Бой в Ливийской пустыне - Александр Тамоников

– Слушаюсь, господин!

– Ответ мне нужен как можно быстрее!

– Да, саиб!

– Ступай!

Подумав, Мусаллах набрал номер телефона владельца небольшой авиакомпании, Суджана Бутафара, предоставлявшего наркоторговцам свои самолеты, естественно, за очень приличные деньги.

– Суджан? Ассолом аллейкум, как дела?

– Салам, Хайрулла, благодарю, у меня все хорошо. Как ты?

– Тоже благодаря всевышнему в порядке. Наш договор по «Боингу-717» остается в силе?

– Это смотря когда и как ты намерен использовать самолет.

– К сожалению, точную дату я назвать не могу.

– Это плохо, Хайрулла. Сам понимаешь, на мои борта большой спрос, и держать для тебя самолет, неся убытки, я не стану.

– Ты получишь оплату за «Боинг» с учетом вынужденного простоя.

– Это другое дело. Куда предстоит лететь «Боингу»? Опять в Ливию?

– Сначала в Ливию, а конкретно в Бенгази, ну а затем в Соединенные Штаты Америки, точный маршрут я сообщу позже.

Бутафар не смог скрыть изумления:

– В Штаты?

– Ты не сможешь обеспечить перелет за океан?

– Это потребует значительных затрат.

– Скупой ты человек, Суджан, ничего, кроме денег, тебя не волнует.

– Ну почему же, еще семья, дом.

– Но на первом месте деньги.

– Ты знаешь способ прожить без них?

– Смотря как жить.

– Хорошо жить, Хайрулла.

– Я заплачу тебе столько, сколько нужно. Можешь сегодня переслать мне счет.

– Боюсь, ты откажешься от заказа, увидев сумму в счете.

– А ты не бойся, Суджан. Но и не наглей особенно.

– Ты знаешь, Хайрулла, мне слово «совесть» абсолютно ничего не говорит. Я не знаю и не хочу знать, что это такое. Как, впрочем, и «наглость». Счет вышлю к вечеру, надо все просчитать. А твоему помощнику представить всю необходимую информацию для оформления заказа. За исключением, пожалуй, описания груза. Лезть в чужие дела не в моих правилах.

– Поэтому-то у тебя и нет отбоя от клиентов.

– Возможно.

– Бахтияр сбросит тебе всю необходимую информацию, а если к вечеру придет счет, то завтра я проплачу его.

– Приятно иметь дело с достойными людьми.

– До свидания.

Мусаллах отключил телефон. Вызвал помощника. Проинструктировал его насчет заказа самолета. Приказал:

– Деньги, Бахтияр, уже завтра должны быть у Суджана Бутафара.

– Слушаюсь, саиб. Перед вашим вызовом на связь выходил Исламабад.

– Ну и?

– Господин Бретон, простите, господин и госпожа Флоренс прибудут в Кандагар вечером вторника 26 июня.

– Хорошо. Передай Фариду, чтобы готовил груз.

– Слушаюсь.

Бретон, изменивший обличье и получивший новые документы, вместе с Элизой Клодель, получившей имя Берта и статус жены господина Флоренса, 26-го числа, как и было договорено, вертолетом «Ми-8» прибыли в предместье Кандагара. От площадки в усадьбу полевого командира их доставил джип. Встречать чету Флоренс вышел сам Хайрулла Мусаллах:

– О! Неужели это ты, Эл?

Бретон усмехнулся:

– Я сам не узнал себя, когда медики сняли бинты и поднесли зеркало.

– Хирурги поработали на совесть. Документы в порядке?

– В полном. Тебе дорого обошлась эта операция.

– Она стоила того, пройдем ко мне в кабинет.

На Элизу, или Берту, наркоторговец демонстративно не обращал внимания. Пришлось ей самой тащить сумки в покои теперь уже, пусть и формального, мужа.

Мусаллах и Бретон устроились за небольшим столиком.

– Как понимаю, ты вытащил меня из Пакистана не для того, чтобы посмотреть, насколько успешно прошла пластическая операция.

– Конечно. Но перед тем как продолжить разговор, мне надо сделать один звонок.

Полевой командир набрал номер Бутафара:

– Салам аллейкум, Суджан.

– Салам, Хайрулла, – ответил владелец авиакомпании.

– Ты получил деньги?

– Да. Скажи, когда и куда подать самолет?

– На аэродром Кандагара, завтра, желательно в 9 утра.

– Хоп, Хайрулла. Мои люди свяжутся с аэропортом, решат формальности, и завтра утром встречай «Боинг-717». Кстати, я мог бы дать тебе лайнер и побольше.

– Не надо.

– Но ему предстоит делать несколько промежуточных посадок для дозаправки, иначе он не долетит до Штатов.

– Это мои проблемы. Экипаж будет прежний?

– Да! Стин Венсон и Алим Дарди. Но по твоему желанию я могу заменить пилотов.

– Не надо. Венсону и Дарди я доверяю.

Суджан Бутафар изобразил изумление:

– Ты и кому-то доверяешь?

– В плане профессиональной подготовки.

– С этим я согласен. Но если Венсон умеет держать язык за зубами, то Дарди данным, весьма ценным качеством не обладает.

– Давай начистоту, Суджан?!

– Конечно!

– После того как экипаж отработает на меня, его придется убрать.

– Ты хочешь, чтобы я лишился двух прекрасных пилотов? А ты представляешь, сколько стоит сейчас хороший летчик?

– Я не только возмещу убытки, но и заплачу сумму, которая позволит тебе нанять два полноценных экипажа.

– Что ж. Если так, то ничего не имею против увольнения Венсона и Дарди, хотя, признаюсь, командира мне жалко терять.

– Жалость – чувство, недостойное воина.

– Я бизнесмен, Хайрулла. Не забывай об этом. Поэтому вопрос с Венсоном и Дарди ты должен решать сам и в Кандагаре, после возвращения самолета из Штатов.

– Конечно, Суджан.

– А перед этим оплатить мне издержки.

– Разумеется.

– Завтра в 9.00 «Боинг-717» будет в твоем распоряжении. Если же возникнут трудности с соблюдением формальностей…

Мусаллах прервал владельца авиакомпании:

– В Афганистане никаких трудностей не возникнет, а у себя в Пакистане постарайся решить вопросы ты.

– Хоп, договорились. Меня беспокоил Кабул, но если там проблем не возникнет, то в 9.00 завтра самолет будет в Кандагаре.

– Благодарю, Суджан.

Мусаллах отключил телефон, повернулся к Бретону:

– Ну и как мне тебя называть, Эл?

– Я должен привыкнуть к новому имени.

– Верно, тогда перейдем к делу, господин Флоренс. Завтра в 9.00 утра, как ты слышал, Суджан Бутафар передаст нам самолет, который вывозил тебя из Ливии. Где-то до обеда люди одного из моих командиров, Бабура Фарида, загрузят багажный отсек контейнерами с «Эфой». Ты у нас теперь с госпожой Флоренс археолог и историк или наоборот, что неважно. По документам, зафрахтуешь самолет ты, Роберт Флоренс, груз также принадлежит тебе. В контейнерах разная аппаратура, всевозможные находки, разрешенные к вывозу. И порошок для приготовления лекарств, который передали тебе аборигены Афганистана. «Эфа» как наркотик специалистам неизвестна. Так что таможенники ничего не заподозрят. У них, если будет досмотр, больше возникнет вопросов к черепам да кувшинам, что будут загружены в часть контейнеров.

Бретон прервал Мусаллаха:

– Но кто в Ливии будет проверять самолет? Какие таможенники?

Мусаллах кивнул:

– Верно, в Бенгази, где «Боинг» совершит посадку, никто борт проверять не будет. Его встретят люди Мушталы Сердарьяра и вывезут товар в Сурт, откуда «Эфа» морским путем пойдет в Европу. Но Бенгази только промежуточный пункт рейса, зафрахтованного тобой «Боинга».

Бретон удивился:

– Не понял? Что значит промежуточный пункт? Ты намерен переправить самолет еще куда-то?

– Да, Роб, или господин Флоренс, «Боинг-717», разгрузив половину товара, направится в США!

– В США?

Удивление Бретона сменилось изумлением.

– Но… Хайрулла… раньше об этом не было договоренности. По крайней мере на начальном этапе совместной работы. Я должен был стать твоим представителем в Северной Африке и руководить трафиком наркоты из Ливии, Туниса или Алжира в страны Европы. Почему ты изменил свое решение?

Мусаллах вздохнул:

– Я бы ответил тебе, почему изменил решение, но не стану делать этого, – он вдруг повысил голос, – потому, что я плачу за все, потому что «Эфа» принадлежит мне, потому что только я решал и буду решать, кому из моих подчиненных, к коим относишься и ты, когда и что делать. Ясно тебе, Эл, или Роб?

Бретон поник:

– А мне представлялось, что мы партнеры.

– Мы станем партнерами, Роб, – уже спокойно сказал Мусаллах, – когда ты внесешь хотя бы треть той суммы, которую я запустил в это дело. Вот тогда, да, мы станем партнерами.

– Это огромные деньги.

– Ты легко их заработаешь. С твоим опытом и хваткой сделать это несложно. А пока, Роб, ты будешь работать на меня. Подумай лучше, куда в Штатах безопаснее всего бросить груз.

– Туда, где Роберт Флоренс и его жена Берта приобретут недвижимость и переведут на счета местных банков крупные суммы. Человек, позволяющий себе фрахтовать самолеты и летать по всему миру, должен быть богат.

– Ты назови место, Роб, остальное мы решим в течение суток. И с недвижимостью, и со счетами.

– У меня есть время подумать?

– Час! И здесь, в этом кабинете.

– Но почему?

– Потому что Берта Флоренс будет только мешать тебе. Час, Роб. В двадцать один ноль-ноль мы встретимся и примем окончательный план переброски «Эфы» в США.