Мир чеченцев. XIX век - Зарема Хасановна Ибрагимова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Воронцов-Дашков выступал за проведение на Кавказе земской реформы, в ходе которой должно быть введено земское самоуправление. Граф И.И. Воронцов – Дашков, обвиняя своих предшественников в том, что единственным средством борьбы с беспорядками и преступностью в крае они избрали «крайнее усиление карательных мер», которые не уменьшили преступность в крае, считал, однако, что в сложившихся условиях репрессивные и охранительные меры неизбежны. В планах его ближайших действий значилось: широкое применение административной ссылки; поголовное разоружение населения; ассигнование средств для вознаграждения лиц, выдавших преступников. Наместник выступал с требованием увеличения контингента войск на Кавказе, где, как он считал, «мирное развитие можно поддерживать только при наличии достаточного числа войск». Воронцов – Дашков требовал вернуть выведенные на западные границы с Кавказа три пехотные дивизии или заменить их другими.
В Российской империи правила оборота оружия среди населения разрабатывались и принимались высшими должностными лицами. Так, 17 августа 1884 года Главноначальствующим гражданской частью на Кавказе было утверждено Обязательное постановление о продаже, хранении и ношении боевого огнестрельного оружия в Кавказском крае. В указанном постановлении о продаже, хранении и ношении боевого огнестрельного оружия говорилось, что всем, за исключением тех, кому это особо разрешено, воспрещено хранение и ношение боевых ружей усовершенствованных систем. Продажа и покупка огнестрельного оружия, состоящего на вооружении войск, запрещалось. Ввоз в пределы Кавказского края оружия целыми транспортными средствами разрешался каждый раз соответствующим губернатором или начальником области. Торговцам оружием не разрешалось продавать боевое огнестрельное оружие усовершенствованных систем лицам, не предоставившим разрешительных свидетельств на право иметь такое оружие, выданных полицией. Для провоза в Кавказский край партии оружия, помимо получения по месту отправки свидетельства о неимении препятствий к его отправке, требовалось, в соответствии с циркуляром Департамента Полиции № 2732, от 16 июля 1892 года, разрешение соответствующего губернского начальства Кавказского края130.
Главноначальствующим гражданской частью на Кавказе 1 июля 1899 года было издано новое Обязательное постановление (в дополнение к Обязательному постановлению от 17 августа 1884 года). Его целью было установление «надлежащего контроля за торговлей боевым огнестрельным оружием и уменьшением, по возможности, количества оружия, обращающегося в руках неблагонадежных лиц». В соответствии с данным Обязательным постановлением все ранее выданные разрешительные свидетельства на право продажи, хранения и ношения боевого огнестрельного оружия с 1 сентября 1899 года признавались недействительными. Содержатели оружейных магазинов, оружейники, продавцы и все лица, владеющие оружием, обязаны были до 1 декабря 1899 года получить новые разрешительные свидетельства, действующие в течение одного года и подлежащие ежегодному возобновлению. Выдавались свидетельства губернаторами, либо по их поручению, уездными и окружными начальниками и полицмейстерами. Свидетельства должны были содержать в себе сведения о том, кому именно, в каком количестве и какого рода оружие разрешается иметь (с указанием системы и № оружия), а также боеприпасов.
После 1 декабря 1899 года огнестрельное оружие, хранящиеся у кого-либо без соответствующего разрешительного свидетельства, боеприпасы и принадлежности к нему, должны были изыматься и реализовываться с обращением вырученных средств в доход государства. Предписывалось вести строгий учет в специальных книгах выданных разрешительных свидетельств на право продажи, хранения и ношения оружия. По окончании каждого календарного года копии с этих книг должны были представляться в канцелярию Главноначальствующего гражданской частью на Кавказе.
Следует особо подчеркнуть, что в Российской империи достаточно тщательно и строго подходили к выдаче свидетельств на право торговли, приобретения и ношения оружия. Таким образом, на Кавказе, как и по всей Российской империи, в конце XIX века была создана достаточно эффективная система контроля за оборотом оружия, являвшаяся одним из главных средств предупреждения тяжких преступлений131. С конца 1905 г. большая часть губерний и областей Кавказа были объявлены на военном положении. Главным средством восстановления порядка являлось подавление волнений военной силой132.
1881 год обозначен в нашей отечественной истории в качестве рубежа, разделившего вторую половину XIX века на две исторические эпохи. В правительственной политике усиливается тенденция к централизации управления, и потому поднимается вопрос о допустимости такой формы управления, как Кавказское наместничество. Берёт верх стремление нейтрализовать излишнюю самостоятельность кавказской администрации, которая, как считало правительство, оставляла регион вне сферы распространения внутренней политики центральных ведомств и учреждений, или, как писали тогда, «высших установлений империи». И хотя мнения по поводу ликвидации Кавказского наместничества разделились, тем не менее, в ноябре 1881 года упраздняется должность Кавказского наместника. Параллельно упразднялись должности помощника наместника, начальника Главного управления и его департамент. Вместе с ними был упразднён и Кавказский комитет, как утративший свои функции, а его дела переданы в компетенцию Комитета министров133. Отмена наместничества и учреждение на Кавказе в 1882 году должности главноначальствующего гражданской частью с несколько расширенными по сравнению с генерал-губернаторскими полномочиями не создало, вопреки ожиданиям, условий для ускорения экономических и социальных процессов. Главноначальствующие имели особые права лишь в сфере пресечения нарушений общественного и государственного правопорядка. Они могли только ставить вопросы перед соответствующими ведомствами, и вынуждены были вести сними длительную и, зачастую безнадёжную переписку. Многие проекты, не встречающие понимания в центре, были провалены: например, упразднение военно-народного управления, прекращение обязательных и зависимых отношений крестьян, переустройство сельского управления. Деятельность ведомств, которые не были поставлены в прямую зависимость от главноначальствующего, такие как народное просвещение, земледелие, государственных имуществ совершенно перестало сообразовываться с местными условиями134.
Итоги периода 1881–1888 гг. для Кавказа были противоречивыми. Если для Закавказья в результате ликвидации наместничества и роспуска Кавказского комитета были установлены общероссийские формы взаимодействия между государственными органами и региональной администрацией, то на Северном Кавказе аналогичные преобразования практически зашли в тупик. К концу 1880-х годов весь этот регион вновь оказался под контролем военного ведомства. Таким образом, с точки зрения послевоенной Петербургом установленной задачи унификации по общероссийскому образцу форм взаимодействия северо-кавказской администрации с центральными государственными органами, произошёл даже определённый откат назад, поскольку было полностью восстановлено значительно ослабленное к началу преобразований влияние военной администрации на коренное население Терской и Кубанской областей135.
Возникла парадоксальная ситуация: горцы, совершившие своего рода демократическую революцию, введя институт общественного самоуправления, ограничивавшего власть князей и феодалов, после долгих лет борьбы лишились этих завоеваний. Для горцев это было не