоять и смотреть куда-то далеко-далеко в свои мысли.

Кай молчал. Молчала и Айли. Кто знает, сколько длилось бы это тягостное молчание, но невеста решилась-таки нарушить тишину.

— Делай, что должен, и покончим с этим, — прошептала она, не повернув головы.

Кайден сжал и разжал кулаки. Задумчиво посмотрел на ободранные костяшки — следы недавней драки — и ответил:

— Я не собираюсь брать тебя силой, Айли.

— А что собираешься? — холодно вопросила красавица. — Терпеливо ждать моего согласия? Или, прежде чем лечь со мной, ты вознамерился соблюсти по погибшей супруге положенный траур?

— Дело не в трауре, — прохрипел Кай. — И не в твоём согласии.

— А в чём же тогда?

— Я просто не хочу тебя, Айли, — без затей выдал он. — Вот и всё.

— Мужская сила подводит? Поешь орешков.

— С моей мужской силой всё в порядке, — сердито буркнул он и, смягчив тон, добавил: — Я не люблю тебя, понимаешь?

— Вот уж не думала, что для мужчины такая мелочь может стать препятствием.

— Для меня может.

Айли помолчала минуту-другую. Допила вино одним глотком и бросила на него цепкий взгляд через плечо.

— А её ты любил?

Уточнять, о ком речь, не требовалось. Кайден не стал вилять — ответил прямо и коротко:

— Да.

— Так сильно, что больше никого не хочешь?

— Я не знаю, как долго это продлится, — честно признался Кай. — Но… пока ни о ком другом даже думать не могу.

— Она была у тебя первой, так ведь?

Кровь прилила к щекам, а злость затопила душу.

— Зачем тебе это, Айли? — нахмурился Кайден. — К чему такие расспросы? Ты ведь тоже меня не любишь, я же знаю. Не любишь и не хочешь. Ты любила Леота, верно? Его любила, а меня ненавидела. Всегда. Но глупо устраивать вражду сейчас, когда мы можем помочь друг другу.

— Помочь? — Айли обернулась.

— Да, — Кай решительно кивнул. — Мы можем сбежать вместе. Если будем действовать сообща, всё получится. Сбежим, запутаем следы и уедем, как можно дальше. Например, в Шатгард, или на острова за Туманное море. А там каждый пойдёт своей дорогой. Серебром я тебя обеспечу, так что…

— С чего ты решил, что я захочу бежать с тобой?

— С того, что спать со мной ты точно не захочешь.

— Резонно, — невеста смерила его холодным цепким взглядом. — И, возможно, это теперь единственный выход…

Она осеклась. Отвернулась и прошептала:

— Под дверью дежурят люди отца. Целая дюжина. Они не угомонятся, пока не получат доказательств. Весь Зелёный Простор с нетерпением ждёт, когда ты накачаешь меня своим семенем. Обмануть их будет непросто.

— Мы сумеем. — Кай поднялся и сделал шаг к супруге. — И не бойся: я тебя не обижу. Никогда. И принуждать не стану… ни к чему. Так что подумай хорошенько. Возможно — этой наш единственный шанс обрести свободу.

— Я согласна, — кивнула она, спустя бесконечно долгую минуту. — Но сначала я должна… Должна передать тебе одну вещь.

Девушка протянула руку. В тонких пальцах блеснула серебром цепочка. Замерцал, танцуя