Самый человечный вампир - Симон Ужасный

— ЧТО?! — вытаращил я глаза на него.

— Я говорю: «Если уж у тебя теперь нет друзей, то все же, одна подружка придется очень кстати!»

— Ты на что намекаешь? — испуганно посмотрел на бога я.

— На то, на то, Симон…Сирота казанская… — пропел Хромус, чуть всхлипывая.

— Ты лжешь, Хромус! Ты не мог…

— Я не мог, мои слуги — смогли…

— Эти-то, калеки? — усмехнулся я, но, все же, что-то засело в сердце, да так глубоко, что это ощущалось всем телом…

— Симон, ну, с кем ты споришь, ради бога? — жалостно посмотрел на меня кровавый бог. — Не веришь — можешь пойти в домик вторично мертвого Флавия, и убедиться в этом сам…

Я весь затрясся.

— Не может…быть…Ты врешь, Хромус…Ты подло врешь…Это…не возможно… — мой голос начинал уже было срываться.

— Может, Симон, может… — он подошел ко мне поближе. — Я сам помню тот печальный момент, когда потерял всех своих друзей, родных, маму, папу, дедушку, бабушку…Да, не удивляйся, Симон…когда я решил сгубить всю Вечную планету, первое место, где зародилась жизнь, я долго убивался…Очень долго…Я хотел покончить жизнь самоубийством…Хотел взорвать всю Луну, которая теперь светит над Землей, вместе с собой! Чего я только не хотел сделать, Симон! Что только не зарождалось в моей бедной, больной голове…Да, Симон, ты прав! И не смотри так на меня! Да, я был тогда шизофреником! Пускал слюни и выдумывал всякую дикую чепуху! Вот тогда-то меня пожалел несчастный, добренький Иисус, который не знал, «откуда — это я одинокий такой взялся?», он взял меня к себе на Землю. Я создал первых вампиров. Но только я создавал их из глины, не из земли! Я создавал их из того, что оставалось от «поделок» людского бога! Вот тогда-то я и создал Темный город, где постоянно вы слонялись со своим братом — бездельником, который был так на меня похож!…Но, хватит об этом! Не хочу придаваться тем печальным воспоминаниям, которые так тяготят мне душу…Я, правда, не смогу воспользоваться твоей жизнью для совершения своего великого плана, но…отомстить ТЕБЕ вполне могу… — резко подошел он ко мне, и указал своим длинным пальцем прямо на мой нос, который я тут же поднял. — Раз уж ты отказался от своего обещания…

— Великий Хромус, Великий Хромус! — послышался лестный, но, в тоже время, какой-то возбужденный голос, горящий местью.

— Ну что тебе, Мавра?! — сердито посмотрел на калеку кровавый бог.

— О, Великий Хромус! Вы обещали! — зашептала со страстью в голосе волкодлачка, подкатывая на своей каталке. — Вы обещали, что дадите МНЕ убить его! Мне! Мне! Мне! Я должна отомстить этому заносчивому вампиру за обиды, нанесенные вашей покорной слуге!!! — она бросила на меня хищный взгляд.

«Ага, давай! Попробуй сначала поймать меня на своей „скоростной коляске“, а потом посмотрим!» — усмехнулся я.

— Смотрите! Смотрите, Ваше Справедлейшество! Он еще смеет УХМЫЛЯТЬСЯ! — затараторила Мавра, указывая на меня пальцем.

— Пусть! Пусть, Мавра, ухмыляется! Не долго ему осталось! — умилился Хромус, смотря на мое бесконечно «счастливое» лицо, на котором так и светилась нервная улыбка, грозившая перейти в скором времени в нервные бзики…

А что, в принципе, такого произошло? Да ничего особенного! Моих друзей убили, Оскар где-то там валяется на снегу, в дремучем лесу, уж не знаю даже, водятся ли здесь волки…А Марлен…Не знаю…даже…сможет ли он…дышать под водой…тем более, если этот бешенный агиски его затопчет…

У меня едва заметно затряслись руки. Все это время я думал, что ни с кем из близких мне существ ничего случиться не может…Вот с кем, с кем, а только ни сними…А ведь скоро Новый год…Сказка, черт бы ее побрал…Люди желания загадывают…может, и мне попробовать? Ну да…Если бы сейчас все обернулось лучшим образом…

— Взять его! — закричал Хромус своим верным прислужникам, и те послушно побежали, опираясь на костыли, ко мне.

— Эй, народ! — я выставил руку вперед, останавливая несчастных вампиров. Те в момент замерли. — Вы, что, смеетесь надо мной, да? Хромус, и это все, что у тебя осталось? Я не собираюсь бить тех, кто по силе меня явно…м-м-м…не превосходит! Мое природное благородство мне не позволяет. Знаешь, что?

— Что? — удивленно вытянулся бог.

— Давай, так: я отдаю тебе свою жизнь задаром, а ты…отпускаешь Баюна и Селену на волю. Договорились?

Хромус изрядно ошалел. Он, явно, не думал, что все дастся ему так легко. Вы, что, решили, что я решил схитрить? Нет. Это не так. Я, правда, захотел отдать свою жизнь. А что мне остается делать? У меня теперь никого нет…Зачем жить? Буду коротать свое бытие в аду, на гармошке играть…А Селена, Баюн и Оскар…продолжат, наверное, наше дело…Хотя, здесь уже полное их право решать, но…Скоро, ведь, Новый год…

— Что же…Если именно так у тебя проявляется твое хваленное благородство.

Вдруг ко мне вполне быстро подкатила Мавра.

— Вы обещали! Вы обещали мне, Хромус! Никто не пострадал от его «благородства» так, как я!

— Заткнись, Мавра!…Ладно, разрешаю убить его тебе…Ты мне уже все нервы истрепала своей местью… — вздохнул бог, и кинул волкодлачке серебряный кол.

Та бешено заездила вокруг меня, словно вокруг новогодней елки, завывая нечто нечленораздельное.

— Прости, Симон…Ты сам сделал свой выбор…Я ведь не хотел, чтобы все так произошло! Поверь мне, не хотел! Если бы ты только не вмешивался в мои дела, не осуждал мою политику…Наверное, дожил бы до самого конца света…Ну, зачем ты совал свой нос туда, куда не следует?!

В голосе Хромуса было какое-то отчаяние. Видимо, он не горел желанием убивать меня, но чувство долга пересиливало все остальное…

Мавра отъехала подольше от меня и нацелилась колом прямо в сердце. Я закрыл глаза.

— Прощай, Симон… — с горечью произнес Хромус.

— Эй, ты! Существо беспринципное!!! — раздался голос где-то рядом. — Ты, что же это, совсем страх и совесть потерял?! Я тут на весь Замок ору, что «Симон принципиален! Симон принципиален! Он, даже если вы всех нас передушите, все равно будет защищать мир и все такое!» А ты, вампир не благодарный…

Я огляделся. Это была Селена, которая, видимо, выплюнула кляп, и теперь в ярости кричала мне. А Мавра все продолжала целиться в меня. Видимо, боялась, что, либо промахнется, либо же, попадание будет не столь эффектным.

— А что ты мне предлагаешь? — взорвался я. — Что ты хочешь, чтобы я сделал?! Моих друзей больше нет в живых. Оскар…Он просто мальчишка, и если я буду вмешивать его в свою опасную жизнь…Нет, это слишком нечестно и жестоко! — я повернулся к Мавре. — ДАВАЙ, МАВРА, КИДАЙ!

— Не кидай, Мавра! Глаза выцарапаю! — угрожающе крикнула Селена.

— Мавра, кинь! Помнишь, как я тебе нечаянно свернул шею, когда нечаянно подставил подножку, и ты нечаянно свалилась с лестницы?

— Мавра! Кинешь кол — не в коляске будешь ездить, а в гробу лежать!

— КИДАЙ, МАВРА!

— НЕТ, МАВРА!

КИДА-А-А-А-А-А-АЙ! Кинь ты этот чертов кол!

— МАВРА, НЕТ!!!

— ДА УБЕЙ ТЫ УЖЕ ЕГО, МАВРА!!!!! — не выдержал Хромус.

— Постой, Симон, — немного успокоилась Селена. — Задай один вопрос Хромусу.

— Какой еще вопрос? — не понял я, глядя на растягивающую удовольствие Мавру. С колом в руках, она будто бы дротик, нацеливала его на меня. — Ты о чем?

— А вот ты подумай, Симон! Хорошенько так подумай… — загадочно посмотрела на меня Селена, и стала насвистывать какую-то песенку, отвернувшись в сторону.

— Ну, конечно! — стукнул себя по лбу я. — Хромус, скажи, пожалуйста, какие у меня в договоре написаны условия его расторжения? — ехидно улыбнулся я.

— Мавра, опусти кол! — Хромус поднял руку, и зло посмотрел на волкодлачку. — Кто тебе рассказал про условия? Я думал, ты не в курсе!

— Ну…мир не без добрых существ, понимаешь, и все такое…

Хромус, вдруг, как-то нервно затрясся.

— Что с тобой, Хромус? — удивленно вскинул брови я. — Неужели, не ожидал от меня такого вопроса? Теперь ты обязан сказать мне эти условия, иначе это будет нечестно…

Хромус чуть помедлил, щелкнул пальцами и в его руке оказался пергамент, написанный кровью. Он с жалостью и злобой посмотрел на него, и кинул мне. Я налету поймал договор, и, развернув его, пробежался глазами.

«Вампир Симон Ужасный принимается на работу к Величайшему богу сего мира — Хромусу на роль полководца его многочисленной армии, и на роль выполнителя воли божьей.

Сей договор может быть расторгнут в случае…» «…сей договор может расторгнут в случае смерти египетского кота — бога Эдварда Маркса Фирса Вечного…

И на сим моя подпись…»

— Так ты мне…Ты мне врал! — убрал я договор от лица. — Значит, я уже могу быть свободен! Ты убил Фирса и…

Хромус было, открыл рот, но тут Селена залилась диким смехом.

— Ты, что, веришь ему? — посмотрела она на меня. — Ты думаешь, что он Их убил! О! Какой же ты наивный! Никого он не убивал! Это он сказал так, чтобы вселить в тебя ужас, поиздеваться и, вообщем, нечто в этом духе!