Серпантин - Алина Политова

поверьте, что те религиозные общества, которые у всех на слуху и о которых вам

хорошо известно, это всего лишь маленькие группки, которые мы вынуждены

финансировать, чтобы нести в мир добро и божье слово, при этом не раскрывая

себя. Поверьте, у нас есть причины не афишировать свою деятельность, потому что

наша миссия не только в том, чтобы сеять в сердцах людей зерна истины, но и в

том, чтобы охранять весь наш мир от гнева Господня, который в любой момент может

обрушиться на нас. А к вопросу о финансах, я могу сказать только, что у нас

имеется множество богатых покровителей, потомков тех, кто организовал когда-то

наше общество. Большинство их, как вы понимаете, проживает в Европе, оттуда и

деньги.

— Звучит очень интригующе, — усмехнулся Эльдар. — Но почему вы рассказываете об

этом мне, первому встречному, можно сказать? К тому же журналисту? Ведь я могу

раскричаться о вашем секрете на всю страну!

Иосиф смерил его равнодушным взглядом, в котором тем не менее еще отражались

клочки улыбки и снисходительно ответил:

— Ну во-первых, я ничего конкретного вам не сказал, даже названия нашего

общества вы не знаете, потому что то, что вы видели на фасаде 'Ковчега', это не

более чем еще один клон. И вообще, я сильно сомневаюсь, что даже сотня таких

журналистов как вы сумеет проникнуть в тайны, которые недоступны были простым

смертным веками. Да вы, собственно, и не журналист вовсе.

— Как вы узнали? — вырвалось у Эльдара. Он знал, что Герка все устроил у себя в

редакции на случай проверки. Хотя…

— Да вы сами сейчас сказали, — усмехнулся Иосиф Борн, — как видите, никакая

проверка не понадобилась. Ложь всегда выдает себя с головой.

Расулов нервничал. Что-то шло не так, к тому же он отчетливо начал ощущать

какое-то внешнее воздействие, у него было смутное ощущение, будто нечто давит на

него, постоянно отвлекает, это было похоже на неуловимый ухом, но тем не менее

существующий шум, который как непрозрачная занавеска закрывал от Эльдара… что-то

закрывал, мешал увидеть или услышать, сосредоточиться… Теперь-то Расулов понял,

что значит 'впитывать информацию каждой клеткой своего тела'. Несомненно его

клетки в данный момент впитывали некую информацию, вот только расшифровать ее

Эльдару никак не удавалось… К тому же нужно было продолжать разговор. Почему-то

Эльдару казалось очень важным не дать этому странному человеку узнать о его

ощущениях.

— Хорошо, я не журналист, вот так просто вам удалось меня подловить меня. Но

тогда, повторяю свой вопрос, на который вы так толком и не ответили — почему вы

сейчас мне рассказываете то, что, судя по вашим словам, простым смертным знать

не следует?

Иосиф не отвечал. Долго смотрел на Эльдара, теперь уже не пряча нехорошую

усмешку, которая никак не вязалась с его принятым в начале стилем поведения. И

усмешка это почему-то очень беспокоила Эльдара. Еще острее он почувствовал, что

оказался в ловушке. Не физической, из которой можно пытаться выбраться, а более

страшной… Окружающие стены, музыка, интерьер, сидящий напротив человек, — все

это стало напоминать один из повторяющихся кошмаров, которые он видел время от

времени во сне. Кошмаров, где ничего страшного никогда не происходит, но тем не

менее шестое чувство настойчиво кричит о том, что где-то за кулисами притаилось

нечто ужасное.

Какая-то часть сознания Эльдара понимала, что подобные беспричинные ощущения

вызваны скорее всего каким-то воздействием на его подсознания извне. Гипноз,

какое-то внушение, — это могло быть все что угодно. Конечно же религиозные

общества обладают секретами влияния на психику, именно поэтому этим организациям

и удается успешно воздействовать на массы. Но подобное объяснение почему-то

ничуть не успокоило Расулова. Напротив, он почувствовал, что по-настоящему

испугался. Что может быть хуже, чем осознание того, что кто-то чужой способен

забраться в ту часть твоего Я, которую ты считал единственным надежным в мире

местом, куда не доберется никто и ничто, и которое целиком и полностью

принадлежит лишь тебе.

Впрочем, ощущение проникновения чего-то постороннего к Эльдару пришло в самом

начале, когда он только ступил на порог этого заведения, но в полной мере он

понял это только сейчас, увидев странную ухмылку на лице своего собеседника.

— Что-то я не очень хорошо себя чувствую. — пробормотал Эльдар, машинально

проведя ладонью по лбу.

И в тот же момент почувствовал, Евино пожатие. Оказывается, он все так же держал

ее под столом за руку.

— Что с тобой? — приблизилась она.

Что вы ощущаете? — холодно спросил Иосиф Борн.

Эльдар рассеянно обвел взглядом зал, пустые скамейки, столы с зажженными

почему-то лампами и снова посмотрел на своего собеседника.

— Мне кажется, — с усилием произнес он, — что на меня кто-то смотрит. Множество

взглядов. Но… где они спрятались?

— Эльдар, но они же сидят за столами! — изумленно воскликнула Ева, — все эти

люди, посмотри!

И тут будто пелена упала с его глаз. Слова Евы каким-то волшебным образом

избавили его от наваждения, и он увидел. За каждым столом. Множество молчаливых

мужчин и женщин в строгой деловой одежде, с горящими глазами фанатиков. Все они

смотрели на него, на Эльдара. И все они были здесь с самого начала. Как вспышка

молнии в голове у него возникли странные Евины фразы, на которые он не обратил

внимания, приняв их за очередную ее фантазию. А ведь она…

— Ты видела, что здесь люди? И не сказала мне?! — он медленно повернулся к

девушке.

— Я думала, ты тоже их видишь… Ты что, правда из не заметил?

Эльдар посмотрел на Борна, который пялился на него уже с каким-то хищным

любопытством. Потом снова перевел глаза на Еву.

— Нет.

— Нет? — переспросила она и губы ее тронула жалкая испуганная улыбка. — Тогда

посмотри в окно. Их ты тоже не видел?

Расулов немедля последовал ее совету, и тут его охватил уже настоящий ужас.

Тротуар напротив ресторана был наводнен множеством людей в деловых костюмах, с

теми же неподвижными странными взглядами, устремленными, казалось прямо на

Эльдара. Эти люди стояли и явно чего-то ждали. Но чего?!

— Что все это значит?! — прокричал Эльдар в самое лицо Иосифа Борна. Но крик

этот не смог скрыть безумного страха, поселившегося в его глазах. Чувство