Место для большего (др. перевод) (ЛП) - Эманн Бет

— Знаешь, сколько раз в жизни я был в «обезьяннике»? — Папа сдвинул очки на нос и посмотрел на меня поверх них, подняв брови. — Ноль. Что произошло?

— Я ввязался в драку.

— Мы видели. Но ведь тебя не могут арестовать за драку на льду, или нет? — спросила мама.

— Нет. После этого я ещё кое-где налажал.

Мама выпрямилась, сидя на стуле.

— Ты ввязался в две драки за один день?

Я молча кивнул.

Возможно, я выбрал не самый лучший способ разрядить обстановку.

Мама протянула руку и схватила с кофейного столика бутылку с водой.

— Ну и что же случилось? Введи нас в курс дела.

— Игра выдалась тяжелой, поэтому я был не в настроении идти домой. Мы с Вайпером направились в бар пропустить по бутылке пива и обсудить игру. Все было прекрасно, пока он не отошел отлить. В этот момент какой-то ушлепок начал говорить мне, что я дерьмовый вратарь, и что я стал вратарем только потому, что не умею драться. — Я пожал плечами. — Какое-то время я не обращал на него внимания, а потом... он толкнул меня в спину бильярдным кием.

— Ой-ой, — пробормотал папа себе под нос.

— Вот именно! — Я указал на него. — Излишне говорить, что этого мне хватило, чтобы взорваться. Следующее, что я помню, это как катаюсь по земле с кучей парней, а потом на меня надевают наручники.

— И что теперь будет? — спросила мама.

— Ничего. Скорее всего, меня поставят на учет, если дело двинут дальше.

Мама тяжело вздохнула.

— О, Броди. Как же так?

— Последние дни были весьма напряженными, мам. Я был очень сильно… взволнован, — произнес я с сарказмом, глядя на нее.

Она отпрянула, как обиженный ребенок, ссутулилась и опустила взгляд на свои руки, откинувшись на спинку стула.

— Слушайте, — вздохнул я. — Вот почему я приехал, точнее меня заставили приехать. — Я посмотрел на Кейси, которая кивнула мне продолжать. — После того разговора на прошлой неделе наши отношения слегка испортились, и мне хотелось бы все прояснить.

— Мне так жаль, что это ситуация тебя так расстраивает. — Мама шмыгнула носом. — Мне бы хотелось сделать что-нибудь, чтобы облегчить твою боль. Я просто не знаю, что именно.

— Я просто злюсь, мам. Я не понимаю, почему вы сдаетесь?

— Броди, дело в том... что ты и не должен понимать. Это не твои отношения, — мягко сказала она. — Мы с твоим отцом решили это не на прошлой неделе, внезапно проснувшись. Уже некоторое время мы отдаляемся друг от друга. Мы уже не те люди. Твой отец все еще любит меня, и я все еще люблю его, только не так, как раньше.

— Неужели ничего нельзя сделать? Это конец? — отчаянно произнес я, переводя взгляд с одного родителя на другого.

— Да, это конец, сынок, — заговорил отец. — Твоя мама права. Но между нами нет ненависти, мы всегда будем друзьями.

— Ты только начинаешь свыкаться, дорогой. Это похоже на траур, — вставила мама.

— Траур? — переспросил я.

— Да. Ты оплакиваешь потерю того, на что, как ты думал, будет похоже твое будущее. Ты вырос с видением того, какой будет твоя жизнь, когда ты станешь старше, и я уверена, что она не включала в себя раздельное проживание твоих родителей. — Ее мудрые слова и успокаивающий тон впервые за неделю заставили меня расслабиться. — К этому придется привыкнуть, но в конце концов ты поймешь, что не теряешь ни одного из нас.

Она была права. Я мечтал, что однажды приведу своих детей в этот дом, мы устроим пикник и все вместе останемся ночевать у бабушки и дедушки.

К этому нужно было просто привыкнуть.

Я чувствовал себя побежденным.

Павшим духом.

Измученным.

— Но, если даже у вас ничего не вышло, как можно надеяться, что у других получится? — капитулировал я, размахивая воображаемым белым флагом.

— Дорогой, как я уже сказала, что происходит между твоим отцом и мной, не понять другому человеку, даже тебе. Так же, как и ваши с Кейси отношения не касаются нас. Черт возьми, мне даже не следовало бы давать вам советы, но я хочу поделится опытом. Если вы, ребята, хотите быть вместе, вам придется засучить рукава и работать над отношениями. Постоянно. Стоя перед свещенником, люди произносят клятву, но это не означает, что после этого можно расслабиться. Необходимо прилагать усилия и уделять не мало времени развитию своих отношений. — Она посмотрела на моего отца, и на ее губах появилась грустная улыбка. — Жаль, что я не могу вернуться в прошлое и последовать собственному совету.

***

Час спустя мы ехали домой, и Кейси была очень молчаливой.

— О чем думаешь?

Она вздохнула.

— Я просто пытаюсь осмыслить то, что сказала твоя мама.

— Что именно?

— Все, но в основном часть, когда она сказала, что нет двух одинаковых семей, что все они разных форм, размеров и цветов. Это меня немного поразило. — Она нервно опустила глаза и начала теребить пальцами одежду. — Еще я удивилась, когда она сказала, что то, чего хотят люди в двадцать пять, не всегда то, чего они желают в пятьдесят.

Я переводил взгляд с нее на дорогу и обратно.

— Что ты хочешь этим сказать?

Она покачала головой, поднимая на меня свой взгляд.

— Нет, нет. Я не имею в виду нас. Ничего такого. Я просто задумалась. Выходит, что в двадцать пять лет желания людей могут отличаться от тех, что были у них в двадцать? Например, как у Зака?

Я стиснул зубы и покрепче сжал руль.

— Подумай об этом, Броди. Он вернулся, и теперь кажется совсем другим человеком. Я чувствую, что обязана сделать это ради девочек, чтобы у них был шанс на нормальные отношения с отцом.

— Ты ему ничего не должна, — строго ответил я.

— Ладно, ты прав. Я ничего ему не должна, но я думаю об этом с точки зрения Люси и Пайпер. Я не хочу, чтобы они выросли и когда-нибудь спросили, где их отец, и мне пришлось бы ответить, что он вернулся, но я не позволила им встретиться.

— А если он захочет тебя вернуть?

— У него нет шансов, — настаивала она. — Рядом со мной самый сексуальный, самый милый, самый потрясающий мужчина на свете, который не побоится надрать ему задницу, если он переступит черту.

— Ты можешь повторить это еще раз про надрать задницу?

— Мы хотим двигаться вперед как пара, верно?

— Верно, — согласился я.

— Тогда мне нужно твое одобрение.

— Но почему?

— Потому, Броди! Мне нравится, что ты защищаешь нас с девочками с яростью льва, оберегающего свое потомство, но ты не сможешь надирать ему задницу каждый раз, когда он придет к нам увидеться с дочками.

Я сделал глубокий вдох и снова выдохнул, как дракон.

— Когда ты была с ним в парке? Мы это так и не обсудили.

Ее глаза снова опустились на колени.

— Он хотел увидеть девочек, но я не была готова их знакомить, тем более что ты был не в курсе. Тогда я сказала ему, что приведу их в парк поиграть, а он сможет понаблюдать издалека. Мы пробыли там около пятнадцати минут.

— Хм.

— Что это значит?

— На самом деле все не так плохо, как я себе представлял, — признался я.

— А что ты представлял?

— Даже не знаю. — Я пожал плечами. — Что вы устроили пикник и как настоящая семья катали девочек на качелях.

— Господи, — усмехнулась она. — Ты даже близко не угадал. Все это я хочу делать только с тобой. Не с ним.

— Но...

— Прекрати со своими «но», и перестань считать, что его возвращения было бы для меня достаточно, чтобы вернуться к нему. Ты – тот, кто мне нужен, Броди. Ты нужен мне сейчас. Ты будешь нужен мне и через десять, и через пятьдесят лет. А теперь давай засучим рукава и начнем работать над этим дерьмом. — Она подмигнула мне.

Мы подъехали к красному светофору, и, воспользовавшись моментом, я наклонился и поцеловал свою девушку. Она улыбнулась, сморщив носик, и я был готов упасть к ее ногам. Я не мог представить, что проживу с ней тридцать лет, а потом просто сдамся. Если в один прекрасный день мне посчастливится убедить ее выйти за меня замуж, я буду крепко за нее держаться и никогда не отпущу.