Его Сиятельство Граф Андреев - Анатолий Ян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так, стоп. Сперва надо это выкупить. А после ломать мозги, где брать дешёвую муку. Так что, пойдем внутрь.
А внутрь нас как-то пропустили без вопросов. Охранник даже не обратил внимание. Уволим его. Кстати, нужно будет дать задачу девочкам, придумать пропуска и их уровень. Например, у меня полный доступ всюду, вообще куда угодно. Ну кроме женской раздевалки. С одной стороны, плохо, что проходной двор, с другой стороны, слишком закручивать не надо, у нас не танки делают. Но это пока.
— А это экспедиционная часть. Здесь происходит отгрузка готовой продукции по грузовым авто, направляя их по точкам распространения. — рассказывала мне Олеся.
— Какова производственная мощность завода?
— На сто тысяч человек. — сказала Олеся.
— Примерно 35 тонн? — перевел я в другие цифры.
— Вообще-то, 40 тонн, но, если так и не установили новый чан для брожения закваски, не поменяли сломанный дозатор муки, и еще по мелочи, включая то, что два из восьми производственных силосов, сука, перегреваются постоянно, то, да, 35 тонн, из-за чего фабрика потеряла пятнадцать тысяч потребителей.
— И еще вот эти вот ведра, которые выглядят не очень-то и прилично. — посмотрел я на то, как загружают готовый булки в «буханки».
— Ржавые буханки — полбеды. Они хотя бы ездят. Беда в том, что нам… им не продают по нормальным ценам муку. Уже семь лет цены только и растут. И это огромная проблема не решить силой одного рода, к сожалению, нужна система, желательно, государсвенная.
— Ваше благородье! — первое, что услышал среднего возраста боярин из Тимашевска, когда поднял трубку в своей усадьбе.
Михаил Вениаминович Коноплёв сидел в кабинете усадьбы, ожидая, когда приедет начальник его СБ. Не гвардии, на такое у него не хватает денег и статуса. Прежде всего денег. И сейчас у него последняя возможность получить деньги. У него в роду два актива. Это плодородная земля и хлебозавод. Половина земель, которую планируют продать интересным способом (через брак) принесет ему миллион рублей. На эти деньги он сможет привести завод в порядок. Раньше, когда цены на сырье были в порядке, он мог получать в год по четыреста тысяч рублей прибыли. А теперь… Земли тоже приносят прибыль. Но маленькую. Кроме того, не нравятся ему то, что выращивают в тех теплицах. Лучше ему бы избавиться от земли пока есть возможность, пока не отжали силой.
И тут ему позвонил его заведующий производством.
— Говори уже, Ванька.
— Тут дочь ваша ходит по заводу, что-то показывает какому-ту молодому человеку как всё устроено. Я не рискую как-то ей в этом препятствовать. Какие будут указания?
— Олеся? На заводе? Молодой Человек?
— Да. И она, и он приехали на странных авто. Я такие никогда не видел.
— Не знаю, что про авто, но я сейчас буду!
Он ожидал, что дочь привезут сюда. Вместо этого она приехала на завод. С «молодым человеком». Так что он быстро подорвался, сел в Тайгу Волгокамского Автозавода, и лично поехал на место.
— Что ты тут устроила? — ворвался боярин Коноплёв в цех с печами.
— Показываю своему начальнику как тут всё устроено и где есть проблемы.
— Начальник? Этот шкет?
— Эй-эй-эй, попрошу! Пока еще уважаемый, прошу заметить, я граф в своем праве. И не смотрите, что я одет по уличной моде, я благородный. — возмутился с пафосом я.
— Так, отец, для начала, моему начальнику не хотелось бы доводить дело до боевых действий, так что не давай лишний повод. — остановила мой спич Олеська.
— Да, верно. Перейдем в тихое место, где мы можем обсудить… все проблемы.
— Где мои люди? — первым делом спросил он, когда мы расселись в кабинете директора, то есть, его. Хм, если правда беспокоится за них, то, видимо нормальный. Или как?
— Попросил погостить у меня. Дабы не мешали нам нормально говорить. Уж больно не хотелось ехать на броневиках для придания веса, так что они остались у меня.
— Каких еще броневиках? — нахмурился боярин.
— Дядь Миша, мне бы не хотелось мериться вооруженностью. А мы все люди гордые. Зачем это надо? Так что я нагрянул тогда, когда лучшие люди рода не могут получать от вас приказы. Сейчас мы… почти в равном положении.
— Ну да, ты граф. — хмыкнул он.
— И это тоже. Про почти — это то, что я могу иметь больше денег, чем вы. — пожал я плечами. — Поговорим серьезно. В чем суть того, что вы прислали пятнадцать человек к моему дому, вооружив их пистолетиками? Забудем про то, что это неуважение, но, как минимум, мог бы приехать лично.
— Моя дочь…
— Да, живет в моем доме. Она невинна, так что не надо на меня гнать. И, для всех, её сестра пригласила. И вообще, она взрослая девочка, сама может решать, как ей быть.
— Она принадлежит моему роду!
— Принадлежала. До 16 лет, когда заявила о досрочной дееспособности.
— Есть договорённости…
Я тут же прервал его:
— Боярин! Я в курсе, что ты договорился с Коневами и Зверевами. И мне похрен. Я договорился с Олесей, и это единственное, что важно в нашей ситуации. Потому что ТЫ не имеешь право торговать людьми. На дворе двадцать первый век, сейчас так редко поступают даже великокняжеские рода, а ты простой боярин. Проще надо быть, ближе к народу. И… за миллион… Девочку, которая может стать важнейшим членом рода в другой род за… копейки. А у неё есть гордость и амбиции. А ты… в общем… как поступим… покупаю у тебя завод за три миллиона рублей, и он тебе больше не будет делать нервы. Сможете вложиться в что-то другое. Кстати, акции крупных предприятий тяжёлой промышленности на подъёме, предлагаю в них. Я так на росте за неделю несколько миллионов получил на мелкие расходы. При участии твоей дочери, кстати.
Тут он задумался. О чем не знаю. Но у него явно начался активный мыслительный процесс. И тут он выдаёт:
— Четыре миллиона.
— Три триста. — принял я игру, впрочем, я уже выиграл, ведь четыре миллиона — это потолок, а он начал уже с него.
— Хорошо, три восемьсот, и забирай завод.
— Три с половиной, режем пополам. — улыбнулся я.
— Мне еще нахер посылать бояринов Конева и Зверева, граф. Три шестьсот.
— Ну, ладно, больше, чем я рассчитывал, но, зато мне хорошую экскурсию устроили. — улыбнулся я. — Хорошо, что мы договорились.
— Что будет с сотрудниками? —
