Тоннель желаний - Анна Яковлева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Здравствуйте! – пискнула Таська и вдруг с ужасом поняла, что забыла все, что собиралась сказать.
Начисто.
А ведь практиковалась. Несколько раз звонила Ленке на трубку (Ленка сидела за закрытой дверью кухни и изображала чиновника из верхних слоев атмосферы) и с упоением поливала помоями Шаповалова, шила ему статью за статьей, от превышения полномочий до вымогательства.
Тренировки не помогли, чтоб ему пропасть, этому Шаповалову с его ведомством.
– Представьтесь, – помог полпред Таське, и она стала приходить в себя.
И вспомнила текст, и застрочила:
– Виктор Иванович! Здравствуйте! Меня зовут Таисия Бинч, я частный предприниматель.
Таська послушала свой дрожащий голос. Возникла пауза.
– Отлично, – весело отозвалась трубка, – рад за вас.
Таська вспомнила: Ленка что-то говорила о чувстве юмора Ишаева. Очень здоровое, говорила, хорошего качества. Очевидно, это оно и было.
– Подождите радоваться, Виктор Иванович, – выпалила Таська, – у меня икорный бизнес.
– Ну, не похоронный же.
– Почти. Я уже три недели торчу на Сахалине, все никак не могу отправить контейнер с продукцией – рыбой и икрой.
– Та-ак, – подтвердила трубка.
– Понимаете, работник Транспортной прокуратуры в Холмске Шаповалов Леонид Помпеевич, – сыпала, как горохом, Таська, – говорит, что у них есть информация, будто в контейнере я перевожу взрывчатку.
– А вы ее перевозите?
– С какой стати? Из меня такая же террористка, как… – Таська чуть не брякнула коронную фразу Яги «как из г… пуля», но вовремя спохватилась, – как из бесланских матерей.
– Вам предъявили обвинение?
– В том-то и дело, что нет. Да и не может быть никакого обвинения! Скорее наоборот: по их вине контейнер разграбили. Виктор Иванович! У меня муж вышел из комы, а я торчу здесь и непонятно чего жду.
На мгновение Таська прониклась моментом и натурально всхлипнула. Не сильно, чуть-чуть. Чтобы чиновник – все-таки он мужчина – не испугался ее слез, не принял за истеричку и не отключился. Мужчины истеричек недолюбливают – Таська знала это еще от своей матери, а та – от своей, а та…
– Вы оставили номер своего телефона?
Таська интенсивно закивала:
– Да, конечно, оставила.
– Ждите, вам позвонят.
– А долго ждать?
– Три дня, – назвал срок чиновник, и Таська поняла, что разговор окончен.
– Спасибо. До свидания! – выкрикнула она в последнюю секунду.
* * *Из окон Ленкиной квартирки Таська разглядывала улочку, занесенную снегом, и изнывала от неизвестности.
Москва, дом в Крылатском, Настена с Ягой, подруги Наташка и Светка, гипермаркеты и пенные ванны – отсюда, из чужой квартиры на краю земли, представлялись давно, в далеком детстве увиденным фильмом.
Тоска по дому стала невыносимой. Устав пролеживать Ленкин диван, Таська занялась комнатными растениями.
Устроила дистрофичному фикусу баню, взбодрила землю у драцены.
Раздавшийся звонок телефона застал Таську за подрезкой пуансеттии.
Курившая под форточкой Ленка стремительно затушила сигарету, и обе рванули каждая к своей трубке.
Звонили Таисии.
– Мама! Мамочка! – верещала Настена. – Папу выписывают! Ты когда приедешь?
– Не знаю. – Губы свело, лицо стало чужим. Тася сдерживалась изо всех сил, чтобы не разреветься.
– Мамочка! – не отставала Настена. – Когда ты возвращаешься? У нас денег уже нет, а врач сказала, что папе нужно питание.
«Папе нужно, а нам что – не нужно?» – шевельнулся вялый протест.
– Настя, дочка, потерпи еще несколько дней. Я хочу дождаться отправки контейнера. Оставить его здесь я не могу. Вдруг все снова сорвется.
– Понятно, – разочарованно протянула дочь, – дать папе трубку?
Таська облизала враз пересохшие губы.
Разговаривать с Егором сейчас она не могла – не могла собрать душевные силы.
И потом, что она ответит, если Егор спросит о делах? А он спросит.
Скорее всего, ей захочется пожаловаться. Не исключено, что сорвется в истерику, а истерика – несколько не та эмоция, которая должна сопровождать такое радостное событие, как выписка из больницы после комы. Так что лучше отложить разговор до встречи.
Таська так долго молчала в трубку, что Настена за семь тысяч километров угадала ее настроение:
– Потом сама позвонишь?
– Да, – обрадовалась подсказке Тася, – сама позвоню, когда куплю билет. Целуй папу.
С этого момента время понеслось, как будто Земля изменила скорость вращения.
Все разрешилось не на третий, как обещал полпред, а на второй день. Легко и просто.
Позвонили, извинились, заверили, что груз готов к отправке, что прошло внутреннее расследование, установлен факт превышения полномочий, что ей возместят ущерб, допущенный по вине капитана Шаповалова (бывшего капитана Шаповалова!), и еще много бальзама было пролито на израненную Таськину душу.
Контейнер (Господи, помоги!) пока оставался на приколе, но уже было ясно: «Сахалин-2» завершен.
* * *Грохнул лифт, Таська выкатила сумку на площадку, сняла перчатку, вытерла ладонью лицо – Москва встретила ледяным ветром и снегом с дождем.
На площадке Тася остановилась, пытаясь унять сердцебиение.
Все было немного чужим.
Как бы заново узнавая дверь, коврик под ногами и запахи, с внутренним страхом повернула ключ в замке.
На фоне скудного света, падающего из комнаты, в коридоре возник мужской силуэт.
Щелкнул выключатель, Таисия уставилась в иссушенное лицо с запавшими глазами, испуганно ойкнула и отпрянула. Механически перевела растерянный взгляд на белеющий на двери квартирный номер – не ошиблась ли. Не ошиблась.
– Что, такой страшный стал? – с горечью спросил Егор.
Не сводя с мужа глаз, Таська одним движением вкатила сумку, зажгла свет, захлопнула дверь, стряхнула с куртки дождевые капли.
Привалившись плечом к дверному косяку и сунув ладони под мышки, Егор наблюдал за женой.
Под ногами вертелся, впадал в раж Барончик, подпрыгивал, в прыжке норовил лизнуть и целился, подлец, в губы. Наконец больно царапнул, и боль помогла Таське справиться с растерянностью.
Шаря по лицу Егора глазами, она выдавила:
– Здравствуй, муж. – Отчуждение было таким явственным, что Таська смутилась.
– Здравствуй, жена.
Она стянула с ног ботинки, пристроила на вешалку куртку и одернула свитер. Руки мешали, слова не находились, в сознании со свистом проносились мысли, горячие, как пули.
Интересно, как она выглядит? Наверное, Ленка права – как чума. То-то Егор смотрит, будто видит впервые.
Хотя… Они не виделись… полгода.
То есть ей, конечно, повезло больше: она хотя бы видела телесную оболочку Егора. А он вообще ее не видел.